Летопись Третьего мира Ч.5 История Тоурен (СИ) - Мария Версон

- Это скорее подарок Селии. – Улыбнулся маг, но осёкся: взгляд змея поник, но он тот час отбросил эти мысли. – Не будем о грустном. К нам идут наши короли.

Стижиан и Ора остановились в десяти шагах от них, и тогда к ним вышли Одераричи и Малькольм. Над городом тот час повисла гробовая тишина: толпа замерла, затаив дыхание.

- Это день - двадцать шестое июля четырнадцатого года пятнадцатой эры, ведущей отсчет от восхождения Второго Солнца. – Стал говорить Малькольм Тоурен, стоящий между Одераричи и Дрименом, он говорил не слишком громко, но его слышали все. – Сегодня правление рода Дива подошло к концу.

Кирано удивлённо поднял брови, а вместе с ним не меньшее удивление испытали почти все собравшиеся. Тео Ветру, никогда не любивший быть в центре внимания, залез на плечо статуи Ирлиса и взирал на церемонию оттуда, сложив руки на груди и щурясь.

- За эти шесть с половиной веков произошло много как великих, так и ужасных событий, многие из которых до сих пор как эхо преследуют нас всех, но тому, что случилось четырнадцать лет назад, нет и не может быть равных на ленте истории. Четырнадцать лет назад каждый из вас, все мы одолели величайшую угрозу, когда-либо нависавшую над землями Ораны, и вложили свою лепту в эту победу.

Малькольм сделал глубокий вдох и посмотрел на стоящих перед ним Стижиана и Ору.

- Орана пала, - молвил он, - а вместе с ней пали устои и принципы, на которых прежде держалась власть. Мы потеряли столицу, но мы построили новую, а вместе с ней будет положено начало новой династии.

Город взорвался бурей аплодисментов и свиста, но гул вскоре снова смолк, когда Одераричи вышел вперёд и встал рядом с Малькольмом:

- Меня зовут Одераричи. Большинство из вас не должно было и не знало о моём существовании. Я – старший змей, кровный сын перворожденного элементаля тверди и последний из рода Одэра, правившего этими землями с начала времён вплоть до начала тринадцатой эры. – Он опустил свой взгляд на Ору, так похожую на его потерянную, но навсегда оставшуюся в его сердце женщину, и краешки его губ дрогнули, стремясь к улыбке. – И я благословляю этот брак.

- Меня зовут Малькольм Тоурен, я сын Ориты Тоурен, женщины, что первое носила имя Дива. Я не последний в своём роду, но я жил в иное время и не в силах преодолеть ужасы проклятия, что нас всегда преследовали. С чистым сердцем, я благословляю этот брак.

После этих слов, толпа не сотрясла воздух волной аплодисментов, потому что из-за спин Дримена и Лексы к Малькольму и Одераричи вышел Анри, держащий в руках черную шкатулку.

Людям было известно, что эта честь, преподнести на коронацию символы власти, могла достаться лишь двоим людям: канцлеру, стоящему в стороне и скрипящему зубами, или же наследнику престола, если таковой уже был избран.

Ничуть не смущенный отсутствием оваций, Анри встал между элементалями, напротив отца и матери, и, лучезарно улыбаясь во все зубы, не стесняясь клыков, открыл шкатулку: Ора и Стижиан одновременно склонили головы:

- С согласия и благословения старших элементалей всех существующих стихий, я, - Малькольм опустил обе руки в шкатулку и изъял оттуда невидимый предмет, слишком тонкий и прозрачным, чтобы быть заметным, - лишаю тебя имени Синента Дива, и нарекаю тебя Оритой Тоурен, королевой Ораны, - он вознёс руки над её головой и замер в ожидании.

- С согласия и благословения старших элементалей всех существующих стихий, - Одераричи так же опустил руки в шкатулку, - я лишаю тебя фамилии твоего отца, Во-Сен Ветру, и нарекаю тебя Стижианом Тоурен, королём Ораны.

Малькольм и змей медленно опустили руки и провели ими вдоль голов монахов. Стижиан почувствовал, как что-то холодное начинает растекаться по его лицу и правому глазу, и то же самое ощущала Ора. Когда они подняли головы и посмотрели друг на друга, то увидели, что их лица украшают одинаковые рисунки: выглядывая из волос, по центру лица, протягиваясь до середины носа, тянулась тонкая черная линия, из неё вытекали ещё две, проходящие над бровями. Нижняя, у середины брови под прямым углом вильнула вниз, преодолев веко и дотянувшись до самого низа скул. А верхняя уходила дальше, к уху, где на боковой стороне лица расползалась широкой ломаной линией, тянущейся вниз до самой шеи.

Стижиан и Ора смотрели друга на друга, удивлённые тем, какой символ власти избрали Одераричи и Малькольм, это право было предоставлено им, но даже когда они подняли головы, ожидаемой волны аплодисментов и криков радости не последовало.

- Да поцелуй ты её уже. – Слишком громко рявкнул Вильмут на нового короля, и тот, засмеявшись, приподнял Ору над землёй и их губы слились в поцелуе.

Радостью и счастьем, криками и аплодисментами, сладким запахом вина и яств был пропитан воздух над новой столицей республики Ораны - Маастрой. Такого праздника уже очень давно не случалось, и быть может, этот был самым пышным из всех. В небо взмыли голуби, а вслед за ними, далёкие от своего солнца, взмыли и фениксы, озаряя небо своим пламенем. В небо воспарили птицы кирли, драконы, и великое множество элементалей, что могли летать.

Это был пир, который будут помнить все, были ли они на нём, или не были.

Я помню, что поставив Ору на землю, Стижиан повернулся к толпе и поднял вверху руку, и та взорвалась криками и овациями. Люди кричали, в отличии от сдержанных в своих эмоциях фениксов или тех же нерийцев, но я кожей ощущал энергию, которую вырабатывает их радость.

Но потом, Стижиан поднял глаза на просторный балкон, ведущий в королевские покои, где стояли мы, три Мастера и четыре Магистра. Наверняка в тот момент Стижиан подумал: а кто этот четвёртый? А это был Арде, которому очень хотелось посмотреть на человека, заполнившего белое пятно в моей душе. Но упоминать об это нет никакого смысла, ведь всё равно он не получит ответ ни на один из вопросов, которые еще много лет будут тревожить его, во сне ли или наяву.

Стоит ли рассказывать о том, что через пятьдесят лет Стижиан и Ора уйдут на заслуженный покой, а Амит откажется признать старшего брата законным королём и поднимет восстание. Будет гражданская война, Орана расколется на две части и каждая из сторон будет по-своему права. Я мог бы многое рассказать о будущем Третьего мира, но для меня вся эта история рода Тоурен подошла к концу, и больше о ней не будет сказано ни слова.

Внесюжетное заключение, ведущее к новому началу. Чаепитие высшего сословия.

- Так значит, всё это время вы были здесь? – Эйдин присела на стул напротив Вээма – Одиннадцатого Мастера - и кожей чувствовала веющую от него энергию, мощную и чистую, какой никогда не исходило от её Мастера - Третьего.