Новый мир. Древние (СИ) - Власова Елена

Лишь когда Лексус схватил ее за шкирку и тряхнул пару раз, девушка, наконец, успокоилась. И сразу скривилась. Почувствовала запах, которым мы пропитались насквозь. И тут она улыбнулась и с вызовом посмотрела на нас. Обозвав меня и Лексуса алкашами, она гордой походкой удалилась обратно в домик.

Вышедший посмотреть на бесплатное представление Михалыч неодобрительно глядел на Лексуса, и после ухода девушки долго рассказывал нам о вреде алкоголя. После моих жалких попыток рассказать об экспериментах, проводимых нашей безумной командой, Михалыч только утвердился в своих подозрениях и метлой загнал нас в домик проверять на “приход белочки”.

В жизни своей не думала, что так трудно доказать окружающим людям, что ты не алкоголик. И еще трудней, что не псих. Однако после нескольких часов споров и ругательств нам, наконец, удалось достучаться до друзей, и на следующий день мы назначили всеобщий сбор.

Как и ожидалось, люди были не в восторге от предложения Лексуса дать монстрам прогуляться по нашей деревне. Дед Макар так вообще лютовал, обвиняя меня и Лексуса в греховной связи с не пойми кем. Он почему-то решил, что мы сатанисты, которые таким хитрым образом хотят принести в жертву нечистым силам благочестивых жителей деревни.

Ему тут же напомнили, что он собирался то же самое сделать с Юми, Моней и мной, но тот начал орать что-то о всеобщем благе, за что был заперт Михалычем в сарае. После этого действия переговоры сдвинулись с мертвой точки. Многие мужчины поддержали идею. Они часто ездили в экспедиции по области с Лексусом и видели, что творилось вокруг.

Их матери и жены тоже проголосовали за наш план. Глядя на них, остальным жителям ничего не оставалось, как только согласиться с безумной идеей Лексуса. И их можно было понять. Большинство людей уже настроились на временный переезд в соседнее поселение, а встречать монстров в пустой незащищенной деревне никто не хотел.

Нехитрыми подсчетами мы подгадали, когда примерно будет следующее пришествие монстров. Оставалось каких-то два дня, поэтому было решено отправить часть жителей в соседнее поселение подготовить Дом Культуры к массовому нашествию людей: запастись едой и водой, обустроить спальные места, навести хотя бы подобие порядка в бесхозном помещении. Еще несколько десятков человек должны были согнать всю живность, какая только была в деревне, на заброшенную ферму, расположенную рядом с нашим будущим убежищем.

Также было решено организовать патрули, которые бы охраняли наше временное укрытие, чтобы не было неприятностей с внезапно нагрянувшими блуждающими зомби. Всех охранников Лексус облил одеколоном. На все просьбы дать на всякий случай еще пару бутылочек про запас ответил отказом, ссылаясь на необходимость беречь стратегический ресурс.

Дело закипело. Весь день мы всей деревней носились как ненормальные, а когда наступил вечер и пришло время готовиться ко сну, Михалыч созвал нас пить чай и начал рассказывать местные легенды. Моне это было неинтересно. Она сказала, что пойдет к подружкам обсудить последние новости, и умчалась. Мы же с Юми ближе придвинулись к мужчине, и, открыв рты, слушали жуткие байки про местную нечисть. Лексус, посмеиваясь, смотрел на нас, примостившись неподалеку. Время от времени он поддакивал Михалычу и заявлял, что все это чистая правда и что он сам был свидетелем случившегося.

В какой-то момент он хитро глянул на Михалыча и попросил рассказать его о небольших болотах, окружающих деревню, и о том, почему нельзя ночью ходить через них в одиночку.

— Про болота, значит… — сказал Григорий Михайлович Лексусу и, прищурившись, посмотрел на нас. — Хорошо, будет вам про болота. Итак, слушайте. Еще не так давно наша деревня была одной из самых больших в округе. Более сорока дворов насчитывалось. Куча молодежи бегала по улицам. И вот в один прекрасный день среди скота начался мор. Сотни лошадей, коров и коз пали. Люди не знали, что им делать. И тогда староста деревни предложил утопить все туши в местном болоте. На том и порешили.

