Избранные труды по финансовому праву - Алексей Худяков

Характерно, что такого же рода сомнения в вопросе о том, входят ли денежные средства государственных предприятий в состав финансов или нет и каков правовой режим этих средств, испытывают и зарубежные специалисты. Так, Поль Мари Годме, сравнивая положение государственного автомобильного объединения «Рено» с частными компаниями «Пежо» и «Ситроен», пришел к выводу, что есть «такие функции, в которых государственные организации не осуществляют своих прерогатив публичной власти, а действуют так же, как обычные граждане и частные организации. При осуществлении этих функций государственные организации подчиняются нормам частного, а не публичного права». С экономической точки зрения денежные средства таких организаций «имеют ту же природу, что и частные денежные средства, так как они подчиняются законам рынка и не являются средством осуществления публичной власти».[361]

Второй вопрос, связанный с правовой проблемой, заключается в том, что юристы-финансисты, механически взяв за основу понятие финансов предприятий, которого придерживаются большинство экономистов, определили рассматриваемый правовой институт как совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения, возникающие в процессе образования и использования денежных фондов предприятий. И тем самым попали в юридическую ловушку, т. к. всем ясно, что использование фондов предприятий осуществляется главным образом в таких формах, как оплата приобретаемой продукции, расчеты с подрядчиком, выплата заработной платы и т. п., что регулируется нормами не финансового, а гражданского, трудового и других отраслей права. Но если эти отношения не регулируются финансовым правом, то предметом какого-либо его института они быть не могут.

Трудности третьего порядка – а они связаны с систематизацией отношений уже внутри финансового права – хорошо обозначил С. Д. Цыпкин. Отмечая сложность точного определения принадлежности отношений к тому или иному разделу (институту) финансового права, он отмечает, что «это объясняется отсутствием достаточно четких критериев классификации самой финансовой системы, а также наличием так называемого двойного счета одних и тех же денежных отношений, входящих в различные звенья этой системы».[362]

Действительно, к какому разделу финансового права относятся отношения по внесению предприятиями платежей в бюджет? С одной стороны, их можно признать отношениями по формированию доходной части бюджета и рассматривать в качестве предмета бюджетного права. С другой – они выглядят как отношения по расходованию денежных средств предприятий, что позволяет считать их предметом финансово-хозяйственного права. Еще пример: какими будут отношения по предоставлению банковских ссуд – расходными отношениями ссудных фондов, банков (т. е. банковскими) или доходными отношениями денежных фондов предприятий (т. е. финансово-хозяйственными)?

Характерно, что такие же затруднения испытывает и экономическая наука.[363] Так, Э. А. Вознесенский, отмечая, что экономическая теория в данном случае хранит молчание, пишет: «А в практике преподавания различных финансовых дисциплин, например, платежи в бюджет рассматриваются как в курсе «Государственный бюджет», так и в курсе «Финансы предприятий».[364]

Чтобы больше уже не возвращаться к данному вопросу, отметим, что в данном случае действует, по нашему мнению, следующее правило. Если финансовое отношение возникает между институтами финансовой системы разного уровня централизации, то оно принадлежит институту более высшего порядка. Так, если имеет место отношение между бюджетом, с одной стороны, и финансовых хозяйств – с другой, то оно входит в состав бюджета (как финансово-экономического института) и является предметом бюджетного права. Аналогичным образом отношение между финансами банков и финансами хозяйств будет предметом банковского права.

