Собрание сочинений. Том 1 - де Вега Лопе Феликс Карпио

Нет, и эти пастухи, и сам герой пьесы — землепашец Мендо, и другие крестьянские персонажи пьес Лопе не только поют чувствительные романсы; они трудятся, жизнь их полна будничных забот и разнообразных занятий. При всем том и в пьесах Лопе, хотя и в меньшей мере, чем в пасторальном романе, сохраняется в какой-то мере идеализация патриархальных черт крестьянской жизни. Связано это с присущим испанскому драматургу-гуманисту убеждением, что именно близость крестьянина к природе, к «естественным» законам существования является основным источником его нравственного здоровья.

При всей наивности подобной точки зрения, она имела и несомненно положительное значение. Прежде всего подобная позиция Лопе де Вега свидетельствовала о его глубоком уважении к простолюдину, к его повседневному быту и будничному труду. Недаром, сохраняя жизненную достоверность, картины сельского труда в пьесах Лопе всегда полны глубокой поэтичности. Таков, например, и рассказ Мендо о его трудовой жизни и в особенности о том, как он впервые увидел крестьянскую девушку Антону, ставшую позднее его женой: она стирала белье, и упоение этим прозаическим трудом делало ее прекрасной!

Труд наполняет большим смыслом всю жизнь Мендо и других крестьян. Быть может, именно поэтому крестьяне с такой неохотой отказываются от привычных занятий ради других, сколь бы соблазнительными ни казались эти последние. Мендо решительно отвергает предложение своего соседа, дворянина Леонардо, приобрести дворянский патент. Нет, отец его был скромным тружеником, и он намерен так же честно возделывать землю: ни в столице, ни даже в королевском дворце человек не может найти ничего такого, чего бы он был лишен в деревне, зато жизнь крестьянина обладает многими преимуществами, неведомыми людям иного состояния. «Землепашцем я родился, землепашцем и умру!» — восклицает Мендо.

Антона, став женой Мендо, делит с ним не только скромное счастье у семейного очага, но и повседневные заботы, горести и радости крестьянской жизни; их любовь основана на большом взаимном уважении, на близости всех интересов, в том числе и трудовых.

Совсем по-иному складывается жизнь дворянской четы — Леонардо и Эльвиры. Они тоже любят друг друга; Леонардо с удовольствием вспоминает, как ночами простаивал он у решетчатого окна или у дверей дома Эльвиры, обмениваясь с ней любовными записками и страстными взглядами. Он и сейчас продолжает любить ее, но это не мешает ему целыми днями, а иногда и ночами развлекаться вне дома, охотясь или играя в карты. Жена его тем временем терзается от вынужденного безделья, скуки, ревнивых подозрений. Нет в этой обычной дворянской семье ни полного взаимопонимания и слияния всех интересов, ни ощущения прочности и незыблемости счастья, которыми наполнена жизнь их соседей-простолюдинов.

Первое же серьезное испытание со всей очевидностью показывает, насколько более прочными оказываются супружеские узы в семье землепашца. Когда в деревне появляются два кавалера, решившие попытать счастья у Антоны и Эльвиры, добродетельная крестьянка с презрением отвергает ухаживания дона Фернандо, между тем как Эльвира, томимая скукой и ревностью, не прочь развлечься в приятном обществе галантного дона Энрике. И вот спесивый идальго, еще совсем недавно поучавший несколько свысока своего соседа искусству жить, спешит к нему за сочувствием и советом. Благодаря хитроумию и здравому смыслу Мендо мир возвращается в семью дворянина, но Леонардо вынужден признать победу жизненных принципов Мендо, превосходство образа жизни крестьянина.

Умен тот, кто остается дома вместо того, чтобы искать праздных развлечений вне семьи, — таков непосредственный вывод, к которому приходит Леонардо. Но смысл пьесы гораздо шире этого довольно банального заключения. Лопе де Вега, гуманист и демократ, доказывает и другое: вся семейная жизнь крестьянина разумнее, более соответствует «естественным» законам существования. Так победа «умного у себя дома» крестьянина Мендо оказывается вместе с тем и триумфом «естественной» морали над сословными принципами жизни.

