Кризис в Церкви - Рафаил Нойка

Это как введение. Возвращаясь к формализму, скажу, что назначение формы - образовать нас. И если форма правильна, а в Церкви мы имеем верные формы, то мы образуемся действительно истинным, божественным образом. Изменения происходят тогда, когда форма, как и любой другой грех, превышает меру. Когда форма становится самоцелью, и мы забываем, что главная цель, - достигнуть Господа. В Церкви мы обладаем свободой использовать своевременно все формы с помощью духовника, находить те формы самосовершенствования, которые подходят нам, включая и внешние проявления, меру и т.д… Формализм появляется тогда, когда остаёмся на уровне форм.

Мы должны понимать, что обязаны куда-то идти и осознавать, куда именно и к чему. В этот вечер мы говорили об этом в общем, а в частности каждый из вас должен совместными с духовником поисками, поучениями открыть практически, собственным живым опытом нужный путь. И форма должна помочь найти направление. Например, если студент должен бы был всю жизнь корпеть над грудой книг без разбора, не выходя никуда, это было бы равнозначно формализму в молитве, о котором я говорил. А студент, желающий заниматься наукой, знает, какие книги ему нужны и в каком направлении ему следует работать. Так и мы должны подчинить форму определённой цели. Цель молитвы, в первую очередь, - диалог между Богом и человеком. И здесь я начну с человека, т.к. мы сами себя лучше знаем, чем Господа, который, как нам кажется, очень далеко, хотя, конечно, начинать всегда следует с Господа. В этом диалоге мы должны иметь постоянный контакт с Богом, беседовать, даже болтать с Ним. Не думать абстрактно, что завтра, например, я должен побывать там-то и сделать то-то, а произнеси «Господи!» - и твоя мысль уже превращается в молитву. И она не менее действенна и важна, чем то, что мы привыкли считать молитвой. Существует один важный момент - в молитве следует отрекаться от мирских забот, чтобы сохранять интимность общения с Богом. Молитвенное правило и для монаха, и для мирского, и для студента, например, который ограничен во времени, - всегда различно. Не обязательны два часа утром и вечером, если это невозможно. Но должна сохраняться динамика покаяния, нельзя терять молитву и контакт с Богом. Правило должно совершать по мере возможности и удобным образом - не важно, будут это пять минут или час, но важно почувствовать себя в полной близости с Господом. Мы должны были бы жить с Господом практически так, как двое влюблённых - они не встречаются по расписанию, на строго определённый срок, но скучают весь день друг о друге, и долгая разлука невыносимо тяжела.

Преимущество же общения с Господом в том, что даже если Он кажется далёким, Он всегда рядом с нами. Говоришь: «Господи!», и даже до его призывания Он уже с нами, потому что Он в нас, если только можем открыть Его в себе. Таким образом, молитву следует понимать в двух главных моментах. Первый - момент молитвенного правила, когда хотя бы на несколько минут мы оставим житейские заботы и будем с Господом в тесном общении. Это мы должны открыть в себе в самых разных формах. Каких? Церковь дала нам множество форм. Со своим духовником и с помощью своей собственной инициативы вы должны найти нужные формы. Но всегда ищите быть с Господом - в молитвенном правиле, во всякое время и на всяком месте, в любой ситуации и во всём. Нуждаешься в чём-то? Скажи: «Господи, как достигнуть, помоги мне!». Удалось что-то? «Господи, слава Тебе, благодарю!». Одолевают дурные помыслы? «Господи, просвети меня покаянием!». Всё, что проходит через тебя, твою жизнь, твой ум, твою душу, тело, побеждай обращением «Господи!» - и это становится молитвой. В обоих случаях мы взращиваем в себе способность оставаться рядом с Богом, и тогда форма, если это будет форма, способная помочь, будет нам практической подмогой, таким же образом, как тросточка или костыли помогают человеку в ходьбе. Но когда мы достигаем Господа, наступает такой момент, когда мы уже не нуждаемся в этих костылях, мы чувствуем, что ноги окрепли, ведь кто станет ходить с костылями, если здоров? Точно так же и в духовной жизни, особенно духовной.

2. Отец Рафаил, человек проходит через многие испытания на своём жизненном пути. Скажите нам, как мы должны относиться к Господу, как нам к Нему обращаться тогда, когда мы чувствуем, что посланные нам испытания превышают все наши силы и нет никакой возможности выполнить то, что мы должны? Что Вы нам посоветуете, чтобы в таких случаях не впадать в грех отчаяния? В связи с этим ещё просьба: растолкуйте смысл молитвы «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Матф. 27:46).

Две вещи хочу я вам сразу сказать на это. Во-первых, на всё, что бы ни случилось с нами в этой жизни, доброе или плохое, первая наша реакция должна быть: «Господи!», в любой форме, как я говорил вам об этом выше. Таким образом мы должны обращаться. Во-вторых, и здесь я вам снова хочу поведать, что очень много парадоксальных вещей в Писании и в Церкви. Например, во многих случаях Господь выступает как тиран. Что-то внутреннее во мне никогда не могло воспринять тиранический образ Господа. Если наш Господь - это Господь любви, то что-то неверно в этом рассуждении. Либо здесь речь идёт о какой-то неправде, либо я превратно понимаю. И хочу вам сказать, что на протяжении всей моей жизни, когда бы то ни было и как бы то ни было, всеобъемлющая любовь Божия побеждала. Никогда не забывайте этого и не сомневайтесь в любви Божией. Когда я говорю «не сомневайтесь», не идёт речь о запрете, просто в этом нет необходимости.

