Шпион, пришедший с холода. Война в Зазеркалье (сборник) - Джон ле Карре

– Как я полагаю, – сказал Леклерк, – вы имеете право подать прошение о выплате пенсии. Вам известно об этом? Хотя можете предоставить все хлопоты нам. Чем скорее мы этим займемся, тем лучше. Хорошая пенсия, – добавил он так, словно это было девизом всей его жизни, – имеет важнейшее значение.

Консул дожидался его у паспортного контроля. Он подошел сразу же, но даже не улыбнулся, не скрывая, что всего лишь исполняет свой долг.

– Это вы Эвери? – спросил он.

Эвери увидел перед собой высокого мужчину в шляпе и темном плаще, с суровым выражением на покрасневшем лице. Они пожали друг другу руки.

– А вы, стало быть, британский консул мистер Сазерленд?

– Вообще-то я консул ее величества, – отозвался он чуть язвительно. – Мне бы хотелось, чтобы вы сразу почувствовали разницу. – Он говорил с шотландским акцентом. – Кто вам сообщил мою фамилию?

Они вместе направились к главному выходу. Все получилось очень просто. Эвери успел лишь заметить девушку за стойкой – светловолосую и довольно красивую.

– Очень любезно с вашей стороны приехать, чтобы встретить меня, – сказал Эвери.

– От города здесь всего три мили. – Они уселись в машину. – Он погиб чуть выше по дороге, – сказал Сазерленд. – Хотите взглянуть на место?

– Да, пожалуй. Чтобы потом рассказать мамочке. – На нем был черный галстук.

– Ваша фамилия действительно Эвери, верно?

– Ну, разумеется. Вы же видели на контроле мой паспорт.

Сазерленду ответ явно не понравился, и Эвери пожалел, что выразился именно так. Хозяин машины завел двигатель. Они уже собирались выехать на дорогу, когда сзади неожиданно выскочил «ситроен» и обогнал их.

– Идиот проклятый! – рявкнул ему вслед Сазерленд. – Дорога же вконец обледенела. Наверняка один из местных пилотов. На земле они теряют всякое представление о скорости.

Им был виден силуэт водителя в шапке с козырьком сквозь заднее стекло машины, умчавшейся вперед по шоссе среди дюн, выбрасывая из-под задних колес небольшие фонтанчики снега.

– Вы сами откуда? – спросил консул.

– Из Лондона.

В этот момент Сазерленд показал рукой чуть вперед.

– Вот где погиб ваш брат. Прямо на обочине. Полиция предполагает, что шофер мог быть пьян. У них здесь, знаете ли, очень строго с вождением в нетрезвом состоянии.

Это прозвучало предупреждением. Эвери смотрел на заснеженные равнины чужой страны по обе стороны от дороги и думал о том, как одинокий англичанин Тейлор с трудом брел вдоль обочины со слезившимися от мороза глазами.

– Позже мы навестим полицейских, – сказал Сазерленд. – Они будут нас ждать и посвятят во все подробности. Вы забронировали себе номер на ночь?

– Нет.

Когда они въехали на небольшой взгорок, Сазерленд сказал тоном, в котором сквозило отвращение:

– Это случилось здесь. Можете выйти из машины, если есть желание.

– Нет, не нужно.

Сазерленд сразу же надавил на педаль газа, словно хотел побыстрее удалиться от злосчастной точки.

– Ваш брат шел в сторону отеля «Регина». Он здесь рядом. Не смог найти такси.

Они начали скатываться со склона по другую сторону холма, и Эвери увидел светящиеся окна длинного здания гостиницы, стоявшего поперек долины.

– Здесь идти всего ничего, – прокомментировал Сазерленд. – Он добрался бы за пятнадцать минут. Даже меньше. А где живет ваша матушка?

Вопрос застал Эвери врасплох.

– Есть такой городок Вудбридж в Суффолке.

Там как раз проходили выборы местного члена парламента, и потому название стало первым, пришедшим Эвери в голову, хотя политика его не волновала вообще.

– Почему же он не записал ее?

– Простите, не понял.

– Как ближайшего родственника. Почему Маллаби не указал вместо вас мать?

Вероятно, вопрос не был задан серьезно. Быть может, он просто хотел поддержать разговор, чтобы Эвери расслабился, но все равно это действовало на нервы. Он устал с дороги, и ему хотелось, чтобы его просто встретили, не устраивая допросов с пристрастием. К тому же он уже ясно осознавал, что плохо проработал детали своих родственных отношений с Тейлором. Что там написал о нем в телетайпе Леклерк – сводный брат или единокровный брат? Он поспешно стал сочинять цепочку семейных событий: смерть, повторное замужество или просто сожительство, чтобы подготовиться к другим возможным вопросам Сазерленда.

