Кто вы, mr. Gorbachev? История ошибок и предательств - Владислав Швед
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот раз Андропов поселился в санатории «Дубовая роща». Впоследствии председатель КГБ СССР останавливался в санатории «Красные камни» в уединенном коттедже, ни с кем не общался, если не считать регулярно приезжающих к нему из Москвы сотрудников. Единственным из местных, для кого Андропов делал исключение, был Горбачев – его машину андроповская охрана пропускала беспрепятственно.
Как пишет Горбачев в воспоминаниях, в период пребывания Андропова на Ставрополье он старался взять отпуск и поселиться с семьей в санатории «Красные камни». Андроповы и Горбачевы выезжали в горы, жарили шашлыки, а потом долго сидели у костра и слушали песни бардов-шестидесятников, которых любил Андропов.
В 1971 году, уже на правах партийного хозяина Ставропольского края, Горбачев познакомился с начальником 4-го управления при Минздраве СССР Евгением Ивановичем Чазовым, опекавшим здоровье кремлевских долгожителей и в силу этого имевшим доступ ко многим кремлевским тайнам. Следует также иметь в виду, что Чазов был человеком, весьма близким к шефу КГБ Ю. Андропову. Запомните фамилию «Чазов», она будет постоянно возникать в самых щекотливых кремлевских ситуациях.
Чазов и Горбачев быстро стали близкими друзьями не только на почве общего патрона Андропова, но и в связи с постоянной потребностью Горбачева в информации из Москвы. Каждый раз, когда Чазов появлялся на Ставрополье, Горбачев на два-три дня исчезал из поля зрения крайкомовских сотрудников. Он угощал нового друга шашлыками на природе. Взамен Евгений Иванович знакомил Горбачева с кремлевскими новостями, с состоянием здоровья членов Политбюро и, соответственно, с расстановкой сил на Старой площади (место нахождения аппарата ЦК КПСС).
Чазов убедил Горбачева заняться тем, чтобы высшее руководство страны чаще приезжало на лечение и отдых в Ставропольский, а не в соседний Краснодарский край. Став первым секретарем, Горбачев этому вопросу уделил особое внимание. В срочном порядке в Кисловодске на месте пионерского лагеря строительными силами 9-го управления КГБ была возведена шикарная госдача, отреставрирован по высшему классу правительственный санаторий «Красные камни», в котором любил отдыхать Ю. Андропов. Построили также новый дом отдыха в селе Отрадном, на заповедном озере Маныч.
Для семьи Горбачевых в живописнейшем месте в селе Бекешевка была построена загородная дача, с огромным охотничьим залом для приемов, бильярдом, финской сауной и русской баней. Туда было не стыдно привезти на шашлыки гостей самого высокого уровня. В Ставрополе перестроили гостиницу «Интурист», которая также могла принимать именитых гостей. Атмосферу южного шарма и колорита создавали кафе и рестораны, открытые грузинскими теневиками, бежавшими от Шеварднадзе, в тот период объявившего бескомпромиссную борьбу с коррупцией и теневой экономикой. Последнее заслуживает особого разговора, но это отдельная тема.
Не был забыт и Чазов. Его ведомственную дачу в Архызе отделали итальянскими и французскими строительными материалами, завезли туда импортную мебель и оборудование. Расчет между друзьями был обычным. Услуга за услугу.
Райские уголки для высокопоставленных лиц и московской знати благодаря Горбачеву в крае росли как грибы. В них устраивались вечеринки, дни рождения, праздники с неизменным вручением дорогих подарков. Все это называлось гостеприимством по-ставропольски. Некоторые исследователи, перечисляя вышеизложенные факты, пытаются делать выводы о том, что именно в это время произошло «буржуазное перерождение» Горбачева. Эти утверждения не вполне верны. Михаил Сергеевич всегда был таким. Только каждая сторона его реальной сути открывалась соответственно времени.
В сталинский период он был бы «верным ленинцем-сталинцем», подтверждая свою «принципиальную» позицию умело подобранными цитатами из работ вождей и жесткой борьбой с «врагами народа». В хрущевский период ситуация в КПСС стала меняться, а во времена Брежнева от сталинских порядков почти ничего не осталось. Соответственно, менялся и Горбачев. Мимикрия у него была потрясающая. Такие люди были не только в Ставрополе.
Карьера по сценариям
Огромную роль в возвышении Горбачева сыграли сценарии встреч Горбачева с сильными мира сего, приезжавшими из Москвы. Их готовила Раиса Максимовна. Об этом мне поведал уже упомянутый В. Казначеев. Философский факультет МГУ отшлифовал природный ум и целеустремленность Раисы, которые позволяли ей вычленить главное в любой ситуации и определить точки воздействия на нее.
