Занимательная зоология. Очерки и рассказы о животных - Яков Цингер

Великанами среди инфузорий являются обычные обитатели стоячих вод: красивые сине-голубые инфузории трубачи и змеевидные спиростомумы. Они, достигая длины 1–2 миллиметров, заметны и без микроскопа в виде мелких комочков и коротких палочек. Такова же длина плоских овальных инфузорий опалин, паразитирующих в задней части кишечника лягушки. Лягушки заражены опалинами на 100 процентов; в каждой пойманной и вскрытой лягушке наверняка можно найти этих гигантских инфузорий[2].

Карлики среди инфузорий встречаются значительно чаще, чем гиганты. Таковы обычные для стоячих водоёмов плоские колпидиумы; одетые панцирем из кремнезёма колепсы или округлые, скачущие при помощи длинных ресничек аскеназии и другие мелкие инфузории, которые в 10–15 раз короче туфельки.

Инфузории-гиганты — трубач, спиростомумы; туфельки (средн. разм.) и карлики.

Инфузории-гиганты — опалины (из кишечника лягушки).

Неодинаковы по размерам и различные виды корненожек-амёб. Наряду с крошечными лучистыми амёбками находим и таких крупных, как амеба протей, размером в 0,5 миллиметра, и таких гигантов, как пеломикса, размером до 1,5 миллиметра.

Однако наиболее крупные простейшие встречаются среди морских раковинных корненожек; здесь попадаются даже такие «сверхгиганты», как батисифон, длиной 5 сантиметров; раковинки же ископаемых нуммулитов достигают до 6 сантиметров в диаметре. В 1955 году советский учёный А. А. Атабекян обнаружил в Армянской ССР горизонт известняка с раковинками нуммулитов диаметром 12 сантиметров. Ещё более крупные нуммулиты, диаметром 16 сантиметров, найдены в 1953 году французским геологом Ж. Мерсье в Сирии. Миллиардные скопления нуммулитов, осевших на дно морей и океанов, а затем в результате многовековых перемещений земной коры оказавшихся на суше, образуют в отдельных районах мира мощные отложения. В СССР такие отложения расположены вдоль северных склонов Крымских гор; имеются они и во Франции и в Египте. Некоторые из египетских пирамид, этих величественных сооружений древнего мира, сложены из нуммулитового известняка.

Гигантские раковинные корненожки (уменьшены вдвое):

слева — нуммулит; справа — батисифон.

Жгутиковые, как правило, — организмы мелкие, не превышающие размера 50 микрон. Средний размер — 30 микрон — характерен для описанной во всех учебниках зоологии эвглены зелёной. Однако настоящих пигмеев среди мира простейших следует искать среди споровиков, в большинстве своём организмов паразитических, а нередко и болезнетворных.

Так, например, бабезия, возбудитель болезни крови у собак, имеет размер всего 3 микрона. Принимая во внимание, что один микрон составляет одну тысячную долю миллиметра, или миллионную часть метра, мы видим, что по размерам тела эвглена в миллион, а бабезия в десять миллионов раз меньше кита. Таковы контрасты размеров в животном мире!

Итак, простейшие, как существа одноклеточные, значительно уступают по размерам тела многоклеточным животным.

Однако в громадном разнообразии животного мира можно и среди многоклеточных указать пигмеев, близких по размерам к простейшим и иной раз даже мельче простейших-гигантов.

Из насекомых таковы, например, жучок перистокрылка, живущий в разлагающихся растительных веществах и сухом навозе, и трихограмма, откладывающая свои яички в яйца бабочек. Встречаются такие карлики и среди червей, рачков, клещей, многоножек. Все эти животные лишь немногим больше инфузории-туфельки и значительно уступают по размерам простейшим-гигантам. А некоторые тихоходки — мельчайшие организмы, принадлежащие к типу членистоногих, по своим размерам даже меньше туфельки (см. рис. на стр. 29).

Животные-пигмеи и ушко швейной иглы (1,2 миллиметра):

1 — жук перистокрылка; 2 — рачок босмина; 3 — трихограмма; 4 — амёба протей; 5 — инфузория туфелька; 6 — рачок сфеоциклоп; 7 — чесоточный клещ; 8 — тихоходка черепашка; 9 — инфузория-гигант трубач.

