Отвергнутая невеста генерала драконов (СИ) - Лунёва Мария

— Сын, — шепнула я.

— Гасми не единственный. У нас неполная информация. Есть еще один — запасной, — смешок Айдана разбился о мои волосы. — Но мы передавим всех его щенят. Кстати, матерью Гасми была наложница из барсов. Эти скоты девушек ваших подворовывают, чтобы кровь укреплять. Еще и ведьм с этой целью изводят. Так что всем будет лучше, если красноглазые и бешеные постепенно исчезнут. Не умею я прощать, Рьяна. Они не должны были трогать мое. Никто не смеет трогать мое.

Прикрыв глаза, я выровняла дыхание. По виску медленно стекала капелька пота. Тишина, воцарившаяся в комнате, подавляла. Я буквально чувствовала, как они все смотрят на меня. Сочувствуют. И именно осознавание собственной слабости терзало и злило.

Раздался звук удара металла по стенке стакана. Морган размешивал очередное зелье. От мысли, что снова придется выпить эту вонючую жижу, замутило сильнее. Но стоило ему передать отвар Айдану, как я уловила аромат мяты и мелиссы. А еще полыни.

Ничего не говоря, дракон поднёс стакан к губам и медленно поменял положение моей головы.

Я полулежала в его объятиях и маленькими глотками пила довольно приятное на вкус зелье. Боль отступала, и разум прояснялся.

Мужчины в комнате оживились. Дьярви присел около стола Моргана. Мой маг нарезал очередную порцию корешков. И только Вегарт так и стоял с тряпкой в руках и о чем-то думал. Его взгляд блуждал по комнате, но постоянно возвращался ко мне. На лбу белого дракона залегла глубокая морщина.

— Она тебе не кровная родственница, — наконец, выдал он. — Эта малышка Филлия не имеет права претендовать на землю. При необходимости в храмах при помощи ритуалов это можно легко проверить. Пусти слух, возникни спорная ситуация, и все всплывет. Сарен не сможет назвать себя фером. Айдан не закрепил союз истинных по закону севера. На его руке нет брачного плетения. А браслет здесь не значит ровным счетом ничего. Вот и получается, что если мы объявим Рьяну мертвой, то ханым действительно явится, чтобы заявить свои права на фьеф. Она была обещана ему братом. Слово младшего фера — закон. Думаю, это было соглашение не только на словах. Поэтому этот щенок Гасми вел себя так нагло. Поэтому они не пытались целенаправленно убить Филлию. Им незачем. Она слабая кошка и не фера. Тот случай на улице — чистая случайность. Девочка им неинтересна. Видимо, жена Максена из Снежных барсов уже носила ее под сердцем, когда произносила клятвы верности в храме.

Я приоткрыла рот от удивления. Вегарт Вагни казался мне генералом-деревенщиной. Чудилось, что он в этой компании исключительно из-за старшего брата. А он вот так, не опуская грязную тряпку в ведро, просчитал то, о чем я не догадывалась годами. Да и не узнала бы, не задурмань мне голову призрак брата. Теперь и мне не придется ничего долго объяснять, нависая над тазом. Он сам все изложил и не ошибся ни разу.

— Кажется, я что-то не знаю о своей истинной, — раздалось со стороны двери.

В комнату вошел Сарен и внимательно взглянул на меня. Из коридора послышались легкие шаги.

— Молчи пока, — выдохнула я. — Она ничего не должна знать.

Глава 80

Барс быстро кивнул и отошел в сторону. В спальню вихрем ворвалась моя раскрасневшаяся егоза. В легком голубом платье с длинными рукавами и свободным подолом она напоминала облачко. Легкое и пушистое. Мягкая улыбка, озорной взгляд. Как же я боялась, что когда-нибудь он погаснет.

Наверное, это был мой самый большой страх — исковеркать ее светлую душу. Убить в ней невинное дитя. Нет, я не могла этого допустить. И неважно, кто был ее отцом. Главное, кто мать. Женщина, которая любила моего брата. Я знала, что Линнель чувствовала к этому подлецу.

И в отличие от меня, она бы его простила. И в память о ней я должна уберечь ее дочь от разочарования. Пусть Филлия и дальше верит, что Максен был ее отцом. Никому плохо от этого не станет.

Важно теперь закрыть навечно рты, способные поведать миру правду.

