Великая контрибуция. Что СССР получил после войны - А. Широкорад

На Центральной телефонной станции Москвы, номера которой начинались на «222» и которая обслуживала в том числе и ЦК КПСС, до 1980-х годов использовалось оборудование телефонного узла рейхсканцелярии. По данным историка и экономиста Гавриила Попова, даже техника для подслушивания, применявшаяся после войны советской госбезопасностью, была германского происхождения.

Сколько было вывезено станков из Германии в 1945–1950 гг., толком никто не знает. Тот же Семиряга приводит расчеты, из которых следует, что вывезено около 640 тыс. станков, а по другим данным — 339,4 тыс. станков. Я вполне допускаю, что разница не только в пристрастиях авторов, но и в методике подсчетов.

К сожалению, никто не посчитал, сколько вывезено паровозов, тепловозов, вагонов, рельсов и другого железнодорожного имущества рейха. И автору приходится довольствоваться лишь соответствующими постановлениями ГКО:

Постановление № 7688 от 6 марта 1945 г. «О разборке железнодорожных линий на территории Германии».

Постановление 7701 от 6 марта 1945 г. «О вывозе оборудования с немецкого вагоностроительного завода фирмы “Остдейтше Машинен унд Вагонфабрик” в г. Кенигсхютге».

Постановление № 7758 от 9 марта 1945 г. «О вывозе оборудования с немецкого паровозоремонтного завода фирмы “Бетридсгеминсшафт Рав Доброе” в г. Ельс».

Постановление № 7759 от 9 марта 1945 г. «О вывозе оборудования с немецкого паровозоремонтного завода в г. Глейвиц».

Постановление № 8030 от 5 апреля 1945 г. «О перепрессовке 1500 немецких трофейных вагонов с западноевропейской на советскую колею».

Постановление № 8094 от 12 апреля 1945 г. «О вывозе оборудования с немецкого паровозовагоноремонтного завода в г. Штар-гард».

Постановление № 8176 от 19 апреля 1945 г.! О вывозе оборудования с немецкого паровозостроительного завода фирмы “Шихау” в г. Эльбинг».

Постановление № 8271 от 26 апреля 1945 г. «О вывозе оборудования по производству паровозных тендеров с немецкого завода “Винер Нейштадт локомотив фабрик” в г. Винер Нейпггадт».

Постановление № 8815 от 31 мая 1945 г. «О вывозе оборудования с немецких паровозоремонтных заводов в гг. Росток (провинция Мекленбург), Бранденбург-Вест (провинция Бранденбург) и паровозовагоноремонтных мастерских в г. Виттенберг (провинция Бранденбург)».

Постановление № 8816 31 мая 1945 г. «О вывозе оборудования немецких главных мастерских Берлинского метрополитена и завода металлоконструкций в г Берлин на предприятия НКПС».

Постановление № 8984 от 8 июня 1945 г «О разборке узкоколейных железнодорожных линий на территории Восточной Пруссии».

Еще раз повторяю, рассказать обо всем, что советская администрация вывезла из Германии, в одной книге невозможно. Но об отдельных элементах «великой контрибуции» стоит сказать поподробнее.

Глава 3 ПЕРЕМЕЩЕННЫЕ КУЛЬТУРНЫЕ ЦЕННОСТИ

В апреле — мае 1945 г. музейные ценности из Германии вывозились по распоряжениям ГКО и Совнаркома СССР. Разрешения выдавало также Главное трофейное управление тыла Красной армии. Так, его начальник разрешил сотрудникам Малого театра самим отбирать для себя трофейные ценности. В числе их получателей были Музей изобразительного искусства имени Пушкина, Третьяковская галерея, Главное управление снабжения Комитета по делам искусств. С союзниками не согласовывалось ни одного разрешения.

Сохранилась записка доктора исторических наук В.Д. Бонч-Бруевича Сталину, написанная в феврале 1945 г. Бонч-Бруевич с начала века работал в зарубежных архивах, а в 1931 г. был назначен директором Литературного музея. Он изучал в архивах все, что имело русское происхождение. В записке излагалась программа полной экспроприации русского и славянского из всех музеев и архивов европейских стран.

«Я полагаю, что именно теперь наступило время, когда возможно будет эти архивы целиком и полностью изъять из-за границы и приобщить к нашим советским фондам для тщательного изучения их и, главное, для хорошего издания в научной обработке.

Все эти архивы и музеи надо разделить на два разряда:

1. Находящиеся в странах агрессора и его сателлитов, т. е. в Германии, в Австрии, в Румынии, в Венгрии, в Финляндии, в Италии и в Болгарии.

Я полагаю, что из этих стран эти архивы должны быть изъяты целиком и полностью: русские рукописи, документы, эпистолярии, портреты, гравюры, картины, ценные редкие книги из библиотек, вещественные предметы и пр. и т. п., а также все славянские рукописи.

