Повседневная жизнь американцев во времена Джорджа Вашингтона - Мария Александровна Филимонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько большие удобства ожидали путешествующих леди. Например, в таверне «Микки» в Шарлотсвилле (Виргиния) были специальные комнаты для дам с детьми и служанками. Для дамы была предусмотрена отдельная кровать, для детей – колыбели, а для служанки – выдвижная постель.
Не так-то просто было и пробиться к камину, чтобы согреться после зимней дороги. Бенджамин Франклин, как рассказывали, нашел-таки выход из затруднения. Увидев, что сгрудившиеся у камина путешественники не желают дать место новоприбывшему, Франклин громко спросил конюха, не забыл ли тот дать его коню… устриц.
– Устрицы! Да что вы, сэр, ни один коняга не станет есть устриц!
– Думаешь, нет? Ну, просто попробуй. Дай моему конику дюжину на тарелке, и увидишь, что будет! – ответил Франклин.
Все посетители кинулись в конюшню поглазеть на коня, который ел устриц. Через несколько минут они вернулись с конюхом, который возмущенно воскликнул: «Ну не говорил ли я вам, что коняга устриц не ест! Да ваш коняга на них и глядеть-то не хочет!» – «Нет? Вот глупый, – ответил Франклин, грея руки перед огнем. – Тогда просто отдай их мне. Я съем их за него»[938].
Привычным проклятием даже лучших постоялых дворов были крысы, мыши и насекомые. Английский путешественник, остановившийся в 1790-х гг. в филадельфийской «Городской таверне», соперничавшей с «Индейской королевой», обнаружил там «старых мучителей, клопов»[939]. Конгрессмен Сэмюэль Холтен и вовсе вынужден был бежать из какой-то пенсильванской гостиницы, где хотел переночевать. Клопы его выгнали[940]. Даже на главных магистралях, таких как Бостонская почтовая дорога, путешественники регулярно сообщали, что в тавернах плохая еда, жесткие кровати, тощие одеяла, скудное отопление и плохое обслуживание. В одно из воскресений 1789 г. Джордж Вашингтон, путешествуя по Коннектикуту, обнаружил, что местные жители не одобряют поездки в «день Господень», и поэтому провел день в таверне Перкинса, «которая, кстати, не очень хороша»[941].
И наконец, трактирщики пользовались не слишком хорошей репутацией. Джефферсон предупреждал путешественников: «Люди, которых вы, естественно, увидите больше всего, будут трактирщиками, камердинерами и почтальонами. Это банальные негодяи в любой стране»[942]. Речь шла о европейских постоялых дворах, но в Америке дела обстояли не лучше. Колониальные законы требовали, чтобы владельцы гостиниц предоставляли подходящее жилье по разумной цене. После провозглашения независимости Конгресс рекомендовал легислатурам штатов регулировать прейскуранты трактирщиков[943]. Однако эти рекомендации, видимо, соблюдались не лучше, чем вообще максимум цен в революционной Америке. Во всяком случае, баронесса Ридезель в ужасе смотрела на трактирный счет: за постой двадцати человек в течение шести недель с нее спросили 32 тысячи долларов, «конечно, в американских бумажных деньгах, что составляло примерно четыреста гиней»[944].
Путешественники через Атлантику – вольные и подневольные
Джон Хэнкок[945] предлагал желающим место для трансатлантического плавания на бригантине «Паоли», обещая «хорошие помещения для пассажиров»; плавание должно было состояться через три месяца после публикации объявления[946]. Такой долгий срок до отплытия был необходим, чтобы как следует подготовиться. Переход через Атлантику был нешуточным предприятием. Абигайль Адамс делилась переживаниями с мужем: «Океан так грозен, я покидаю свое жилище и свою страну, оставляю своих детей, своих друзей с мыслью, что, может быть, я никогда не увижу их снова… – в самом деле, мой дорогой друг, бывают часы, когда я чувствую себя не в состоянии выдержать испытание»[947]. Дебора Франклин и вовсе не решилась последовать за мужем в Париж, потому что панически боялась океана.
Для каботажных плаваний и для переходов через океан могли использоваться суда разных типов – одномачтовые шлюпы, двухмачтовые бригантины, трех- или четырехмачтовые шхуны. Один такой корабль был найден в 1982 г. при раскопках на Манхэттене. Это оказалась «Принцесса Каролина» – трехмачтовик с прямыми парусами. Корабль был построен, видимо, в Виргинии и возил табак из Чесапиского залива на Британские острова. Также для связи между Великобританией и ее колониями служили двух- или трехмачтовые пакетботы – небольшие почтово-пассажирские суда. В XVIII в. многие из них строились в Новой Англии. Опытные корабелы начинали строить судно зимой, летом спускали его на воду, а осенью продавали.
Если вам так же везло, как юной Пэтси Джефферсон[948], вы могли пересечь океан за пять-шесть недель без особых приключений. «У нас был чудесный переход на прекрасном новом корабле, который до этого совершил только одно плавание. Пассажиров было всего шесть, и все они были знакомы папе, и всю дорогу весело светило солнце, а море было спокойно, как река», – вспоминала Пэтси[949].
Во время войны переход через Атлантику мог быть намного более драматичным. Джон Адамс отправился с дипломатической миссией в Европу на военном фрегате «Бостон». Плавание оказалось настолько трудным, что моряки всерьез считали фрегат «неудачливым». Они попали в шторм, который отбросил их более чем на 200 миль от курса. Молния ударила очень близко к крюйт-камере с порохом, расколола грот-мачту, убила одного человека на борту и ранила еще около двадцати. Как-то фрегату пришлось вступить в бой с британским судном «Марта». Капитан Сэмюэль Такер приказал Адамсу спуститься вниз. Но среди ядер и пуль, летевших повсюду – некоторые из них попали в корпус корабля, некоторые в мачту над головами матросов, – капитан увидел Адамса с винтовкой. Как сказал Такер позже, его пассажир выглядел, «точно один из моих морских пехотинцев»[950].
Но даже при самых благоприятных обстоятельствах длительное плавание вдали от берегов было нелегким испытанием для психики непривычных к такому пассажиров. Время тянулось долго. Франклин в дороге наблюдал за летучими рыбами, пытался описать океанские водоросли. Юный Джон Куинси Адамс[951] гордился тем, что выучил названия всех парусов на «Бостоне»,
