Голубая звезда - Ким Болдуин

— Я все сделаю.

Когда Пирс повесил трубку, она повернулась к Домино.

— Ну, пришла пора рок-н-ролла. — Аллегро рассказала Домино все, что услышала от Пирса.

Через двадцать минут они были на борту вертолета и направлялись в сторону базы во Франкфурте.

Глава двадцать пятая

Кабул. Афганистан

15 февраля, пятница

Министр культуры Афганистана Кадир находился в своем доме на окраине столицы. Он был взбешен. В пятый раз бросил трубку, не дозвонившись Азизи, чтобы узнать на какой стадии выполнение его главного задания — достать Setarehe Abi Rang. Время шло, а братья из Аль-Кайды были бы крайне недовольны, узнав, что он не смог выполнить обещание и доставить бриллиант. Его роль спонсора позволяла почти лично участвовать в самых важных акциях против Западного мира, и Кадиру страшно не хотелось подрывать свой статус. Особенно, когда до момента атаки оставалось каких-то двенадцать часов.

Кадир намеревался оставаться в этот знаменательный день дома, с женой и дочерьми, и отметить его, как полагается. Хотя большую часть времени все же пришлось бы провести в своем кабинете, в ожидании новой информации. Азизи уже давно должен был доложить обстановку. Кадир намеревался лично открутить ему голову, если бы тот вернулся.

Министр погладил окладистую бороду, раздумывая о том, что еще можно предпринять. Не так много вариантов. Лучшим из них было связаться с основной группировкой и сообщить, что он делал все возможное, чтобы выполнить обещание, и, хотя с доставкой бриллианта возникла кое-какая неувязка, камень очень скоро окажется у них. Тем временем нужно было послать за бриллиантом еще человека, и как можно скорее. Или двоих. Один из преданных членов Аль-Кайды, ювелир, уже был в курсе, что предстояло разделить камень и быстро продать за наличные. Кадир смотрел на бумаги с планами, разложенные перед ним на столе, и искренне радовался тому, как все было продумано и тщательно подготовлено. Два города скоро превратятся руины. Нет, он вовсе не сделал все возможное, но и упустит золотой шанс увидеть Западным мир стоящим на коленях, он не мог. Кадир поклялся добыть Setarehe Abi Rang, в считанные дни, чего бы это ни стоило.

Судно, доставившее Аллегро и Домино с американской базы во Франкфурте, принадлежало ВВС США. Расстояние до Баграмы они покрыли без дозаправки. Полет занял шесть часов.

Залитый лунным светом ландшафт под ними представлял собой бескрайнюю степь, тут и там виднелись красно-коричневые пятна гор, со снежными вершинами. Наконец, вдалеке показался Кабул — россыпь огней в узкой долине между двумя огромными пиками. Как только начали снижение, Аллегро накинула бурку поверх черной национальной одежды, укутывавшей ее с головы до ног. Небольшая овальная прорезь в районе глаз была задернута тончайшей сеткой, сужая обзор, но слиться с окружающими было просто необходимо. «Вальтер» был при ней, электроники на Аллегро тоже навесили изрядно. Маленький микрофон с наушником должен был передавать все, что она говорила и слышала, одновременно ОЭН и военной разведке. На Домино тоже была национальная одежда, только в синих тонах. Передатчик Домино был настроен на Аллегро, они могли переговариваться между собой при необходимости. Ей велели следовать за Аллегро на отдалении, а выступить, только если дадут соответствующий приказ. Не могли же они позволить афганской стороне ускользнуть, не передав необходимую информацию.

Рысь, новенькая молодая оперативница ОЭН, которую Аллегро пару раз видела на групповых обсуждениях для ЭТС, ждала их на аэродроме в неприметном старом седане. На ней тоже была чадра, только сетка с глаз была откинута — женщина ведь была за рулем. На соседнем сидении лежала массивная сумка с необходимым снаряжением, в том числе приборами ночного видения, мощной оптикой и снайперской винтовкой MSG-9О. Еще там лежали два мини-пистолета.

По дороге в Кабул, за полчаса, они перекинулись лишь парой слов. За время поездки женщины успели осмотреть город, мучительно пытающийся подняться из руин по прошествии многих лет войны.

Они проезжали по страшным улицам, где были развалины кирпичных и глинобитных построек, со стенами, изрешеченными пулями. Тут и там стояли выгоревшие остовы автомобилей, в мусоре у дороги рылись босоногие дети. Машину осаждали попрошайки.

Добравшись до центра города, оперативники увидели и другую картину. Здесь виднелись знаки обновления — отели и магазины; ремонтные группы клали асфальт и восстанавливали коммуникации. Торговцы толпились по обе стороны дороги, кто с телегой, кто под холщовым навесом, продавали перезрелые бананы и огромные лаваши, керамику, серебряные браслеты, подвески с ляпис-лазурью и расшитые халаты и шляпы. Ветер приносил из пустыни пыль, которая оседала повсюду толстым слоем.

Домино вышла неподалеку от того места, адрес которого назвал им Пирс, расстояние она намеревалась преодолеть пешком. Аллегро вышла прямо у назначенного места. Она ждала, держа в руке белый конверт. Через две минуты к ней подошел мужчина, одетый в черный чапан.

— Вы кого-то ждете? — проговорил он на персидском.

— Брата. — ответила Аллегро. — Он приедет и отвезет меня к дяде.

Она говорила так хорошо, что вполне могла сойти за местную.

— Меня зовут Фуад. — сказал он.

— А меня Сайе. — ответила она.

Он незаметно опустил мобильный в карман ее платья.

— Через пять минут вам позвонят, — сказал он и ушел в том же направлении, откуда явился, быстро смешавшись в толпе прохожих.

Ровно через пять минут раздался звонок.

— Это Сайе? — спросил мужской голос.

— Да.

— Это твой дядя. Встретимся в заброшенном здании на Жадай Суль, — он прочел ей адрес. — Тебе оттуда идти минут пятнадцать, — добавил он, прежде чем повесить трубку.

Аллегро направилась к месту встречи, им оказалось двухэтажное здание, некогда служившее офисным комплексом, но потерявшее фасад в результате бомбежки. Внутри и снаружи стены были изрешечены пулями. Аллегро зашла в здание и стала ждать. Услышав позади себя звук шагов, она обернулась. Мулла ждал в соседнем помещении. На нем был тюрбан и дорогой чапан с искусной вышивкой. Он повязал на лицо шар, так, что видны были только глаза, — с характерным восточным разрезом, — и изогнутая переносица.

— Сайе?

— Здравствуй, дядя, — сказала она. — Назовите, пожалуйста, имя человека в США, с которым вы связывались.

Он назвал того, кому продавал сведения:

— Майор Нортон. Покажите мне камень, пожалуйста. И имейте в виду, что я здесь не один.