Мы вернемся домой - Иар Эльтеррус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нашли? — удивился землянин. — А вы разве не с ними прилетели?
— Постой, а ты что, не имперец? — загорелись интересом глаза иринайца. — Ты со здешней Земли?!
— Да!
— Обалдеть! Ну тебя расспросами замучают, готовься, особенно девчонки жизни не дадут. Ну, и это…
— Что? — не понял Сом.
— Готовься, что они за тобой бегать начнут, парень ты видный, а у нас на Ирине перевес женщин втрое-вчетверо, и это в городах, а на острове Кубарин, где наше училище, вообще вшестеро, — хихикнул Сергей. — Так что пока ты себе нескольких подруг не выберешь, будут приставать.
— Ну, этому я всегда рад! — обрадованно заявил не избалованный женским вниманием землянин, богатым он никогда не был, а девушки в Воронеже с нищебродом дела иметь не желали. — А что ты говорил о том, что вас имперцы нашли?
Иринаец вздохнул и коротко поведал об одиссее колонизационного корабля Ф-673 «Нептун», оказавшегося возле системы 55-я Рака другой вселенной. Как обустраивались на оказавшейся пустой луне, где должно было жить белее двух миллиардов человек. Как за сто с небольшим лет была создана особая культура — в старые времена женщин-колонистов всегда летело втрое-вчетверо больше, чем мужчин, чтобы колония как можно быстрее наполнялась людьми. Вот и вышло, что многоженство стало для Ирины естественным и привычным.
Дав себе слово подробнее ознакомиться с историей Луны, на которой, судя по всему ему предстоит дальше жить, Сом последовал за Сергеем в кабинку телепорта.
Старая жизнь завершилась. Впереди ждала новая, не похожая ни на что знакомое и привычное. Но это землянина не пугало, а даже вдохновляло. Вперед, и пусть будет что будет!
Глава 22
Музыканты группы "Неясыть«[1] неуверенно переглядывались, стоя перед входом в имперскую канцелярию, позавчера открытую на 9-й линии Васильевского острова. Выглядело здание привычно, напоминая другие дома девятнадцатого столетия постройки, но это если не учитывать, что оно выросло на месте подготовленного к сносу аварийного здания за одну ночь. На фасаде горел призрачным светом герб империи — двуглавый орел с серпом и молотом в лапах, причем на фоне красной звезды.
У входа к десяти утра, как оказалось, собралсь не только они, но и множество знакомых из других групп. Да и одиночек хватало. Плюс несколько поп-певцов были здесь, хотя, казалось бы, им среди рокеров совсем не место. Видимо, отбор шел по каким-то другим критериями. Вот только по каким?
— Да все, кто пытался людям на звериную суть Рашки глаза открыть, здесь, — недовольно пробурчал клавишник Фима «Зверь» Столетов. — Кто не принял их сучье «Крым наш». Гляди, и самые известные тут, не только мы…
— Может и так, — вздохнул барабанщик Илья «Стикс» Рамин. — А попса?
— Так они тоже из нормальных, в сторону западной цивилизации, а не варваров поганых, глядящие.
— Ты бы поосторожней с такими заявлениями, — вмешался знакомый басист, кажется, Петр «Джошуа» Лавенин из группы «Лемонт». — Нынче за такие слова на месте кончают…
Рокеры дружно содрогнулись, вспомнив страшную смерть нескольких их приятелей с нацистскими взглядами. И что с того, что они свастики накалывали и зиговали? Кому от этого вред был? Не убивали же! Свобода слова ведь! Но их взяли и убили, безжалостно, страшно. А уж что проклятые имперцы сделали с благословенным Западом, перед которым преклонялись все они! Многие даже пели только по-английски в надежде когда-нибудь попасть туда, в благословенный град на холме. Но эти сволочи явились и растоптали грязными сапогами светлую мечту. Это вообще ни в какие рамки не лезло. Зачем им понадобилось уничтожать светоч истинной цивилизации, США? Зачем понадобилось менять его на русское варварство?! На проклятый коммунизм, провалившийся по всем статьям! Ответов на эти вопросы никто не знал. Но всем было страшно до жути.
Непонимание жгло души собравшихся перед входом в канцелярию музыкантов до тошноты и изжоги. Они пребывали в горестной растерянности. Ведь еще несколько дней назад все было так хорошо! Россия, которую они ненавидели всеми фибрами души за бескультурность и варварство, готова была наконец покориться воле высшей цивилизации и распасться на мелкие страны, в которых бы так хорошо и спокойно жилось всем, кто готов внимать великой мудрости западных наставников. А что совки передохли бы от голода и холода? Так туда им и дорога! Меньше воняли бы о своих правах. Права могут быть только у тех, у кого взгляды правильные! У либералов, националистов и либертарианцев, принимающих западный путь развития. А ватникам давно пора освободить от своего вонючего присутствия мир. Так считали все либералы и западники. Тех же, кто смел высказать какое-либо иное мнение, подвергали обструкции и лишали возможности выступать и вообще как-либо зарабатывать деньги. А если они не унимались, то за них брались националисты, доказывая глупцам при помощи бейсбольных бит, что не следует идти против течения.
Однако все резко изменилось, и теперь проклятые совки снова были на коне. Мало того, имперцы объявили, что самые известные либералы будут сосланы на какую-то Саулу, и сейчас собравшиеся опасались, что это коснется и их. Вызвали же их сюда зачем-то? Вызвали, причем очень странным способом. Возле каждого внезапно возник прямо в воздухе полупрозрачный овоид с половину человеческой головы размером, и безличный голос произнес приказ завтра, в десять утра явиться в имперскую канцелярию города Санкт-Петербурга. Затем предупредил, что в случае неявки нарушивший приказ наместника будет доставлен насильно.
Входная дверь открылась, точнее растворилась, словно сахар в кипятке, и на пороге появился подтянутый мужчина лет тридцати на первый взгляд. Вот только его усталые глаза говорили, что он намного старше, чем кажется.
— Ага, собрались, сволочи, — уронил он, не поздоровавшись. — Ну что, граждане тунеяцы, либералы и прочая гнусь? Страшно? Правильно, вам есть чего бояться, нагадили вы по-крупному. Думали, не придется отвечать? Очень зря. Придется. А теперь идемте. Но тут, я вижу, не все.
Он окинул взволнованную толпу брезгливым взглядом, после чего приказал кому-то невидимому:
— Доставить уклонившихся!
В то же мгновение их воздуха начали выпадать и рушиться на асфальт с метровой высоты полуобнаженные люди, кое-кто был в одних трусах, а две дамочки и вовсе без ничего. Причем одна явно занималась в этот момент с кем-то любовью в интересной позе, поскольку появилась на асфальте, стоя раком и выпятив залитую белесой жидкостью задницу. Поняв, что оказалась посреди улицы, она отчаянно завизжала, но получив от зависшего рядом