И вот спустя много лет в деревне появился душегубец, убийца, чьими жертвами становились молоденькие девушки. Сам он был хорош собой и девицы как мотыльки летели в объятья к этому монстру. Его быстро вычислили, и тот, боясь расправы, убил себя. Жители не желали хранить его на местном кладбище, в итоге тело просто сунули в мешок и утопили в болоте.

С тех самых пор рассказывают, что раз в месяц в полночь из топи показывается мертвец. Снизу он выглядит как обычный человек, но вместо головы на плечах его красуется гниющая покрытая опарышами голова лошади. В густом тумане при свете полной луны бродит он по кромке воды, увязая в останках умерших животных, не в силах выйти на твердую землю. Так наказан он был за свои злодеяния. Но нет его черной душе покоя. Снова и снова заманивает он в топь неосторожных путников и домашний скот. И число его жертв скоро пойдет на сотни.

Но это не конец истории. Еще долгие годы после этого в болоте хранили самоубийц, преступников и колдунов. И призраки их до сих пор бродят по лесу в обличии полулюдей полуживотных, пугая жителей и случайных прохожих. Поэтому ночью никто из местных по округе старается не ходить, и вы, девчата, даже не думайте соваться в глубь леса одни.

Михалыч затих, а у меня мурашки по коже забегали от его рассказа. И хотя Юми и половины из сказанного не поняла, я видела, что она тоже испугана. Несколько минут мы сидели, прижавшись друг к другу, пока Лексус с громким “еще чаю” не вывел нас из этого состояния. От неожиданности я подпрыгнула и тут же бросилась на друга с кулаками. Он уже начал доставать меня подобными шуточками. Я даже стала подозревать, что он это делает специально, чтобы я умерла от инфаркта раньше, чем он.

Юми только испуганно пискнула и сжалась в комочек. Странно, но на заправке она вела себя более решительно, а тут вдруг стала тихой овечкой. У меня даже закрались подозрения, что это она делает специально, чтобы понравиться Михалычу. Но я тут же откинула эти мысли. Слишком разными они были.

Выместив на смеющемся друге злость, я решительно отправилась искать Моню. Дело близилось к ночи, а нам с девушкой предстояло рано утром отправляться в Дом культуры, чтобы завершить подготовку здания к наплыву гостей.

Я схватила спецовку и поморщилась. Вернувшись после нашего с Лексусом путешествия, я первым делом хотела ее застирать, но мужчина запретил мне это делать. Тогда я втихаря вывесила ее проветриться на улицу, но эффекта от этого практически не было. Обречено вздохнув, я взяла в руки этот источник ужасной вони. Поморщившись, я сначала решила пойти без нее, но выглянув из дома, поежилась и все-таки накинула ее на плечи.

Прогуливаясь по улице, я сначала заглянула к соседке, где обычно вечерами местные сплетницы устраивали шабаш, но девушки там не оказалось. Я удивилась, но решила не сдаваться. Гуляя по деревне, я заглядывала к подружкам Мони, но девушки нигде не было. Я уже решила отправиться домой, когда недалеко от заброшенного сарая услышала подозрительные вздохи. Решив, что кому-то стало плохо, я тут же ринулась спасать бедолагу, но вместо умирающего человека обнаружила Моню верхом на Ярике, сыне Максимовны.

Моему возмущению не было предела. Об их романе в деревне стало известно не так давно, но мужчина клялся жене, матери троих своих детей, что это всего лишь мимолетное увлечение, и он порвал с девушкой раз и навсегда. Мало кто знал, что на самом деле это Моня послала его в пешее эротическое, когда он своими ухаживаниями вконец достал ее. Девушка заявила ему, что собирается скоро уезжать из деревни, на что парень сказал, что готов бросить семью и отправиться с ней. Однако Моня оказалась не рада такому раскладу и запретила Ярику приближаться к себе.

И вот спустя время она снова зачем-то связалась с этим мужчиной! На мое возмущение девушка лениво обернулась и, закатив глаза, попросила меня выйти и не мешать им развлекаться. Но ее планам не суждено было сбыться. Испуганный мужчина скинул девушку и заметался по сараю. Глядя, как он носится в бесполезных попытках собрать свои вещи, я лишь с упреком покачала головой. Моня довольно быстро привела себя в порядок, а деревенский Казанова все продолжал носиться по сараю, не в силах отыскать свои трусы.