Антология №1. Безумные сказки Андрея Ангелова - Андрей Ангелов

Отмечу. Возбуждают всякие сиськи, — даже «тряпочки», ведь главное в каждой бабе не её булочки, а её пирожок. Точней, наличие в бабе пирожка в принципе.

— Ясно, дорогуша, — любезно ответила врачиха и ободряюще улыбнулась. Она ощупала булки Ольги Петровны, — третьего размерчика, пушистые и душистые, без морщинок и без «расплывшихся» сосков. Залезла и под чисто выбритую подмышку.

— Что? – нетерпеливо вбрыкнула клиентка. Поёжилась.

— Ничего страшного! – успокоила врачиха с улыбочкой. Такие улыбочки Ольга часто видела на работе, — гаденькие и никакая нарочитая вежливость замаскировать гадство не могла. Как тонкий художник – дизайнер эмоции чувствовала шкурой. Терпела, сначала через силу, потом – по привычке. Врач являлась доктором каких-то медицинских наук, профессором по сиськам, со стажем двадцать пять лет, — поэтому возражать не имело смысла. А улыбки… нельзя о профессионализме судить по улыбке, это больше относится к человеческой ипостаси, вон, Оля и сама не ангел, но круче дизайнера найти сложно.

— Сдадите анализы! – приказала врачиха. – Для полноты картины.

Маммография – иными словами рентгенография груди; УЗИ; магнитная томография ака МРТ. Также несколько разных анализов крови, и на всякий случай – анализы кала, мочи и мазки, — причем, мазки из всех щелей. Но не сразу. Постепенно. И, наконец, биопсия из левой груди!

Исследования встали в хорошую сумму, но принесли свои положительные плоды. Точнее, отрицательные. А ещё точнее… однажды Ольге Петровне позвонила врачиха и попросила заехать в морг. По пути к ней, — Огнева как раз собиралась на контрольный приём, почти все анализы уже были на руках.

— Заберете биопсию, у нас курьер сегодня отпросился, — заявила врачиха. – Вы разве не знали, что по некоторым анализам заключение дает патологоанатом?

Ольга Петровна не знала, а пояснение доктора наук звучало зловеще.

Собственно морг оказался совсем не мрачным. Никаких покойников Огнева не видела, специфических запахов не ощущала, ощущения не напоминали даже «поликлинничные».

Позвонила в парадную дверь… фигасе, какие слова мы употребляем, по отношению к моргу. То есть, Вы употребляете, Оленька Петровна… Ну-ну, идите по широкому яркому коридору к стойке, навроде регистратуры и получайте своё заключение.

— Фамилию скажите, девушка! – призывно попросила регистратор, лет тридцати, с ухоженной кобыльей мордой, с подведенными синим — глазами и с синим (же) маникюром, — в тон глазной подводке. – Нет, паспорт не надо!

Огнева получила бумажку, потом… помедлила и спросила с непонятным любопытством, полушёпотом:

— А где покойники?!

Администратор удивлённо глянула. Дернула очерченными глазками. Пожала узкими плечиками. Каждый жест был именно таким, — обособленным. Молвила с той же призывной манерой, в голос:

— Девушка, я считаю, что Вам ещё рано задавать такие вопросы!

Сразу как-то полегчало внутри. Расслабило напряжение. Ольга улыбнулась в ответ. И ушла молча.

— Интересно, — заглянула в бумажку с анализом, ни черта не поняла в каракулях. Одно слово всё-таки разобрала. – Ка…р…цинома.

Как доехала до частной клиники – не помнила.

* * *

Кто чем клянётся. Кто крестится, кто орёт «Век воли не видать!», кто аппелирует к судьбе, к маме или к демонам. Ольга Петровна не имела привычки давать клятвы, а тут впервые вырвалось:

— Клянусь, что я ничего плохого не делала! За что?!

Иногда хорошо бы спросить не «За что», а «Почему». Но медицина пока бессильна дать ответ и на сей вопрос.

— Возможно, причина – это стресс или наследственность, — разъяснила врачиха. – Или куча других факторов.

— Вы же говорили, что «ничего страшного»! – возмутилась Огнева.

— Ну, рак – не приговор, дорогуша, — парировала доктор наук.

— Не называйте меня дорогушей! – взорвалась гневной эмоцией Ольга Петровна.

Хлопнула дверью. Три дня плакала тайком, — Ольга Петровна научилась скрывать чувства от коллег. Так она считала, по крайней мере… На четвёртый день – Огнева снова пришла к докторше.

— У Вас стадия Т-2, на грани с Т-3 балансирует, — объяснила врач. – Только мастэктомия. Если не хотите умереть. Отрежем одну грудь, но тут же пришьём другую, искусственную!

— Что?! – соображала клиентка, она же формально пациентка.

— Наша клиника оказывает полный спектр услуг! – серьёзно сказала докторша. – Мы не калечим, милочка, а мы ликвидируем травмы, нанесенные болезнью. Третья стадия – это серьёзно, хотя метастазов пока не обнаружено. Так бывает. И, значит, есть надежда, сохранить вторую грудь и особо не копаться в лимфоузлах. Вам повезло!

Словосочетание «Везёт вам» — из категории «магических слов», наряду с ведьминскими заговорами и медицинскими терминами.

— Простите, как Вас зовут? — встряхнулась Огнева. – Расскажите мне подробности.

* * *

В течение ближайшего получаса Ольга Петровна узнала всё то, что посчитала нужным ей сказать врачиха. Рак груди  — один из самых частых видов рака, но и самый безобидный. Насколько безобидным может быть рак. В том смысле, что от рака груди умирают реже, чем от других видов рака. Его просто вырезают, часто вместе с грудью. Но! Милочка, но! Сегодня не только вшивают в грудь импланты, в клиниках эстетической косметологии, с целью красоты. А и делают грудь с нуля, из твоих же жиров и кожи, срезанных с других мест.

— Вы склонны к полноте, самую чуточку, — с гаденькой любезностью улыбнулась врачиха. Ну, не умела она улыбаться иначе. – Очень хорошо! Ваша новая грудь уже у Вас есть, просто мы её с боков и с попы пересадим выше.

— Хм, — переваривала Ольга Петровна. – Я буду жить с одной грудью, так получается?

— Формально – да, но фактически – у Вас будет две груди, как и было, — терпеливо объяснила врачиха, по сути заново всё то, что сейчас только что объясняла. – Хотите узнать стоимость всего комплекса?.. Сделаем хорошую скидку…

Доктор наук за операцию получит свои пятьдесят процентов, плюс проценты «за клиента» от коллег – хирургов-имплантатов, плюс лаборатория и морг свои проценты уже перечислили.

* * *

Вечером Ольга разделась догола и подошла к зеркалу, отражавшем тело до колен. Прикрыла левую сиську, критически наклонила голову туда и сюда. Потом приставила к левой груди кулачок, затем объёмную тарелку. Присмотрелась. Плюнула и заплакала.

* * *

— Ольга Петровна, что-то случилось? – на женщину смотрели внимательные глаза. Как оказалось, глаза у Сергея Петровича добрые, сопереживающие. Он являлся тем самым начальником, который сидел за спиной дизайнерского отдела, чтобы