Кстати отметим издавна привлекавшую внимание учёных замечательную и исключительную способность тихоходок, обитающих в сырой почве, во мхах или воде, переживать неблагоприятные условия существования в состоянии сильно замедленного процесса жизнедеятельности (анабиоза). Месяцами и даже годами могут находиться эти животные в высохшем состоянии, без видимых признаков жизни и при увлажнении снова возвращаться к нормальной жизни. Как показали опыты, при анабиозе тихоходки выдерживают температуру от –200 до +100 градусов С; остаются нечувствительными к облучению рентгеновскими и ультрафиолетовыми лучами.

Способность к анабиозу в сочетании с микроскопическими размерами является важным приспособлением к разнообразным условиям жизни этих мельчайших существ, встречающихся в засушливых и влажных районах, в горах и в морских глубинах, в Заполярье и тропиках.

Представители многоклеточных беспозвоночных животных в подавляющем большинстве значительно уступают по размерам тела позвоночным, однако и среди беспозвоночных животных можно указать гигантов.

Среди губок встречается в прибрежных водах Индийского океана кубок Нептуна; эта губка достигает высоты 1,5 метра и более 0,5 метра в поперечнике.

Губка кубок Нептуна.

В северных морях и, в частности, у нас в Баренцевом и Карском морях встречается громадная медуза цианея полярная. Диск, или колокол, этой медузы может достигать в диаметре 2 метров, а пучки щупалец, свешивающиеся с диска, простираются на 20–30 метров, т. е. на длину тела крупного кита. В более южных районах, например в Белом море, эти медузы значительно мельче.

Встречаются цианеи в море и единичными экземплярами и большими скоплениями.

Узорчатый диск медузы окрашен в розовый или красновато-синий цвет и флуоресцирует — мерцает слабым зеленоватым светом. Такая окраска диска наряду с колеблющимися и расходящимися в стороны длиннейшими щупальцами придаёт этому своеобразному животному необычайно эффектный и красивый вид.

Как и у всех медуз, щупальцы полярной цианеи усеяны стрекательными клетками, выбрасывающими острые нити с ядовитыми веществами: они служат ей для умерщвления добычи и защиты от врагов. Ожоги, производимые этой медузой, очень чувствительны не только для крупных рыб, но и для человека.

Цианея полярная.

Крайне любопытно, что мальки морских рыб (например, трески) нечувствительны к стрекательным клеткам медуз. В тихую погоду можно видеть, как вблизи медузы толпятся многочисленные стайки кормящихся мальков. Но стоит лишь проплыть мимо лодке или крупной рыбе, как мальки устремляются к медузе и скрываются под защитой её диска. Хищница медуза даже и не пытается схватить доверчивых мальков, отнюдь не упуская более крупной добычи. Как полагают некоторые зоологи, здесь имеет место своеобразное сожительство (симбиоз), полезное для обоих животных. И если медуза «спасает» мальков от врагов, то мальки в свою очередь «оказывают услугу» медузе тем, что уничтожают вредные микроорганизмы, поселившиеся на теле медузы.

Организм полярной цианеи, как и всех медуз вообще, содержит до 98 процентов воды, поэтому вес её тела по высыхании становится крайне мал.

Все мы, конечно, знаем дождевого червя и хорошо представляем себе его размеры. Но что бы сказал читатель, если бы увидел дождевого червя длиной в 1–2 метра! Оказывается, такие черви-гиганты встречаются в тропических частях Южной Америки и Австралии. Таков, например, австралийский червь дигастер, некоторые экземпляры которого достигают даже 3 метров в длину при толщине примерно в два пальца; вес такого червя 680 граммов. Немудрено, что первые поселенцы Австралии принимали таких червей-гигантов за змей и только когда эти «змеи» попали в руки зоологов Мельбурнского музея, то сразу же были определены как черви и притом как ближайшие родственники всем нам известных дождевых червей.

Обитают австралийские черви-гиганты в низменных районах Южной Виктории и Квинсленда. Вбуравливаясь передним концом в почву, они роют в ней глубокие извилистые ходы. Во влажную погоду или рано утром гиганты, так же, как и наши дождевые черви, появляются у поверхности земли. Однако поймать и вытащить их из норы не так-то просто. Дело в том, что черви-гиганты очень чувствительны к малейшему сотрясению почвы и при неосторожном подходе к ним тотчас же с громким бульканьем исчезают в своих ходах. Но если даже и удастся тихо подойти к норе и схватить часть тела животного, находящуюся на поверхности, то червь, выделив большое количество слизи, либо ускользает из рук, либо столь цепко удерживается в извилистом ходе благодаря способности раздувать там тело, что в руках остаётся только обрывок червя. Поэтому приходится терпеливо выжидать, пока тело червя расслабнет, и тогда постепенно шаг за шагом вытаскивать его, при одновременном раскапывании хода.