– Вот отель, о котором я говорил, – сказал консул, а потом неожиданно вернулся к прежней теме: – Вообще-то это не моего ума дело. Он был волен записать в родственники кого угодно.

Возникало впечатление, что презрительная интонация вошла у Сазерленда в привычку, превратилась в своего рода речевую философию. Он говорил так, словно каждая его фраза противоречила общепринятому мнению.

– Она уже старенькая, – ответил после паузы Эвери. – Мы всегда стараемся уберечь ее от неприятных новостей. Наверное, брат тоже думал об этом, когда заполнял заявление на паспорт. К тому же она долго болела. У нее слабое сердце. Даже пришлось делать операцию.

Все это звучало немного по-детски.

– Понятно.

Они въехали на городскую окраину.

– Будет произведено вскрытие, – сказал Сазерленд. – Боюсь, этого не избежать. По здешним законам оно обязательно в случае насильственной смерти.

Паршиво. Леклерк сильно разозлится. Сазерленд между тем продолжал:

– Для нас с вами сложность заключается в обилии излишних формальностей. Криминальная полиция забрала тело и выдаст его только после получения результатов вскрытия. Я просил их ускорить процедуру, но это не тот случай, когда можно настаивать.

– Спасибо. Но я-то, честно говоря, рассчитывал, что смогу сразу забрать тело и вылететь обратно.

Когда они свернули с главной улицы на рыночную площадь, Эвери спросил небрежным тоном, словно вопрос интересовал его всего лишь теоретически:

– Кстати, а что с его личными вещами? Мне, наверное, тоже лучше будет забрать их с собой, не так ли?

– Сомневаюсь, что полиция выдаст их до того, как получит разрешение общественного прокурора. К нему поступает отчет о вскрытии, а потом он принимает решение. Ваш брат оставил завещание?

– Понятия не имею.

– И вы не знаете, кому завещано имущество покойного?

– Нет.

Сазерленд издал сухой, но сдержанный смешок.

– В таком случае вы пытаетесь сильно опережать события. Ближайший родственник по паспорту и наследник – это не совсем одно и то же, – объяснил он. – Боюсь, что на сегодняшний день у вас нет никаких прав, кроме как забрать тело.

Он сделал паузу, развернувшись на сиденье и глядя назад, пока парковал машину на свободном месте стоянки.

– Даже если полиция передаст вещи вашего брата мне, я не смогу ими распоряжаться, пока не получу указаний из главного консульского управления в Лондоне. А они, – продолжил он быстро, заметив, что Эвери собирается перебить его, – не пришлют мне никаких указаний до утверждения завещания или до решения суда по этому вопросу. Зато я уполномочен выдать вам свидетельство о смерти, – добавил он в утешение, открывая дверь со своей стороны, – если оно потребуется для страховой компании. – Он искоса посмотрел на Эвери, словно любопытствуя, унаследует ли тот хоть что-нибудь. – Это обойдется вам в пять шиллингов консульского сбора и еще по пять за каждую заверенную копию. Вы, кажется, хотели что-то сказать?

– Нет, ничего.

Они вместе поднялись по ступеням к входу в полицейский участок.

– Нам предстоит встреча с инспектором Пеерсеном, – сообщил Сазерленд. – Он человек беззлобный. Будьте любезны, предоставьте мне общаться с ним.

– Конечно, все в ваших руках.

– Он и раньше мне помогал решать проблемы с БНЗ.

– С кем?

– С британскими нарушителями закона. У нас тут летом бывает один праздник. Это просто позорище. Люди ведут себя как свиньи. Кстати, ваш брат злоупотреблял алкоголем? Есть некоторые указания на то, что он…

– Возможно, и злоупотреблял, – поспешил сказать Эвери. – В последние несколько лет мы с ним почти не общались.

И они вошли в здание.

Леклерк в это время осторожно поднимался по широкой лестнице министерства. Здание располагалось между Уайтхолл-гарденз и рекой. Двери недавно сменили, поставив по обеим сторонам статуи в откровенно фашистском стиле, который обожали власть имущие. Частично модернизированный корпус охраняли сержанты в красных накидках. В вестибюле оборудовали два современных эскалатора. Тот, который спускался вниз, был сейчас переполнен, поскольку время перевалило за половину шестого.

– Уважаемый помощник министра, – начал Леклерк не слишком уверенно. – Я буду вынужден обратиться к вашему руководителю за разрешением на еще один пролет.