Прости меня луна (СИ) - Абалова Татьяна Геннадьевна "taty ana"

— Чтобы запутать Зло? — откликнулся Змей.

— Чтобы мы были равными, — Лоза откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Его глаза были закрыты. — Ведь перед смертью все равны. Но и здесь нет смысла. Как я могу быть равным с Луной? Я мужчина и всегда буду чувствовать, что в ответе за нее.

— Издавна в «Кулак» входили только мужчины, которые были равны во всем несмотря на то, что кто-то из них был королем, а кто-то пекарем, — произнесла Добря. — Но не в этот раз. Впервые в четверку вошла женщина.

— Две женщины, — уточнила Лилия, которая так и не села.

— Да, появление девочки-бастарда поначалу смутило меня и Мякиню. Но лишь поначалу. Позже мы поняли, что прежнего развития событий не будет. Мы тогда еще не ведали о твоем существовании, Лилия.

— Поэтому у нас есть шанс выжить? — с надеждой в голосе спросила она.

— Добря, да объясни ты им уже наконец, — не выдержал Сагдай.

— Пророчество ясно говорит, что покинут мир Рожденный от брата с сестрой, — Добря посмотрела на Лилию, и ее щеки сделались от смущения алыми, — Бастард, в ком королевская кровь смешана с колдовской, — взгляд монахини переместился на Луну, — Потерявший крылья…

— Это Змей. Он когда-то был драконом, но Гаюрд…

— Об этом потом, дорогая, — Змей похлопал по покоящейся на его плече руке любимой. Лилия обиженно замолчала.

— …Бредущий в никуда…

Лоза лишь кивнул, но так и не открыл глаза.

— …Спящий вечность.

— А это теперь Ветер.

— Да, — подтвердила Добря. — И это тоже выбивается из ряда того, что происходило прежде.

— Так что же происходило прежде? Как монахини узнавали, что пришло Зло? — въедливая Лилия никак не унималась. — Нам следует это знать, чтобы быть готовыми ко всему.

— Прежде, как и в этот раз, вокруг монастыря начинали происходить необыкновенные, а порой и ужасные вещи — просыпались мавки и принимались пением завлекать в болото путников, оживали девицы, которые топились в Лебяжьем озере, поднимались из могил неупокоенные, губящие целые селения, но главное, появлялись на свет люди, наделенные магическим даром. Кто-то с ним рождался, а кто-то обнаруживал внезапно. Как, например, Ветер, к которому магия пришла в одночасье, и он едва не снес дворцовое крыло, в котором вдруг полопались все стекла и покрылись инеем стены. Это для нас, хранящих тайну пророчества, было знаком, что Зло проснулось.

— А теперь самый главный вопрос: куда девались все эти Потерявшие крылья и Бредущие в никуда после того, как они разделывались со Злом? Воин отправлялся спать, а они на тот свет? — Лилия скривила лицо, но Змей опять миролюбиво похлопал по ее ладони.

— Они снова становились самими собой. Сложись все иначе, никто из тех, кто жил с вами в монастыре, не догадался бы, что Лилия — это дочь купца, а Луна — наследница царя Берелива. Для всего мира Луна и Лилия, чьи истинные имена никогда не произносились, просто исчезли бы, о чем и говорится в пророчестве, — мягко закончила Добря.

— А было такое, что кто-нибудь из четверки погибал?

— Да, Лилия, было. Зло коварно и в решающей битве может произойти всякое. Поэтому вы должны действовать слаженно, и каждый точно отыграть свою роль. Монастырь был призван не только хранить тайну Спящего Воина, но и правильно подбирать ему помощников, учить их пользоваться магией.

— Но все изменилось, когда в четверку вошли две женщины?

— Обладатели даром целительства встречались и раньше, но вот Смерть появилась впервые.

— А это что значит? — насторожилась Лилия.

— Я полагаю, что Смерть положит всему конец. Но беда в том, что Воин никогда не позволит убить Деву. Он ее любит больше жизни. И как бы тебе не досталось в первую очередь.

— А кто-то пытался? — Змей зло сощурил глаза.

— Да, пытался. И погиб от руки Воина.

— А откуда вы знаете историю Воина и Девы? — Константин похлопал себя по карману. Ему опять нестерпимо хотелось курить.