Главным образом, из Германии должно быть изъято все русское, все славянское, без остатка.

Надо иметь в виду, что, например, в Королевской библиотеке в Берлине, в ее рукописном отделении, где я занимался, хранится огромное количество и русских и славянских рукописей. Я изучал там рукописный каталог этого отделения: он огромен. Это книга в переплете, форматом в писчий лист и толщиной в два вершка, где были только кратко записаны названия русских и славянских рукописных материалов. Там, между прочим, имелись подлинные рукописи А.С. Пушкина, проданные туда в былое время петербургскими немцами. Все в каталоге перечисленное очень ценно и крайне важно для нашей науки. Русско-славянский раздел имеется почти в каждой фундаментальной и в университетской библиотеках по всей Германии. В Мюнхене была собрана великолепная коллекция рукописей по истории Византии, имеющая непосредственный интерес и связь с древней историей России. Находились русские и славянские рукописи в Лейпциге, в Гейдельберге, в Дрездене, в Кёнигсберге, в Гамбурге и во многих других городах.

2. В Румынии должны быть отысканы архивы русской южной армии (Щербачева), которые он увел туда во время Октябрьской революции с южного фронта. В Бухаресте были частные архивы старых русских эмигрантов. Некоторые из них мне удалось до войны извлечь оттуда через наше посольство. Но многое там еще осталось. Целый ряд подобных архивов, за смертью, наследниками были сданы в основную Бухарестскую библиотеку.

В Вене в Королевской библиотеке были большие собрания славянских рукописей.

Из Болгарии, через покойного т. Бакалова, мне удалось получить часть архивов русских старых эмигрантов и болгар социал-демократов и коммунистов, находившихся в былое время в оживленной переписке с Г.В. Плехановым, В.И. Засулич, П.Б. Аксельродом и др. Но многое, очень многое там осталось, и в том числе в Софии весь богатейший архив Драгомарова, в котором находилась главнейшая часть архива А.И. Герцена, Огарева, Бакунина и др. архив “Колокола”. Отчасти он сам издал — очень плохо и искаженно — эти материалы в восьмидесятых годах в Женеве, но это — незначительная частица. Весь этот архив находился под наблюдением зятя Драгомарова, Шиханова, крайнего черносотенца, ненавистника советской России. Самый же архив находился в последнее время до войны в Софийской библиотеке. Там же сохранились материалы по Л.H. Толстому и др.

В Италии надо во что бы то ни стало отыскать и спасти архив кн. Волконской — бабушка ее современница А.С. Пушкина, имевшая знаменитый литературный салон. В этом изумительном архиве много рукописей Пушкина, его современников, Лермонтова и др. Я совершенно сторговал его до войны (в 1939 г.), но мне отказали в деньгах. В Риме в Королевской библиотеке много русских и славянских рукописей. И еще больше в Ватикане — как бы хорошо было бы, если бы удалось извлечь оттуда весь русский и славянский отделы — это непревзойденное богатство исторических документов. Небольшую часть оттуда опубликовал профес. Шмурло, напечатав несколько томов своих исследований в Праге. Эти книги, к сожалению, у нас до сих пор не переизданы, но опубликованное им является каплей в море, хотя и очень драгоценной.

В Финляндии. Большой отдел славянских рукописей находится при гельсингфорской университетской библиотеке. Фонд этот должен знать, если он жив, Смирнов — сотрудник НКИД. Он в Финляндии в годы старой эмиграции был библиотекарем русского отдела в этой библиотеке.

Во всех этих странах надо разыскивать выкраденные из нашего государственного центрального архива ГАУ (ранее он назывался ЦАУ): подлинники огромной переписки императрицы Александры Федоровны; архив Учредительного Собрания (у нас остались несчастные крохи); часть архива первых лет ВЦИКа; некоторые документы Совнаркома, например, архив 75-й комнаты, сданный мной по распоряжению Владимира Ильича в Наркомюст, а оттуда в ЦАУ, — весь исчез.

Полное невежество, отвратительное хранение, разгильдяйство, при внешнем виде кажущейся дисциплины в этом учреждении, — дало возможность ловким жуликам-белогвардейцам многое оттуда повыкрасть. Часть этих выкраденных документов была опубликована за границей (например, 4 тома переписки Александры Федоровны), а многое где-то хранится. Надо искать по преимуществу в Германии. Необходимо также из Германии вернуть все документы империалистической войны, которые так ловко сосватал им вредитель Крестинский, якобы для издания на русском языке и которые почти не издавались и остались в распоряжении “Исторической комиссии немецкого генерального штаба”. В Германию, несомненно, вывезены многие архивы от нас, из бывших, оккупированных местностей, из Польши, из Чехии и др. стран. Все это надо отыскать во что бы то ни стало и возвратить нам.