Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне - Евгений Абросимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
390. «Еще вчера мечтал об институте…»
Еще вчера мечтал об институте,О книгах, о задуманных стихах,Каникулярном будущем маршрутеСредь гор хакасских, о ночных кострах;
Мечтал о той торжественной минуте,Когда кулан на голубых рогах,Развеяв клочья предрассветной мути,Поднимет из-за гор расцветший мак.
Теперь всё прочь… И книги, и цветы:Ты слышишь клич — опасность над страною.Поэт, теперь маршрут изменишь ты,
Сменив берданку меткой нарезною,Забудешь дебри, реки и хребты…Сегодня ты боец, готовый к бою.
Январь—март 1942?391. Письмо сестре
Я жив-здоров. И что еще сказать!Свистят ветра, бушуют снегопады,И в грудь земли впиваются снаряды,Как бы ее стараясь пронизать.
Но снежный вихрь мне не слепит глаза.Смотрю вперед, смотрю через преграды,Туда, туда, где черные громадыГребенчатой дугой подперли небеса.
Иду… А сколько, сколько впередиЕще огня, труда и испытаний…Но нет унынья у меня в груди.
Иду вперед с надеждой золотой,Что там, за гранью горя и страданий,Мы вновь найдем и счастье, и покой.
Январь—март 1942?392. Перед атакой
Сердца на взлете — огненные птицы.Сейчас взметет их гнева алый смерч.Сейчас падет врагу на шею смерть,Сейчас умолкнет зверь тысячелицый.
Сердца на взлете. Взор не замутится.Рука — к гранате. И врагу не сметьПоднять голов позеленевших медь.В окопах черных ждут кончины фрицы.
Сердца на взлете. Пальцы на цевье.Сейчас за дело кровное своеПойдут бойцы сквозь мрак и сгустки дыма.
Сердца на взлете. Смолкните, враги!Сейчас четырехгранные штыкиНад ночью золотой рассвет подымут.
Январь—март 1942?393. Подарок
Я — не Отелло, ты — не Дездемона,Своей любви я не предам ножу…Она со мной, и я ее ношуБез пятнышка, как бархат небосклона.
Когда умолкнет бой, настороженноВ густой траве прилягу на межу,На твой подарок чистый погляжу,На твой платочек, цвета глаз влюбленных.
Я — не Отелло… И, приняв подарок,Измены пятен не ищу на нем,Он предо мной, как сердце, без помарок;
Он предо мной неугасимо ярок,Как символ веры, золотым огнемГрудь согревает средь сражений ярых.
Январь—март 1942?394. «Средь этих нив я собирал слова…»
Средь этих нив я собирал слова,То пестрые, как вешняя долина,То строгие, как горная вершина,То тихие, как на заре трава.
Средь этих тучных нив не раз, не дваЯ песню направлял в полет орлиный, —И песня, птицей став, неслась былинойИз века в век, прекрасна и жива.
Средь этих нив я создал жизнь свою,Подобную сереброкрылой песне,На зависть всем и даже соловью.
Средь этих нив я лягу и умру,Чтобы еще звончей, еще чудеснейЛетела песня утром на ветру.
Январь—март 1942?395. «Я снова пьян и юностью богат…»
Н. Тихонову
Я снова пьян и юностью богат.Не оторвать мне губ от пенной «Браги».Я пью огонь, живой огонь отваги.И пробую клинок. Я — вновь солдат.
Как широка, как беспредельна дальМоих лесов и рек голубопенных!Любовь к родному дому неизменна,И что пред ней немецких дотов сталь!
Не устоит! Под грохот канонадПускай враги беснуются во мраке.Я выпил настоящей русской браги.Я пьян отвагой, родины солдат.
Конец 1942—начало 1943?396-398. Во имя любви
Нине Емельяновой
1. «Мне кажется, жизни нет места…»
Мне кажется, жизни нет местаНа поле, изрытом войной.Туманов белесое тестоПлывет над промерзшей Невой.
Снегов помутневшая россыпьНа скованном льдом берегу.Окопы. Воронки. Заносы.Багрянец крови на снегу.
Вверху — грохотание «Илов»,А прямо — траншеи зигзаг.Сдержать свое сердце не в силах,К тебе тороплю я свой шаг.
Молчать не могу, не умею, —Прочь с губ моих, тяжкий замок!..Траншея — в траншею. Траншея —В блиндаж. В блиндаже — огонек.
2. «В ночах неуютно-бездонных…»
В ночах неуютно-бездонных,Пусть скажут мне очи твои,Что, сталью терзая влюбленных,Враги не убили любви.
Что в мире смертельной тревоги,На трудном, на грозном пути,Где лица приподнято-строгиИ слово «люблю», как «прости», —
Пускай, как веселое солнцеНад этой ненастною мглой,Сверкнув, в тишине пронесетсяТвой трепетный голос живой:
«Победа! Люблю! И — победа!..»И вновь я поверю в мечту,Что, тропы к победе разведав,Я встречу твою красоту.
Что, жизнью своею рискуя,Тебя, дорогой человек,Назвать, возвратившись, смогу яВозлюбленною навек…
3. «…И падали люди, как камни…»
…И падали люди, как камни,Вблизи, у тебя на виду.И огненными лепесткамиИх кровь расцветала на льду.
Смотрела ты долго… Блестели,В глазах отражаясь твоих,Багровые кудри метели,Куда я ушел за двоих.
Наверное, в это мгновеньеМолила с надеждою ты:«О, дай им пройти сквозь сраженье,Пройти эту четверть версты…»
И не было песни чудесней, —Ах, песня, ты слышишься мне, —В огне не горящая песняЛюбви, что проснулась в огне.
И шел я, и силы кипеньеГудело и пело в крови.Так шел я, не прячась, в сраженье,В сраженье во имя любви.
Конец 1942—начало 1943?399. Снайпер
Он такой же, как все,Только глаз быстрей.Видит так же, как все,Только видит ясней.
Среди многих тенейПридорожных березВыделяет однуВ человеческий рост.
Среди многих однуВыделяет он.И винтовка к плечу.И курок взведен.
И над мушкою дым —Соболиный хвост.Грузно падает теньВ человеческий рост.
<1943>400. «Над лесом взмыла красная ракета…»
Полковнику Подлуцкому
Над лесом взмыла красная ракета.И дрогнуло седое море мглы.Приблизили багровый час рассветаОрудий вороненые стволы.
От грохота раскалывались тучи,То опускаясь, то вздымая вверх,Через Неву летел огонь гремучий —И за Невою черной смертью мерк.
И так всю ночь, не ведая покоя,Мы не гасили грозного огня.И так всю ночь за русскою НевоюЗемля горела, плавилась броня.
И так всю ночь гремели батареи.Ломая доты за рекой во рву, —Чтоб без потерь, стремительней, дружнееПехота перешла через Неву.
Чтобы скорее в схватке рукопашнойОчистить дорогие берега,Чтоб, растопив навеки день вчерашний,Встал новый день над трупами врага.
<1943>401. Болото