— В монастыре хранилась книга, она имела вполне невинное название «Шутки богов». Кто и когда ее создал нам уже не узнать, но невероятные истории, изложенные в ней, нашли свое подтверждение. В книге описывалось боги, которые однажды то ли растворились в созданных ими людях, то ли нашли себе другое пристанище, но оставили после себя магические вещи, обладающие невероятной силой и могущие изменить судьбу любого человека. Вплоть до того, что превратить его в бога.

— Это они сотворили Первозданный камень? — Лоза открыл глаза.

— Да. Его осколки мы нашли в подземелье, где обитал Спящий вечность. Только магу под силу изменить Первозданный камень и сделать из него артефакт. Причем желание не должно быть эгоистичным или направленным на то, чтобы принести кому-нибудь несчастье, иначе камень останется обыкновенным известняком. Но вот Воину и Деве «посчастливилось» стать жертвой другой шутки богов. Зеркала желаний. В те давние времена мало кто знал, что клятва на крови, произнесенная в храме Мечты, могла обернуться проклятием. Зеркало не Первозданный камень и никогда не останется безучастным. Оно любое желание исполнит в точности, но если ты не был скромен в желаниях, то будешь проклинать тот день, когда приблизился к нему.

— Выходит Воин и Дева прокляты?

— Да, они прокляты любовью. Потому что пожелали ее только для себя.

— И как нам справиться с их неистребимыми чувствами?

— Мы нашли выход, — Добря перевела взгляд на Лилию, которая от смущения зарделась. — Это ей принадлежит идея отыскать Зеркало желаний.

— Нам сначала помог король Соргос, а потом призванный им краснокрылый бог Гаюрд. Они не простили Злу гибель людей во время взрыва башни в королевском Лабиринте. Но меня сразу предупредили, что нельзя произносить ничего плохого, даже если это будет желание о скорой смерти Злу. Поэтому мы решили узнать, как на самом деле зовут Деву.

— В книге указывалось, что богов нельзя называть по имени. Это для них подобно смерти, — Добря поправила платок, плотно обматывающий ее голову. То ли на кухне стало жарко, то ли разговор выдался непростым, но монахине ужасно хотелось сдернуть с себя лишнее. — Назвав имя Девы, вы навсегда уничтожите Зло.

— А Воин? — Луна не верила своим ушам.

— Навечно вместе навечно вдвоем — это клятва Воина и Девы. Сгинет она, сгинет и Воин, — подтвердила Добря.

— Но это же Ветер! Ветер погибнет?!

— Война не обходится без жертв, — Сагдай не мог смотреть в глаза Луне.

— Я не согласна! — твердо произнесла царевна.

Глава 42

— А где Роуз и дети?

В этот раз обед накрыли в малой зале. За столом собрались только свои: королевская чета — Стефания обратила внимание, что у Свон заплаканные глаза, но поинтересоваться сразу не решилась, хмурый Петр, который так толком и не поев, буркнув извинения, удалился, и вездесущий граф Де-Бромон, или как его звали все, включая детей, Алекс, тоже отчего-то был весьма задумчив.

— Они сегодня не выйдут к столу? — Стефания мило улыбнулась поднявшему на нее глаза королю.

Сидящая рядом с ним Свон удрученно покачала головой.

— У мальчиков жар. Они покрылись какой-то красной мокнущей сыпью. Мы с Роуз всю ночь глаз не сомкнули.

— Жаль, — Стефания промокнула губы салфеткой. Стол ломился от яств, но и ей кусок в горло не лез. Один Генрих не жаловался на аппетит — общее меланхолическое настроение его не тронуло. Хорошо, что он все время рядом, иначе давно впала бы в ярость и нагородила невесть чего. Она в своей нервозности дошла до такого состояния, что не позволяла королю оставаться с сыном наедине. Ей всюду мерещился заговор. А Генрих боялся обидеть и называл ее поведение горячкой перед свадьбой.

Да, как-то все начало разлаживаться. И это перед решающим шагом!

Захер так и не объявился, а потому в голове крутились самые невероятные причины его отсутствия: он утонул в овраге с нечистотами или загулял с той самой продажной служанкой перед тем, как придушить ее. А может, и вовсе не добрался до Южной Лории и сгинул в Лунном царстве? И зачем она послала его в имение князя Вышегородского? Это здесь теплая осень, а там снега по пояс. Не дай Адов огонь, еще из портала прямиком в прорубь угодил!