Если говорить о грехе отчаяния, я не буду вам давать прямых ответов на это, но вот что я открыл для себя: мы не знаем, что такое отчаяние, потому что мы не знаем ничего другого, кроме отчаяния. В отчаянии мы зачались во чреве матери. Хочу вам сказать о результате своего многолетнего жизненного наблюдения, которое просветилось откровением о. Софрония. О. Софроний говорил, что мир после первой мировой войны стал не таким, каким он был прежде. И отец Софроний знал этот мир, потому что на тот момент он был совершеннолетним сознательным человеком. Тот мир, тот размеренный уклад жизни, который был раньше, после войны уже не чувствовался, а после второй мировой войны стало ещё хуже. Дар Божий был взят с земли из-за всемирного братоубийства. И он говорил страшные вещи, что если придет третья мировая война, вера на земле будет невозможна. Говорю вам, чтобы вы знали, к чему мы идём, и это первая часть фразы «держи ум во аде» - мы должны быть реалистами. Но, возвращаясь к разговору о грехе отчаяния, скажу вам: заповедь Божью не воспринимайте как запрет: не запрещено отчаиваться, просто в этом нет необходимости. Господь исповедует нам, что это не нужно. Господь хочет, чтобы человек жил, Господь может спасти человека из адских глубин. Откровение Церкви постичь до конца невозможно, но то, чего умом не постигаем, можем постичь верой. Я извиняюсь за отступление от темы, но всё церковное, во что я когда-то поверил, со временем полностью подтвердилось. Церковь невероятна, но истинна, и в продолжении скажу: будьте внимательны к правдоподобности, потому что обман должен быть правдоподобен. Господь не старается быть правдоподобным, Он говорит нам невероятные вещи, потому что они истинны. Истина сама себя защищает, а обман должен казаться истиной, чтобы быть правдоподобным. Возвращаясь к отчаянию - нет в нём необходимости. Церковь исповедует нам, что Христос познал бездонные глубины ада, потому что как человек, как сын Адамов, обладал высочайшим потенциалом. А этот высочайший потенциал распространяется в двух направлениях - «вверх» и «вниз». И тогда, познав глубины ада, нет души, которая не могла бы спастись, включая и Иуду, если бы он захотел или если придёт то время, когда Иуда захочет и передумает. Господь может найти спасение и для него. Но, ещё раз, не воспринимайте Заповедь Божью как запрет.

Кстати, вот то слово, точное значение которого я хотел бы определить - Заповедь Господня. Говоря о Заповедях… Господь предлагает нам любовь. Но как Господь может заповедать что-либо? Мы понимаем слово Заповедь как приказ, подобно тому, как офицер приказывает солдату, или так, как вышестоящий приказывает нижестоящему, и горе тому, кто не исполнит… Не в этом суть Заповедей Божьих. По слову Святых Отцов, то, что называется Заповедью, - это истина в последней инстанции. Ведь это сам Господь говорит, а не какой-то человек, это не отвлечённое слово. Любите своих врагов… - Да, конечно, мы можем любить более или менее. Нет, не так - это то слово, которому нужно верить до конца. И если верим до самого конца, то, как свидетельствует история, мученики, претерпевшие всё даже до смерти, жизнью своей явили истину, потому что слово Господне, которое они любили и хранили, сохранило их в минуту страданий и смерти. Это Слово было всепобеждающим, и поэтому они называются по-гречески свидетелями (мартор), и свидетельство их - о силе той жизни, которая содержится в том Слове, которое нам дал Господь понятным человеческим языком. Всё в этом мире относительно, но Сила эта, - это абсолютная сила Божья. Именно в этом смысле святые отцы называют Слово Божье Заповедью. Да, у Господа есть воспрещающие заповеди, особенно в Ветхом Завете, - делай то либо не делай этого, но у Христа всё по-другому, хотя это тоже заповеди. С чего Он начинает свою проповедь? «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» - мы говорили об этом раньше. Блаженны плачущие, блаженны… всё это так парадоксально, но всё это заповеди Господни. Т.е. последней истиной является не какой-либо пророк, как бы велик он ни был, но сам Господь, который к нам говорит. Христос в определенный момент говорит своим ученикам: «Да любите друг друга». Разве эти слова звучат как заповедь, и разве так болезненно тяжела эта Христова Заповедь? В конце концов, все поиски человека сводятся к слову любовь. Господь заповедует нам любить друг друга так, как Он нас возлюбил, т.е. до конца. Заповедь Божья в итоге является откровением Господа человеку о Себе. И только таким образом следует её понимать. Здесь я выйду за рамки заданного мне вопроса…