С этих же позиций гуманистической морали Лопе де Вега подвергает критике и другие устои феодального общества — принципы патриархально-семейной морали, в частности родительский авторитет при выборе супруга или супруги.

Характеризуя перемены, происходившие в эту эпоху в Западной Европе, Ф. Энгельс писал: «И если право свободного личного выбора бесцеремонно вторглось в сферу церкви и религии, то как могло оно остановиться перед невыносимым притязанием старшего поколения распоряжаться телом, душой, имуществом, счастьем и несчастьем младшего поколения?.. Одним словом, брак по любви был провозглашен правом человека»[7]. Борьба за право молодых героев на брак по любви, столкновение их искреннего чувства с родительской властью в семье, позволявшей отцу или матери выбирать своим детям супруга или супругу, не только не сообразуясь с их чувствами и волей, но нередко и прямо вопреки им, не раз становится в пьесах Лопе де Вега одним из источников драматического действия, а иногда и важнейшей его пружиной. Юные герои, лишь притворно покоряясь отцовской воле, ведут активную борьбу за свои чувства. Влюбленным при этом приходится проявить недюжинную энергию и хитроумие, чтобы обмануть бдительность домашних «аргусов» и завершить свою борьбу победой. Но чего-чего, а уж энергии героям Лопе не занимать! И как бы ни был труден путь к счастью, сколько бы препятствий ни воздвигали на этом пути противники молодых влюбленных, никто из них не останавливается на середине дороги. Какую бы пьесу мы ни взяли — будь то «Мадридское снадобье» («El Асего de Madrid») или «Университетский шут» («El Bobo del colegio»), «Изобретательная влюбленная» («La discreta enamorada») или «Раба своего возлюбленного» («La Esclava de su galán») и многие другие, — в основе ее драматического действия лежит реальный, жизненный конфликт. Писатели-моралисты, мемуаристы тех времен оставили нам немало свидетельств начинавшегося в испанском обществе XVI–XVII веков распада патриархальных семейных связей. В жизни, конечно, победа доставалась молодежи далеко не всегда и не столь безусловно, как в пьесах Лопе де Вега. Испанский драматург, воодушевленный верой в могущество и непреодолимость «естественной» морали своих молодых героев, явно недооценивал силу сопротивления старого, консервативного уклада жизни. Поэтому положительные герои в его пьесах сравнительно легко одерживают победу. Трагический аспект этой борьбы, столь ярко обрисованный Шекспиром в его трагедиях «Ромео и Джульетта» и «Отелло», совершенно отсутствует в пьесах испанского драматурга.

Характерно, что, воспользовавшись в своей комедии «Кастельвинес и Монтесес» («Castelvines у Monteses») тем же источником, что и автор «Ромео и Джульетты», — одной итальянской новеллой, — Лопе де Вега развертывает на этом материале более или менее запутанную, но веселую и благополучно завершающуюся интригу.

В пьесах Лопе де Вега лишь в виде исключения можно указать примеры того, как конфликт между традиционными воззрениями и новой, гуманистической моралью развертывается в сознании героев. Одно из таких немногих исключений — комедия «Собака на сене», в которой, по крайней мере вначале, в сознании героини возникает борьба между унаследованными ею сословными предрассудками и любовью. В большинстве же случаев носителями двух типов морали оказываются в пьесах различные герои. И перед неистощимой энергией, изобретательностью, активностью в борьбе молодых носителей гуманистической морали оказываются бессильными строгие, но не очень дальновидные и умные охранители консервативных воззрений. Здесь одновременно обнаруживаются и сила и слабость концепции Лопе де Вега: неистощимая вера в цельную человеческую личность, позволяющая драматургу бросить вызов еще достаточно прочному патриархально-сословному укладу жизни, но вместе с тем и некоторая идеализация действительности, в которой борьба нового и старого шла с гораздо большим напряжением, чем в пьесах Лопе, и стоила многих жертв.