Баллада о Звездной Республике - II (СИ) - Елена Долгова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Все в укрытие! — приказал Ангел.
Толстые стены Зала Прибытия устояли, хотя и покрылись мелкими выщербинами. В конце концов стрельба утихла — возможно, машины потратили боекомплект. Задние люки раскрылись, и десантники-супервиро приняилсь спрыгивать на грунт.
— А вот по этим — огонь!
Перестрелка возобновилась, теперь лазеры чаще поражали броню и тела супервиро, но те, не обращая внимания на несмертельные для сверхлюдей раны, рвались к периметру, стремясь навязать противнику ближний бой.
Англ охнул. Чужая пуля попала ему в грудь, но не пробила броню насквозь, а застряла в ней, причинив контузию и поранив кожу.
— В рукопашную не вступать! Уклоняться! Стрелять по лицевым щиткам!
Укрывшись за косяком, он видел на Ингу Оболенскую, почему-то оставшуюся без брони. Девушке прострелили руку и бедро. Супервирина пошатнулась, осела на колени, попыталась встать, и в тот же миг третья пуля поразила ее пониже ключицы.
— Да что же это такое… Гвоздь, Лемур, прикройте меня.
Ангел выскочил во двор, двигаясь со всей возможной скоростью, в чем ему помогал экзоскелет, подхватил Ингу на руку и, добежал до дверного проема, по дороге получив еще одну контузию — на этот раз пуля попала прямо под левую лопатку. Заскрипел зубами, он устоял.
— Эх, Оболенская, Оболенская… Я же говорил — защиту не снимать. Эй, у кого есть запасной жгут?..
…Солдаты тем временем уже достигли рва, и песок на дне словно вскипел. Черви легко находили стыки брони, забивались под кожу, проникали в мышцы. Быстро убить супервиро они не могли, но, поражая нервные узлы, вызывали боль и нестерпимый зуд. Один из суперлюдей упал и не сумел встать. Волна червей захлестнула его с головой. Остальные падали, поднимались, горели под лучами лазеров, но продолжали бежать к зданию Портала. Ангел видел, как супервиро Феликс вступил в схватку. Он был мельче терайа, но не уступал им ни в ловкости, ни в силе. Двигаясь, сверхчеловек превращался в смазанное пятно, и так, где оно мелькало, солдаты Оклатеро падали пораженные в стыки брони.
«У него два ножа, по одному на каждую руку. Мономоллекулярная кромка».
Феликсу броня, казалось, не мешала, она не замедляла его, но шлем, сшибленный чужим кулаком, полетел в пыль, вместе с ним свалился и обруч ментальной защиты.
— Назад! — хотел закричать Ангел, но не успел.
Пораженный пси-наводкой Феликс споткнулся. Беззащитный перед таким видом атаки, он упал ничком. Потом скорчился. Попытался ползти, но вместо этого после короткой агонии, затих.
— Всем войти здание, — приказал Ангел. — Трехсотых не оставлять. Двухсотые есть?
— Только Феликс, — ответил десантник со странным позывным позывным «Санга».
— Понятно. Как только внесем трехсотых, запечатать проход.
Механизм запора остался без энергии и не работал, но десантники навалившись плечами, и, скрипя экзоскелетами и яжело дыша, все же сдвинули бронированные створки. Свет в Зале Прибытия померк. Теперь он проникал только через бронированное окно купола.
Через минуту во внешнюю сторону двери ударили приклады и кулаки. Их обладатели сыпали цветистой руганью на эсперанто.
— На-ко выкуси, сволота, — расхохотался Ангел. — Эта штука прочная и хоть кого задержит… хотя и не навсегда.
* * *
Мартынов отчаянии смотрел то на блеклое свечение планшета, то на палевое жаркое небо. Истребитель Генри Элфорда и машина Феникса-Ярового где-то там, в вышине, уже вступили в смертельную игру. Лазеры «Кречета» могли поражать противника издалека, но пушка, установленный на истребителе терайа, работала на коротких дистанциях. Созданный для космоса «Кречет» чуть хуже летал в атмосфере, и Генри Элфорд использовал этот дефект для сближения.
Машины то исчезали из поля зрения, то появлялись вновь в круговерти боя, то оба сразу, то по-одному. Демиург не видел всех деталей, но легко представлял их.
— Система, шифрованный канал. Феникс! Мартынов на связи! Ты меня слышишь? Прием.
— Это ты Демиург? — раздался удивленный голос Ярового, причем, ответил летчик не сразу. — Извини, у меня тут горячо.
— Да, это я. Сбежал из Оклатеро. У тебя противник — сын Элфорда.
— Ого!
— Это он меня выручил. Он почти что на нашей стороне. Если бы…
— Понял. Извини, брат, но он не на нашей стороне. И я его убью, иначе самому не выжить.
— Феникс!
— Не мешай. Конец связи.
Мартынов прищурился, снова вглядываясь в раскаленный зенит. Хэл атаковал с пикирования, пытаясь поразить «Кречет» сверху, но Феникс увернулся, набрал скорость и ушел в сторону гор. Элфорд вышел из пике у самой земли и в последнюю секунду, так, что Мартынов сначала оцепенел, а потом одобрительно кивнул.
«Эти бы способности, да на другие цели…»
— Система, шифрование отменить, На всех доступны частотах, открытым тестом. Хэл, придурок! Мартинес на связи. Выходи из боя, возвращайся на базу. Слышишь ты, Элфорд недоделанный… Не надо умирать.
Хэл не отвечал довольно долго, потом в динамике раздалось его учащенное дыхание.
— Ты все еще здесь? От тебя одни проблемы, землянин.
Яровой сделал разворот над горами, и, видимо, возвращался. «Кречет» в поле зрения еще не появился, но луч, наведенный Системой, зацепил истребитель терайа.
Хэл невнятно выругался, после чего исчез из эфира. Самолет не упал, но стрельба прекратилась. «Феникс выбил ему пушку, — понял Мартынов — Пытается сделать то, чего я хочу — оставить противника в живых». Эти маневры повышали риски самого Феникса, и Демиурга захлестнуло чувство вины. «Хоть бы все хорошо и поскорей и закончилось».
— Эй, Элфорд, ты обезоружен. Дальше ударю на поражение. Выбирай место и приземляйся, — раздался на открытом канале голос Ярового.
Ответ не пришел, и тогда еще один луч подпалил борта терайа. Третьего стрела не последовало. «Кречет» появился в поле зрения. Черная точка, отделившись от него, падала вниз.
«Феникс сбросил отработанный картридж. Лазер нечем перезарядить».
Хэл словно понял суть проблемы проитвника и выполнил разворот. Теперь машины стремительно сближались. «Господи, да это же попытка тарана». Деиург машинально просчитал результаты. «Если Феникс повернет, Элфорд таранит его в борт или в хвост. Не повернет — будет лобовая атака».
Мартынов ничего не мог поделать — он лишь наблюдал за драмой, которая разворачивалась в небе. Противники быстро сближались. Не повернул ни тот, ни другой. Все остальное случилось очень быстро. Машины столкнулись на небольшой высоте и разлетелись на обломки. Спасательный кокон «Кречета», выброшенная автоматикой за миг до удара, медленно опустилась на грунт и осталась лежать, завалишись на бок.
— Феникс, брат!
Мартынов добежал до кокона, но не сумел сразу раскрыть оболочку, а когда раскрыл, увидел бледного, но живого Артура Ярового с прокушенной губой.
— Да жив я, жив, — сказал Феникс, неуверенно
