Том 1. Стихотворения - Алексей Толстой

26 декабря 1869 г.

Что же мне Вам сказать? Эти проклятые обязанности еще долго будут терзать, и сколько бы я ни жаловался, я не гожусь для хозяйства

Здесь я — не мастер, и все мои старания — бесполезны, я стираю, чищу, ловлю вшей, но грязь остается прежняя

Как все по-другому в стране мечты и поэзии! Там я могу что-то сделать, там я — мастер!

Передо мною в темноте мерцают огни древности, сверкают золотые короны и пенится волна за волной.

Приплывают корабли варягов, призванные в русскую землю. Добро пожаловать, друзья, добро пожаловать! Приветствую вас на нашем берегу!

Я слышу звон бокалов, я слышу звуки арф, веселый смех и пенье, но страх сжимает мое сердце.

Напрасно пытаюсь я это скрыть — я сам не знаю, что я чувствую, — волосы встают дыбом, глаза становятся влажными…

<К.К. Павловой> («Ich, der ich die Insel Rügen…»)

Ich, der ich die Insel RügenNeuerdings vor Ihnen sang,Hab' die Damen zu betrügenMir erlaubt mein Lebelang.

Wenn Sie darauf reflektieren,In der Ordnung finden Sie's,Daß die Stadt auf allen vierenDiesen Morgen ich verließ.

Ich gesteh' es nur befangenNur errötend mach ich's kund,Und die Ohren lass' ich hangen,Miserabel wie ein Hund;

Denn in meinen Eingeweiden,Doktor Seegen zum Gewinn,Regen sich die alten LeidenUnd nach Karlsbad muß ich hin.

Da zur Hebung meines SprossenIch Sie nun zu Hülfe rief,Was zusammen wir beschlossen,Ich bewahr's im Herzen tief;

Und ich weiß es, wir verrichten's,Denn wir sind ja beide reich,Sie, die Hefe meines Dichtens,Ich, des Dichtens Sauerteig!

Р. S. Für Amalie einen TalerSchließ ich hier ergebenst ein;Als mein dankend Abschied strahl' erIhr für alle Müh' und Pein.

3(15) августа 1870 г.

Я — кто еще недавно воспевал перед Вами остров Рюген позволял себе на протяжении всей моей жизни обманывать дам.

Если Вы над этим задумаетесь, то поймете, почему мне пришлось на четвереньках покинуть город этим утром.

Краснея и смущаясь, я признаюсь Вам в этом, и уши у меня жалко, по-собачьи свисают.

Ибо в моих внутренностях, к выгоде доктора Зегена, дают о себе знать старые болезни, и мне необходимо двинуться в Карлсбад.

А так как я призвал Вас на помощь, дабы благословить мое детище, то я сохраню в глубине моего сердца наши с Вами совместные решения.

И, я знаю, мы их выполним, ибо мы оба богаты: ведь Вы — дрожжи моей поэзии, а я — ее закваска.

Р. S. Я почтительно прилагаю талер для Амалии. Пусть он просияет ей прощальной благодарностью за все ее старания и муки.

<К К. Павловой> («Nun bin ich hier angekommen…»)

Nun bin ich hier angekommen,Es ist ein hübscher Ort,Doch was ich mir unternommen,Es spukt mir im Kopfe fort.

Ich habe die Überzeugung(Die haben Sie auch fürwahr!),Daß bei der bekannten ZeugungApollo zugegen war.

Das Ding, dem wir das LebenUnd den poetischen HauchIm keuschen Beiwohnen gegeben,Wird nimmermehr ein Schlauch.

Bei allen Himmeln und Erden,Bei aller Fern' und NähEin Wechselbalg v ird es nicht werden,Per Jovem, oh ne, oh ne!

Vor kurzem begegnet' ich Laube,Den Fedor besah er bei LichtUnd meinte, die Bühne erlaubeEin solches Thema nicht.

Er meinte, die deutsche Bühne,Sie wolle nur stammfeste Leut',Dabei eine hübsche SühneUnd Liebe, ihr zum Geleit.

Der Fedor sei eine VerneinungIm Herrschen gar nicht gewandt;Ich teilte sogleich seine MeinungUnd drückte ihm die Hand.

Den falschen Demetrius hätt' erGanz glücklich zu Ende gebracht;Ich sagte: Ei, Donnerwetter!Und wünschte ihm gute Nacht,

Und dachte mit Dankbarkeit seiner,Wie er bestrafte die List,Denn zweifeln wird mehr keiner,Daß falsch der Demetrius ist.

5(17) августа 1870 г.

Наконец я прибыл сюда. Это красивое место. Но то, что я задумал, продолжает меня сводить с ума.

Я убежден (как наверняка и Вы тоже), что Аполлон присутствовал при известном зачатии.

Вещь, которой мы дали жизнь и в которую вдохнули поэзию во время целомудренного зачатия, никогда не будет бессодержательной.

