Дао. Три сокровища. Беседы о «Дао Де Цзин» т. 2 - Бхагван Раджниш

Вдруг, когда Мастер посмотрел на него, он упал на землю, закрыл глаза и притворился мертвым. Мастер громко рассмеялся, потому что можно многое разыграть, но как можно разыграть, что ты мертв? Это последняя из нелепостей. Мастер сказал: «Правильно, ты сделал хорошо, но один вопрос, перед тем как ты исчезнешь окончательно. Как насчет коана, проблемы, которую я поручил тебе решить?» Мастер представил ему проблему для обдумывания, очень основательную проблему о том, что если вы захотите извлечь звук одной рукой, как будет выглядеть звук, извлеченный одной рукой. Притворщик открыл один глаз и сказал: «Мастер, я еще не решил». Мастер хорошенько пнул его ногой и сказал: «Лицемер! Разве ты недостаточно об этом знаешь? Разве ты не знаешь, что мертвые не отвечают на вопросы?»

Если вы действительно несведущи, тогда все остальные слова, что вы написали, ложные, бесполезные, пустые, бессмысленные, тарабарщина. Но если в них много смысла, тогда все, что вы говорили вначале, притворство. Вот почему я говорю, что вопрос — это сложно.

И потом, вы хотите моего присутствия. Присутствия нельзя желать. Вы должны его ждать, вы не можете его хотеть. Это свободный дар. Всякий раз, когда вы готовы, оно дается. И ваше знание не позволит вам получить мой ответ. Человек говорит, что он ни в коей мере не интересуется моими ответами, потому что он уже знает ответы, он — знающий человек. Он хочет моего присутствия. Но что вы сделали, чтобы заслужить его? Только лишь желая, вы думаете, что сможете заслужить?

Тогда почему есть другие, пытающиеся получить мой ответ? Неужели все глупцы, кроме вас? Действительно, пройти через ответ — это тренировка приблизиться к присутствию. Вы задаете вопрос, я отвечаю вам, и постепенно вопросы иссякают. Не потому что вы станете более сведущим — если вы станете более сведущим, возникнет еще больше вопросов. Нет, если вы действительно будете слушать меня, если вы постараетесь понять меня — не слова, а пространство между словами, не строки, но между строк, не что я говорю, но что я имею ввиду, если вы поймете это, вы будете готовы, и вопросы постепенно иссякнут. И когда появится разум, лишенный вопросов, тогда вдруг мое присутствие внезапно явится перед вами.

Эти ответы для того, чтобы сделать вас несведущими; эти ответы для того, чтобы выявить ваше знание, помочь вам забыть его, но это все зависит от вас. Вы можете собрать мои ответы, не вникая в смысл, вы можете собрать слова, но они все больше и больше станут бременем для вас, для вашей головы. Тогда еще больше появится вопросов, потому что всякий ответ может родить тысячу один вопрос. Тогда вы пропустили главное. Тогда вы действительно не здесь со мной, вы совершили свое собственное путешествие, свое собственное эгопутешествие. Это не мое путешествие, это ваше путешествие, вы были не со мной.

Если вы действительно будете слушать, то прямо через слушание вопросы исчезнут. И когда-нибудь случится так, что в вашей голове не будет ни одного вопроса; вот то главное, когда вы можете сказать: «Я ничего не знаю».

Вы даже не будете знать достаточно для того, чтобы задать вопрос, потому что чтобы задать вопрос, нужно что-нибудь знать. Как вы можете задать вопрос, ничего не зная? Даже для того, чтобы задать вопрос, требуется определенное знание, в противном случае как вы спросите? Если вы спрашиваете: «Кто есть Бог? Что есть Бог?», — вы по крайней мере что-то знаете о Боге, иначе такой вопрос не может возникнуть. Вопросы возникают не из неведения, вопросы возникают из знания. Когда вопросы прекращаются, у вас тогда безграничное невежество, темная ночь, прекрасная, похожая на бархат, беспредельная. Вы в ней растворены окончательно, подобно капле в океане. Тогда вы чувствуете мое присутствие. Знание — это препятствие.

И вы говорите, что вы не заинтересованы в моем ответе. Тогда вы сами разрушаете мост; тогда вы не сможете почувствовать мое присутствие. Это станет невозможно. Во-первых, вам придется позволить мне уничтожить все, что вы знаете, разрушить это, снести то, что в вас вышло из строя.

Только тогда я смогу стать творящим. Присутствие — это творческий феномен. Мои вопросы именно деструктивны, они призваны разрушить что-то. Вы должны вновь открыть свое неведение и вместе с ним безграничность. Если вы можете стать совершенно несведущим, вы сделали первый шаг к тому, чтобы стать совершенным мудрецом. Эта совершенность — мост. Тогда из неведения достичь мудрости будет нетрудной задачей. Мост открыт, мост готов. Поэтому будьте совершенным. В этот момент вы можете быть совершенным только в неведении — следом придет совершенность в мудрости.

Не старайтесь быть умным со мной. Будьте искренним. Если вы несведущи, будьте несведущим, и вы прикоснетесь к моему присутствию, и войдете в меня и позволите мне войти в вас. Но если вы не способны ощутить мое присутствие, тогда постарайтесь сначала почувствовать мой ответ; тогда позвольте мне смести вас, разрушить вас для того, чтобы произошел творческий взрыв.

Четвертый вопрос:

«Я больше не имею желания что-нибудь делать. Кажется, ничто больше не имеет для меня значения. Жизнь — это так много усилий: тело требует и страдает от постоянного физического дискомфорта. Мое эго требует внимания, разум продолжает беспрерывно работать. Я часто думаю о том, как хорошо было бы умереть. Самоубийство — это просто попытка бегства от жизни? Есть ли какой-нибудь довод, почему не рекомендуется совершать самоубийство?»

Многое надо понять. Проблема очень тонкая. Если вы не имеете желания что-то делать, как вы захотите совершить самоубийство, не желая этого? По сути дела все заключается в желании.

«Кажется, ничто больше не имеет для меня значения.»

Если вам кажется, что ничто больше не имеет для вас значения, самоубийство также не может ничего означать. Как вы сделаете выбор? Как вы будете выбирать между жизнью и смертью? Это будет бегство, бегство от жизни, а тот, кто убегает от жизни, также убегает и от смерти.

Вот почему я говорю, что это очень тонко: Если вы пресытились жизнью, если вы действительно устали от жизни, если у вас нет никаких желаний, вам все надоело, ваше самоубийство будет бессмысленно. Это будет просто скука, пресыщенность, это не будет истинным самоубийством. Оно будет безрезультатно, тщетно, и вы будете брошены обратно в жизнь, а жизнь — это научная дисциплина, и вы здесь для того, чтобы чему-то научиться. Если вы экстатичны, вы празднуете жизнь, и настолько удовлетворены, что движетесь в смерть танцуя, тогда это не самоубийство, это самадхи, это нирвана. Будда тоже двигался в смерть, но он не был уставшим от жизни, он был полностью удовлетворен. Постарайтесь понять разницу.

На свете существует только одна религия, давшая разрешение совершать самоубийство; это джайнизм. Махавира, величайший поборник ненасилия, разрешил своим ученикам совершать самоубийство, но только тем, кто не пресыщен жизнью, кому не скучно, кто не устал, но кто прожил жизнь наполненно, образцово, целиком, кто познал все, что может дать жизнь и кто испытал ее. