Сменяя маски - Алекс Фишер

Я ответила им, что мне дурно, что в зале слишком душно, чем заставила волноваться управляющего. Он пробормотал что-то про кондиционеры и вентиляционную систему и начал уговаривать нас сохранять спокойствие.

Альмову предложили тут же и отдать пиджак в химчистку за счет филармонии, естественно, а меня вывести на воздух.

Нас разделяли!

Дмитрий принялся протестовать, убеждая персонал, что он сам выведет меня на воздух. И что беспокоиться на самом деле не стоит. Его рука настойчиво сжала мои пальцы. И в этот момент я снова споткнулась. Да так, что упала на пол. Из-за наручника на моем запястье, пристегнутого к руке Альмова, создавалось впечатление, что Дмитрий держит меня за руку под шалью, чего он и попытался добиться пару секунд назад.

Персонал что-то лепетал на немецком и английском, прося Дмитрия пустить меня и намереваясь оказать мне первую медицинскую помощь. Детектив продолжал протестовать, но меня уже просто пытались оттащить от него.

Браслет наручников натягивался, причиняя резкую боль.

Альмова тянули в кабинет управляющего, обещая ему отличный кофе и высококвалифицированную заботу обо мне. К нам даже подоспел доктор, который наверняка дежурил во время вечеров и, может, даже состоял в штате. Он тут же приступил к осмотру, прося Дмитрия отпустить мою руку.

Тот взгляд, который детектив бросил на меня, отстегивая наручник, говорил о том, что все наши договоренности аннулируются.

Даже официальные.

Даже на бумаге.

Альмов был в ярости.

Когда он скрылся в кабинете управляющего, отдав распоряжения своим людям присматривать за мной, я поблагодарила доктора, сказала, что у меня уже все в порядке, и кинулась к месту Кристофера.

Дмитрий пока что был изолирован от меня, но его отсутствие было лишь вопросом времени. За мной могли уже наблюдать цепные псы отдела. Сейчас я ненавидела выбор этого платья. Мне казалось, на меня смотрели все не только из-за того, что я пару минут назад валялась на полу.

Судя по появившимся звукам, антракт уже закончился. Было жаль лишь того, что в зале пока не выключают свет.

Дрожью контрабасов наполнялось помещение, нагнетая обстановку. Я стояла за спиной Кристофера и девушки, сидящей рядом с ним. Крис как раз заканчивал рассказ древнегреческой легенды об Ио. А я почувствовала запах его парфюма и замерла, не смея шевельнуться. И вот он подвел итог четверостишием Омара Хайама, правда, я немного не поняла, как история о любовнице Зевса и мести его жены Геры сочетается с этим стихотворением:

— …Не ново, но напомню снова: перед лицом и друга и врага ты — господин несказанного слова…

— …но сказанного слова — ты слуга, — закончила я.

Он обернулся.

Наши глаза встретились.

— Кристина? — не без удивления спросил Крис, окинув мое платье оценивающим взглядом.

— Привет, — улыбнулась я. — Я ненадолго, — и я обернулась на наши с Дмитрием места, понимая, что я привлекаю внимание, ведь я одна из немногих стояла среди сидячих мест.

— Или, сходи попудрить носик, — наклонился к девушке Крис и жестом пригласил меня сесть рядом с ним, после того как Или ушла.

— Или? — я села рядом.

— Уменьшительное от Илона, — пояснил Крис, не спуская глаз с моих коленок.

— Ммм, — протянула я, глядя на сцену и ища слова для того, чтобы начать разговор.

Я нервничала.

Помимо того, что в любой момент в концертный зал мог зайти детектив или кто-то из его людей, мне нужно было сказать Крису о том, что я его сдала, потом передумала и наконец пришла его спасать в весьма опасной компании. Именно так бы это и выглядело со стороны. Глупая ситуация с идиотской попыткой оправдать себя.

— Шикарно выглядишь, — Крис закинул руку на спинку кресла, чем опять же стал чуть ближе ко мне. — И пахнешь вкусно.

Я повернула голову к нему, глядя в глаза, потом невольно опустила взгляд на губы. В памяти пронеслась сцена за решеткой в Испании, и я опять отвернулась к сцене.

Он снова выглядел дорого и «вкусно». Жаль, что обстоятельства другие.

— Ты снова напряжена, — совсем близко наклонился к моему уху Крис. — Что случилось? — его рука опустилась на мое правое колено.

Я дернулась.

Чего я жду?

— Крис, — я взяла его за руку, намереваясь убрать ее с ноги, но его пальцы переплелись с моими. — Э-э-эм, — этот маленький жест близости разбудил во мне чувства, в которых я совсем недавно стала себе признаваться и от которых хотела избавиться.