— Я принесла мягкие, теплые простыни. — Между тем моя девочка крутилась между мужчин волчком. — А еще плед. Те, что вы сдали мне вчера и позавчера, прачки пытаются отстирать. Еще у меня чистая ночная сорочка, — она обернулась на меня и просияла. — Рьяна, ну наконец-то, ты пришла в себя! Я три дня... Только представь! Три дня сижу под твоими дверями и жду, когда же мне разрешат приблизиться к тебе. Они, между прочим, в твоей умывальне убили этого... предателя. Все вывозили! Я была просто возмущена. Ну неужели нельзя было сделать это в другом месте?

Она тараторила, выдавая откровенную чушь. За всем этим я видела испуг и волнение. Филлия боялась меня потерять, и теперь от счастья совсем не контролировала тот поток слов, что вырывался из нее.

Дьярви подозрительно закашлялся в кулак. Вегарт же деликатности брата не проявлял. Он захохотал в голос и показал Филлии тряпку в кровяных разводах. Моя мелочь скривилась и, подкравшись к дверям в умывальню, боязливо заглянула туда.

— Филлия, — тут же одернул ее Сарен. — Нечего тебе там смотреть.

— Да все убрано, барс, не потей, — успокоил его Вегарт. — Айдан переоденет Рьяну, и я еще раз тряпкой пройдусь, чтобы наверняка пятен не осталось.

— Ах да, что же я пришла, — моя мелочь тут же подбежала к кровати и села на край. Ее ничуть не смущал ни мой внешний вид, ни то, что я нахожусь в объятиях дракона, который обтирал мой подбородок влажным платком. — Я сбегала к прачкам и забрала у них все выстиранное и отглаженное. Но пока до тебя дошла... Рьяна! Это какой-то кошмар! Никогда больше не болей, я тебя умоляю. Они все что-то от меня хотят. Морган здесь, Сарен в казармах, а люди все идут и идут со своими вопросами... То какие-то коренья в мешках грузим в обоз или нет? То просят сказать, во сколько ужин и на сколько персон. Конюху пристало узнать, как кормить лошадей. Что-то мне рассказывал о том, что животных в конюшне стало больше, а на них количества сена рассчитано не было... А я стою, смотрю на него, а про себя думаю — ну где я, а где кони. Я тебя очень прошу, выздоравливай. Как же я рада, что Сарен не фер. Не хочу я такого счастья. Они меня разорвут своими проблемами. Я за эти три дня так от них устала, что готова обернуться кошкой и спрятаться под шкафами.

Услышав последнюю фразу, я улыбнулась. Филлия, пожав плечиками, мельком взглянула на Айдана и вручила ему ночную рубашку с полотенцем.

— А! И еду принесут сюда, — спохватилась она. — Рьяне варят бульон. Все очень надеяться, что тебе стало лучше.

— Прости, милая, но мне придется тебя кое о чем попросить, — мягко начала я, сражаясь с головокружением. — Никто не должен знать, что мне лучше. Ни с кем не разговаривай. Ты совершенно не умеешь лгать.

Я поморщилась и прикрыла глаза. Снова накатывала тошнота. Ухватившись за руку Айдана, на мгновение проявила слабость и уткнулась лицом в его грудь.

— Вегарт расскажет тебе наш план, — негромко произнес дракон, осторожно вставая с постели со мной на руках. — Подробностей не нужно. Неженское это дело. Все будешь знать в общих чертах. Вегарт, — он обернулся к другу. — Свои догадки держи при себе. Сарен, а с твоим вопросом потом. Рьяне еще плохо, не до бесед.

Кивнув барсу, он направился со мной в сторону умывальни...

... Дверь за нами закрылась. Покрутившись в небольшом пространстве, Айдан подошел к лохани, наполненной на треть водой, и бережно опустил меня в нее, удобно устроив голову на бортике. Моего тела коснулась теплая, ласковая вода. Улыбнувшись, дракон осторожно снял с меня грязную тунику и достал мыло.

— Ты что купать меня собрался? — уточнила, глядя, как он достает небольшую тряпицу.

— Я собираюсь облегчить немного твое состояние, Рьяна. Купать буду через несколько дней, когда тебе окончательно станет легче. А пока только небольшие водные процедуры.

Мягкая ткань коснулась шеи. Движения моего мужчины казались мне нежными, словно он ласкал, а не мыл.

— Это были самые страшные три дня в моей жизни, Рьяна, — шептал он, поливая на кожу теплой водой. — Ты стонала и плакала. Иногда звала брата. Что-то бормотала, разговаривая с ним. Я стирал с твоих висков слезы, и старался сам не разреветься от бессилия.