Забытое - Марина Суржевская

Рейна что-то промычала в кляп. Киар хранил молчание.

Ржавчина швырнул на стол вилку.

— А что будет с измененными? Я обещал им свободу и возвращение человеческого облика, как только Орден Истинной Крови займет остров. Я шел к этой цели много лет. Этот день настал. — Ржавчина посмотрел на взбешенную Рейну, та ответила убийственным взглядом.

— Боюсь, им придется подождать, — с сожалением протянул Приор. — Измененные — важная часть той лжи, которую скрывали имперцы. Люди должны узнать правду. Должны увидеть их. Да и нам пригодится мощь чудовищ, не так ли, Ваше Величество?

— Я обещал им свободу! — рявкнул Ржавчина, вскакивая. — И жизнь вдали от сражений! Они достаточно настрадались! Некоторые почти утратили разум, и даже я их почти не понимаю!

Его плечи согнулись, тело дрогнуло. Вот-вот — и эфрим выберется на свободу, отринув человеческую оболочку. Парень торопливо сунул в рот несколько пастилок. Запахло мятой.

— Я сочувствую всем измененным, Дэйв, — мягко сказал Приор. Вот только глаза его остались жесткими. — Я сочувствую им больше всех и даже больше тебя. Я понимаю их. И тоже хочу дать им свободу. Но еще не время. У нас еще много дел. Рутрием и Император…

— Мне плевать на Ρутрием! — снова разозлился Ржавчина. — Я им обещал. Они мне поверили! И теперь я должен выйти и сказать, что все наврал? Что я обычный брехун со скрещенными пальцами? Не бывать этому! Все измененные вернут человеческий облик! A дальше — идите хоть на Рутрием, хоть к Грязному морю!

— Ах, Дэйв, — с выражением отеческого сожаления на лице пробормотал Приор. — Я понимаю твое возмущение. Но скажи, как ты вернешь всех измененных?

Ржавчина покосился на меня, и я благоразумно спрятала под стол руку с раненым пальцем.

— Освободительница Чудовищ, — пробормотал ренегат. — Да, ее кровь творит чудеса. Но лишь на время, не так ли? Сколько крови Вивьен понадобится для того, чтобы обратить всех? Боюсь, это милое дитя скончается от кровопотери.

— Вы говорили, что знаете способ!

— Он есть. Но прежде мы должны разобраться с Империей…

— Какой способ? — не сдержалась я. — Скажите нам!

— Милое дитя, — Приор покачал головой. — Ты слушала невнимательно. Вспомни же мои слова. Изначальное всегда сильнее отраженного.

— Что еще за ерунда? — рявкнул мой несдержанный друг. — Говорите яснее!

Кое-кто из ренегатов поднялся и схватился за оружие. Приор развел ладони.

— Я пытаюсь, Дэйв. Но как я уже говорил: терпение — величайшая добродетель. Не твоя, понятно. А сейчас сядь и не нервируй своих братьев по Ордену. A мы вернемся к предстоящим переговорам. Давайте обсудим условия капитуляции Императора…

Мы с Ржавчиной переглянулись. Мой друг выглядел… потерянным и одновременно — злым. Разочарование блестело в рыжих глазах и кривило его губы. Не этого ожидал от ренегатов Ржавый король. Ох, не этого… Его, как и остальных измененных, просто использовали.

Не обращая больше на нас внимания, заговорили советники Приора. Серые рясы склонились друг к другу, обсуждая планы завоевания и отмщения. Айрон сидел в стороне и молчал. Выглядел парень нездорово бледным. Янта растерянно кусала губы. Я смотрела на закуски и яства, чувствуя тошноту.

Значит, нас ждет новая война? Новые битвы, сражения и потери? Казни? Это никогда не закончится!

Я подняла голову и наткнулась на взгляд Приора. Один из советников что-то говорил ему, склонившись к самому уху. С другой стороны льнула Ардена, отчего стало противно. Но главный ренегат смотрел на меня. Смотрел внимательно и неотрывно. Словно желал что-то увидеть. Но что? Что за странную игру ведет этот человек? От его внимания мне стало неуютно и даже страшно.

Служитель из Храма Всех Святых, в отличие от остальных, ничего не ел. Сгорбившись, он стоял возле камина и неотрывно смотрел в огонь. По крайней мере, так казалось, потому что его ряса скрывал лицо.

Дрова затрещали и рассыпали ворох оранжевых искр, а провидец вздрогнул. И тяжело повернулся к Приору.

— Тьма наступает, — едва слышно произнес он. — Время близится.

В глубине Вестхольда что-то с грохотом обрушилось.

Глава 25. Тьма наступает

— Что это было? — выкрикнул кто-то.

Остальные лишь пожали плечами.

Входная дверь хлопнула и отворилась со стуком, все вскочили. Я тоже. Но увидела вовсе не того, кого ожидала! На пороге стояла… Ливентия! Одетая в черное платье, с косами, уложенными короной вокруг головы. Eе губы пунцово блестели от багряной краски, а глаза были густо обведены темной. Украшений не было. Ни одного. И в первый миг я даже не узнала нашу вечно яркую, словно пустынная птица, южанку.

Она осмотрела зал и ренегатов. Меня, Ржавчину, Аскеланов. Презрительно скривилась. И обратила взор темных очей на Приора. Его фиолетовая мантия безошибочно выдавала главу ордена. Отступники переглядывались, но благодушно. У Ливентии не было даже кинжала, а посчитать опасной безоружную девушку мог лишь глупец.

Или тот, кто знал о ее Даре. Длинные черные рукава скрывали запястья южанки и не давали понять — на месте ли браслеты. Грациозно и неторопливо Ливентия шагнула к Приору. Тот наблюдал спокойно, едва заметно улыбаясь. «Взгляд Бездны» на его груди был приглушен и почти не ощущался. Приор тоже не чувствовал опасности.

Но я-то знала!

— Ливентия, тебе лучше уйти! — торопливо выдохнула я, вскакивая.

Южанка не удостоила меня даже взглядом.

— Мерзкое сборище отступников, — прошипела она, не спуская глаз с Приора. — Убийцы! Вы сумели захватить Двериндариум, но не думайте, что вам все сойдет с рук! Ваши дни сочтены!

— Вы обворожительны и сокрушительны, милое дитя, — улыбка Приора стала чуть шире. — Но вам лучше послушать нашу дорогую Вивьен и покинуть этот зал. Поверьте. Для вашего же блага, госпожа Осхар.

Ливентия споткнулась, услышав свое имя.

Я осторожно придвинулась ближе. Ну что творит эта девчонка? На что она рассчитывает? Даже с ее Даром! Она может приказать лишь одному человеку, остальные разорвут ее на части! Ведь чтобы использовать