Я снова повернула голову к нему. Его лицо было очень близко, он смотрел на мои губы, а я в его глаза. В них было желание.

Черт возьми! Да в них всегда желание! Как с таким мужчиной строить нормальные отношения, когда все в его жизни крутится вокруг секса?

Тем не менее мой взгляд снова невольно опустился к его губам, и память услужливо подсказала их вкус. А потом и нежность рук, и упругость мышц тела.

— Какая же ты скотина! — прошептала я, прикрывая глаза и отворачиваясь. — Тебе это доставляет удовольствие?

— Что именно? Видеть, с какой силой тебя влечет ко мне или наблюдать за угрызениями твоей совести? — Крис выдержал паузу. — Ты ведь сдала меня.

Я ничего не ответила.

Отвечать-то было нечего.

Как ни странно, мои угрызения совести прекратились. Словно на экзамене: волнуешься до тех пор, пока не вытянешь билет. До того мгновения, пока тебе не становится понятно, знаешь ты ответ на поставленный вопрос или он тебе неизвестен. Вот так и сейчас. Я предстала перед судом своего лучшего друга.

— Тебе нужно уходить, — просто сказала я.

— Но раз ты сейчас рядом со мной, то у тебя тоже неприятности, — заключил Крис.

Я опять ничего не ответила.

Слишком много мыслей было в голове по этому поводу. Взгляд Альмова ничего хорошего не предвещал, и мне до ужаса не хотелось столкнуться с его гневом. Мне нужно было следовать своему плану, и до доставки заказа оставалось пять минут. В идеале мне нужны были помощь и защита, но я не могла попросить их у Криса. Я привыкла решать все сама, что и пыталась доказать своим теперешним планом. Ну а если я позволю Кристоферу уйти, то детектив сделает так, чтобы кошмар, приснившийся мне недавно, воплотился в реальность, если, опять же, что-то из моего плана пойдет не так.

— Тебе нужна моя помощь, — пристально глядя на меня, пришел к выводу Крис.

— Ммм… — протянула я, не зная, что ответить.

— Где Альмов? — спросил он.

— В кабинете управляющего.

— Он там долго не задержится. Стоит только сказать, что он на задании… Он ведь на задании?

— Да. И я по-прежнему его подследственная.

— Значит, помимо своих, он подключит еще и охрану филармонии.

— Но почему он ничего не сказал, когда нас разлучали?

— А ты думаешь, так просто запросить необходимые документы? Дай им полчаса минимум — и у них будет полное право на многие вещи. А теперь пошли отсюда.

Кристофер осмотрелся по сторонам, потянул меня за руку, и мы быстро стали пробираться к ближайшей двери. Это было не так-то просто, как казалось сначала. Красные кресла стояли слишком плотно друг к другу, не считая ног зрителей. Пока мы шли к стене через три ряда, стараясь никому не мешать, я подняла взгляд на балкон. Без труда найдя наши с Дмитрием места, я увидела детектива, смотрящего на нас и отдающего распоряжения по рации.

По дороге у стены нам встретилось две статуи на постаменте, держащие на головах балконы. А еще две были рядом у двери. И вот они в бὸльшей степени замедлили наше передвижение, потому что их пришлось обходить вместе со стульями посетителей и самими зрителями, сидящими рядом. При этом мне нужно было не порвать колготки и не сломать каблук. Казалось, что уже прошли эти пять минут, пока мы пробирались к двери. В любом случае мы потеряли много времени, и это стало понятно, когда, уже будучи у двери, я снова осмелилась посмотреть на балкон.

Альмова там не было.

Выскочив в коридор, я потянула Криса в противоположном от входа направлении, то есть к черному входу. Он не сопротивлялся. Благо тут никого не было. Все находились в зале, наслаждаясь великолепным концертом. Музыку отчетливо было слышно даже здесь, но стук моих каблуков громом разносился по коридору. Пришлось их снять и нести в руках. За счет этого и разреза на платье с левой стороны я побежала значительно быстрее.

Наконец мы добрались до лестницы в дальнем конце здания.

Кристофер замер на мгновение. Обернувшись он посмотрел наверх. Отшатнувшись, мужчина приложил палец к губам, призывая соблюдать тишину, и снова обернулся. Из противоположного конца коридора слышался, пока еще тихий, топот ног. Приблизившись к краю перил, я осторожно посмотрела вверх. Там были несколько оперативников. Главный получал распоряжения по рации и что-то отвечал, на ходу отдавая распоряжения.