Призываю в свидетели небо и землю, даль и близь — выродком она никогда не станет. Клянусь Юпитером, о нет, о нет!

Недавно я встретил Лаубе, он посмотрел при свете на Федора и сказал, что эта тема не годится для сцены.

Он считает, что немецкой сцене подходят только твердые люди, причем им должно сопутствовать красивое покаяние, сопровождаемое любовью.

Федор же — это отрицание, он не способен к власти. Я тотчас же согласился с его мнением и пожал ему руку.

Он сказал мне, что благополучно довел до конца Лжедмитрия. Я же воскликнул: «Черт подери!» — и пожелал ему спокойной ночи.

Я подумал о нем с благодарностью, о том, как он наказал хитрость, ибо уж никто больше не усумнится, что Димитрий-самозванец.

<К К. Павловой> («Die allerliebsten Zeilen…»)

Die allerliebsten ZeilenVom 20ten August(Die nicht sich mühten zu eilen)Erhalt' ich mit Freuden just.

Empfangen Sie dagegen,Zur Antwort und zum Dank,Die Sprüche wahr und verwegen,Die ich aus dem Sprudel trank:

1

Die ehelichen BandeSind ganz in der Natur;Die Hirten auf dem LandeSeh'n sie öfters auf der Flur.

2

Das Geld nützt jedem Stande,Und wenn man keines hat,So fühlt man's auf dem Lande,Sowohl wie in der Stadt.

3

Das schöne Geschlecht zuweilenBenimmt sich tapfer und kühn;Wenn wir auf der Wiese weilen,So seh'n wir 's unter den Küh'n.

4

Laßt uns ihr Beispiel nützen,Wir tun ja nicht zu viel,Indem wir laufen und schwitzen,Wenn unsre Ehr' im Spiel.

5

Es sagten einst die GriechenDem Xerxes rund heraus:«Die Nas' ist da zum Riechen,So geh' und riech' zu Haus!»

6

Drauf aber sagte Xerxes:«Ich wette was ich hab',Tut ihr auch euer Ärgstes,Ich geb' euch doch eine Schlapp!»

7

Da wurde gleich geschlagenDie Schlacht von Salamis,Worauf mit UnbehagenEr Griechenland verließ.

8

Laßt uns sein Beispiel nützen,Daß es zur Vorsicht ruft:Will man im Ernste sitzen,Man setze sich nicht auf Luft.

9

Ich aber wahrlich lügte,Wenn ich nicht sagte Sie,Dies alles sein die FrüchteDer Brunnenphantasie.

10

Die Hunde sind verwegen,Dabei auch etwas dumm,Sie laufen in dem RegenMit nassem Pelz herum.

11

Die Katzen sein gescheiter,Sie sitzen heim gemach,Und erst wenn das Wetter heiter,Da steigen sie aufs Dach.

12

Laßt uns ihr Beispiel nützen,Und wenn es regnet drein,Nicht gehen in die Pfützen,Zu Hause bleiben fein.

13

Ich aber war' ein Halunke,Gestund' ich Ihnen nicht,Daß in dem SprudeltrunkeEntstanden diese Gedicht'.

14

Man muß die Weisen loben,Die heilig es geschwor'n,Das Unten wäre nicht oben,Das Hinten wäre nicht vorn,

15

Laßt uns ihr Beispiel nützen,Nicht setzen auf unsern Kopf,Statt würdiger Hüte und Mützen,Den so unwürdigen Topf!

16

Doch war' ich ein Lump, meine Gnäd'ge,Wenn ich zu sagen vermied',Daß ich meines Grams mich entled'ge,Indem ich schreibe dies Lied.

17

Es war einmal ein Kapauner,Der freit' eine Henn' im Land;Die aber sagte: «Du, Gauner,Es ist mir alles bekannt!»

18

Laßt uns dieses Beispiel nützen,Nicht sein wie 's Federvieh —Und nun bin ich auf den SpitzenDer Brunnenphilosophie.

19

Gewiß, es war kein GeringesSo hoch zu steigen hinauf;Von hier nur abwärts ging' es,Drum hemm' ich meinen Lauf;

20

Doch will ich sogleich verreckenUnd heißen ein totes Rind,Wenn nicht mir selber zum Schrecken,Die Verse entstanden sind.

11 (23) августа 1870 г.

Я только что получил Ваши милейшие строки от 20-го августа, которые не слишком торопились с прибытием.

В свою очередь, примите в ответ и в знак благодарности правдивые и дерзкие изречения, которые я пил из источника.

1. Супружеские узы свойственны самой природе. Это нередко наблюдают пастухи в деревне на пастбищах.

2. Деньги служат на пользу любому сословию, и когда их нет — это одинаково ощущается как в деревне, так и в городе.

3. Прекрасный пол ведет себя временами храбро и отважно. Мы это можем наблюдать на лугах у коров.

4. Пусть их пример пойдет нам на пользу, мы ведь не слишком много делаем, когда потеем и бегаем, когда на карту поставлена наша честь.