По нашему мнению, правило о приоритете высшего звена при установлении принадлежности отношения к тому или иному институту не является чисто техническим приемом, обеспечивающим процесс «распределения отношений по звеньям финансовой системы, а отображает объективную закономерность. При этом мы исходим из следующего. Существование финансов связано с существованием государства. Экономические финансовые отношения возникают как результат его финансовой деятельности. Финансовые правоотношения, будучи государственно-властными, носят «вертикальный» характер. «Верхним» его субъектом всегда выступает государство (в целом либо в лице уполномоченного на то своего органа). Поэтому содержание любого финансового правоотношения определяется содержанием деятельности его «верхнего» субъекта. В финансовых правоотношениях, опосредующих связи между высшими и низшими звеньями финансовой системы, высшие звенья представлены государством, и само содержание этих правоотношений подчинено целям его финансовой деятельности. Так, отношение типа «бюджет – финансы хозяйств» организуется и осуществляется государством в первую очередь для реализации своих бюджетных интересов, интересы хозяйств в этом отношении уступают общегосударственным и подчинены им. Поэтому данное отношение, независимо от того, идет ли речь о доходах или расходах бюджета, будет бюджетным. Аналогично решается вопрос и по поводу других отношений такого типа – их экономическая и правовая природа будет определяться принадлежностью к высшему звену.

Возвращаясь к обозначенным выше экономическим и правовым проблемам определения характера отношений, охватываемых понятием децентрализованные финансы (финансы предприятий и отраслей хозяйств), и прежде чем проанализировать их, представляется целесообразным высказать ряд соображений общего порядка.

Первое. Как уже неоднократно указывалось выше, мы полагаем, что государство (ни в целом, ни в лице каких-либо производственно-хозяйственных структур, включая и предприятия) не должно осуществлять деятельность предпринимательского свойства, и такого рода структуры могут создаваться им лишь в сферах, имеющих четко выраженную социальную направленность, где частным предпринимателям функционировать экономически нецелесообразно. Это, кстати, диктуется не только соображениями чисто теоретического порядка, вытекающими из сущности государства и его общественного назначения, но и всем опытом социалистического строительства, где полностью огосударствленная экономика в конечном счете проиграла соревнование с экономикой, основанной на частнопредпринимательских и рыночных началах. К слову, к таким же выводам пришли и те капиталистические государства, которые обладали более или менее значительным государственным сектором экономики (Италия, Франция, Швеция, Великобритания и т. п.), где так же, как и у нас, хотя и не столь остро, стоит проблема приватизации.

Второе. Опять-таки, как уже отмечалось, сфера финансовой деятельности государства (а соответственно – и сфера финансового права) – это сфера тех денежных отношений, которые носят распределительный характер, и она завершается там, где эти отношения перерастают в отношения потребления (использования) денежных средств, опосредующих акты Д-Т и Т-Д, не являющиеся финансово-экономическими, где уже «царствует» гражданское право. Между тем государственные предприятия (по крайней мере – так называемые «хозрасчетные», т. е. действующие на основе самоокупаемости) и добывают, и тратят свои деньги именно в такого рода отношениях.

Третье. Предприятия не являются финансовыми органами государства и не могут выступать в качестве субъекта финансовой деятельности, они могут быть лишь ее объектом. В процессе своей производственно-хозяйственной деятельности, осуществляемой в рамках товарно-денежных отношений, они функционируют на началах юридического равноправия со своими контрагентами.

Однако вряд ли можно согласиться в полной мере с утверждением П. М. Годме и аналогичными высказываниями советских ученых, из которых вытекает, что правовой режим государственных и негосударственных предприятий одинаков, их денежная деятельность является предметом частного (по нашей терминологии – гражданского) права, и это в целом означает, что денежные фонды государственных предприятий, подобно негосударственным, в состав финансовой системы государства вообще не входят.

Действительно, горизонтальные хозяйственные отношения, опосредующие акты Д-Т и Т-Д и служащие как источником добывания денег этими предприятиями (за счет дохода, получаемого от реализации своих товаров, работ, услуг), так и каналом их траты (посредством оплаты чужих товаров, работ, услуг), финансово-экономическими не являются и поэтому вполне обоснованно выступают предметом гражданского права. Однако полное исключение из сферы финансовой деятельности государства (а соответственно – и из сферы финансового права) денежных фондов государственных предприятий было бы неправомерным, поскольку это означало бы игнорирование прав государства как собственника на имущество предприятий, куда входят и их деньги.