Книга о русском еврействе. От 1860-х годов до революции 1917 г. - Сборник Статей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Герцль превосходно знал, что Плеве был инициатором и главным виновником Кишиневского погрома. Он отдавал себе отчет в том, что многие евреи в самой России и вне ее, — против того, чтобы он встретился с Плеве, руки которого обагрены были кровью жертв погрома. Тем не менее, Герцль считал своей обязанностью в интересах сионизма пренебречь этими соображениями, моральное значение которых он вполне разделял, и попытаться добиться от Плеве пересмотра занятой русским правительством позиции.
Скончавшийся в Израиле журналист и историк Бенцион Кац рассказал в журнале «Геовар» (Прошлое, Тель-Авив, 1950, № 1) о неизвестной до сих пор встрече Герцля в Петербурге с группой еврейских писателей. На чье-то замечание, что режим в Турции, от которого он добивается чартера на Палестину, по существу еще хуже, чем в царской России, Герцль ответил, что «с часами в руках можно предсказать распад и раздел Турции». Герцль надеялся также добиться от Петербурга поддержки перед Портой его домогательства о чартере. За 4 года до того Герцль безуспешно пытался получить аудиенцию у Николая Второго. У Плеве он добился свидания только благодаря интервенции австрийской писательницы-пацифистки Берты фон Суттнер и польской общественной деятельницы Полины Корвин-Круковской.
В своих дневниках Герцль подробно рассказывает о поездке в Россию, о беседах с Плеве и Витте, о встречах с придворным генерал-адъютантом Киреевым и директором Азиатского департамента министерства иностранных дел Гартвигом, а также о посещении Вильны, где тысячи евреев осаждали вокзал и толпились на улицах, о встрече с ним виленских сионистов на даче И. Л. Гольдберга. (Один из присутствовавших там оказался агентом охранки и на следующий день представил начальству подробный доклад со списком присутствовавших, из которых некоторые вскоре были арестованы).
После первой встречи Плеве прислал Герцлю официальное письмо, текст которого, по его словам, был одобрен царем. Оно было опубликовано в дни шестого конгресса. В письме говорится, что, поскольку сионизм имеет целью создать независимое государство в Палестине, и в этом случае сионизм приведет к эмиграции «известного числа еврейских подданных из России», постольку русское правительство могло бы отнестись к нему благожелательно. Но с тех пор, как сионизм стал уклоняться от своей прямой цели и стал заниматься пропагандой еврейского национального единства в самой России, — такого направления правительство не может потерпеть, ибо оно приведет к тому, что в стране возникнут группы людей, чуждых и враждебных патриотическим чувствам, на коих основано каждое государство. Если сионизм вернется к своей прежней программе, — он сможет рассчитывать на моральную и материальную поддержку русского правительства, особенно с того дня, когда какие-нибудь из его практических мероприятий сократят численность еврейского населения России. В этом случае русское правительство готово поддержать перед Турцией стремления сионистов, облегчить их деятельность и даже выдать субсидии эмиграционным обществам, если не из государственной казны, то из специальных еврейских сборов.
На второй аудиенции у Плеве речь шла о включении Курляндии и Риги в «черту», о разрешении еврейским кооперативам приобретать земельные участки, об официальном признании либавского общественного деятеля д-ра Нисана Каценельнсона (будущего депутата 1-й Государственной Думы) — представителем Герцля в России и т. д. На банкете, данном в честь Герцля петербургскими сионистами, он произнес яркую речь. Когда один поалейционист коснулся вопроса об отношении социалистического мира к сионизму, Герцль ответил ему, что если кто-нибудь думает, что социалистическое движение облегчит положение евреев в диаспоре, он только повторяет ошибку евреев западноевропейских стран, которые возлагали надежды на либералов.
Хотя по существу никаких ощутительных результатов встреча с Плеве не дала, Герцль счел свою миссию удавшейся и возлагал на туманные обещания Плеве большие надежды. Менее доволен он остался беседой с Витте, отрекомендовавшимся «другом евреев». Витте был груб и резок, заявил, что 6 миллионов евреев на 136-миллионное население России дали 50% русских революционных деятелей. Однако в конце беседы Витте признал, что евреям в России тяжко живется и что если б «он был евреем, то сам был бы против правительства...».
В Вильне, куда д-р Герцль прибыл из Петербурга, полиция разгоняла тысячные толпы евреев у отеля, где Герцль жил, и на улицах, через которые он проезжал. Охранники следили за каждым его шагом, подслушивали все его телефонные разговоры. Предполагавшийся банкет, посещение синагоги, поездку по городу — все это полиция запретила. Только в виленской общине ему был оказан торжественный прием, где в честь «величайшего сына еврейского народа» говорились взволнованные речи, и ему была поднесена Тора. Вечером того же дня, в 8 верстах от города, на даче у Гольдберга состоялась тайная встреча с виленскими сионистами. Несколько десятков юношей приплелись из города пешком, оружили дачу, пели до поздней ночи еврейские песни, кричали «Да здравствует король Герцль!». Когда Герцль после полуночи поехал на вокзал, улицы, по которым он проезжал, были запружены народом, при его проезде кричали «Гедад»! — На вокзале полицейские пустили в ход сабли, чтобы разогнать толпу. — «Не отчаивайтесь! — сказал Герцль на прощание виленцам. — Настанут и для нас лучшие времена!».
После Вильны Герцль поехал в Альт-Аусзее, отдохнул там в течение одного дня и оттуда направился на шестой конгресс в Базель — последний сионистский конгресс при его жизни. Десять месяцев спустя Герцль скончался. А две недели после смерти Герцля — 15 июля 1904 года — от бомбы, брошенной русским социалистом-революционером, погиб его сановный собеседник Плеве.
Эль-Ариш и Уганда
Между 5-м и 6-м конгрессами в сионистском движении разыгралась страстная борьба вокруг Британского предложения евреям территории Уганды в Экваториальной Восточной Африке. До того Герцль безоговорочно отклонял всякие внепалестинские колонизационные проекты. Писатель Давид Трич, немецкий еврей, участвовавший на первом конгрессе в качестве члена американской делегации, даровитый человек, но фантаст, на 3-ем сионистском конгрессе представил Герцлю план приобретения острова Кипра для еврейской колонизации. (В свете событий на Кипре за последние 4 — 5 лет, невольно думаешь, что только евреев там не хватало...). Кипрский проект был отвергнут главным образом делегатами из России. На 5-ом конгрессе неугомонный Давид Трич предложил другой план — заселение еврейскими колонистами, с правом самоуправления, Вад-эль-Ариша, северной части Синайского полуострова, принадлежащего Египту. Туда была