Особое внимание Раиса уделяла подготовке Михаила к застольям, которыми обычно заканчивались все визиты высоких гостей. Для этого продумывались темы для разговора, подбирались нужные цитаты классиков, которые Горбачев мог использовать как бы экспромтом. В итоге Михаил Сергеевич поражал гостей своей эрудированностью. На самом деле он был обычным цитатчиком и никогда глубоко не вникал в произведения классиков и мировых философов. Знакомство с новыми книгами у него сводилось в основном к чтению аннотаций и предисловий.
Однажды в узкой компании Михаил Сергеевич заметил по этому поводу следующее: «Прочитаешь иную справку – это же целый роман!» Но предельно откровенно на эту тему Горбачев выразился в марте 1991 года во время кремлевского фуршета, посвященного его 60-летию. На вопросы о том, знаком ли Михаил Сергеевич с той или иной актуальной статьей и книгой, он отвечал, что у него мало времени, поэтому этими вопросами занимается Раиса Максимовна, которая вечером ему вкратце пересказывает и резюмирует важнейшие печатные материалы. Жаль, что в этот момент с Михаилом Сергеевичем ее не было рядом. Она бы, как «регент» генсека, пресекла попытки мужа банально демонстрировать свою ограниченность.
Шедевром в списке проведения четой Горбачевых встреч с важными и нужными людьми следует считать организацию пребывания в Ставрополе второго человека в Политбюро, главного идеолога партии Михаила Андреевича Суслова. Тот в 1933–1944 годах работал первым секретарем Орджоникидзевского (Ставропольского) крайкома и горкома КПСС. Суслов прибыл в Ставрополь в мае 1978 года для вручения городу ордена Октябрьской Революции за достижения в хозяйственном и культурном строительстве и в связи с 200-летием со дня его основания.
Несомненно, что организация встречи Суслова в Ставрополе не обошлась без подсказок всезнающего шефа КГБ. Психологическое давление на высокого гостя началось уже в аэропорту и на улицах, куда вышло почти все население города. Здравицы в честь Политбюро ЦК КПСС и лично высокого гостя на торжественном заседании были нескончаемы. В завершении этого хорошо продуманного и блестяще разыгранного спектакля Суслову показали специально смонтированный кинофильм, в котором тот был показан, как талантливый организатор партизанского движения на Ставрополье. Принципиальный и всегда официально сухой Михаил Андреевич растрогался до слез.
В программе пребывания Суслова в Ставрополе было также предусмотрено посещение музея его жизни и деятельности. Как пишет сын Андрея Андреевича Громыко в своих воспоминаниях: «Старец дал слабину, растрогался и отплатил Горбачеву добром» (Громыко А.А. Андрей Громыко в лабиринтах Кремля. Воспоминания и размышления сына. М.: Автор, 1997).
Суслов был известен в партии как пуританин, лишенный человеческих слабостей. Он даже валюту, оставшуюся от заграничных командировок, сдавал в партийную кассу. Но в Ставрополе он действительно «дал слабину». Его дочери Майе Михайловне по случаю дня рождения были преподнесены дорогие сувениры, а в самолет положили подводное ружье и дефицитную в те годы кожаную куртку для внука. Все это было с благодарностью принято. Умел Михаил Сергеевич принимать и ублажать московских гостей.
Говоря о периоде работы первым секретарем Ставропольского крайкома, Горбачев в своих мемуарах «Жизнь и реформы» преподносит себя как признанного на уровне Союза авторитета в области сельского хозяйства, с которым как с равным общались члены Политбюро. Однако статус и авторитет в КПСС определялся весьма просто – частотой появления партийного лидера на общесоюзных трибунах.
Так вот, за восемь с половиной лет работы в качестве первого секретаря края Горбачев на Пленуме ЦК выступил только один раз, в июле 1978 года, то есть накануне своего перевода в Москву. Несмотря на то, что Пленум рассматривал профильный для Горбачева сельскохозяйственный вопрос, слово ему предоставили лишь после малоизвестного секретаря Амурского обкома КПСС.
На сессии Верховного Совета СССР Горбачев также выступил лишь один раз. Это был отчет о работе руководимой им малозначимой Комиссии по делам молодежи Совета Союза. Это более чем очевидное свидетельство того, что утверждения Михаила Сергеевича о том, что он уже в ставропольский период был известен как ведущий «идеолог и практик сельскохозяйственной политики союзного масштаба», являются вымыслом.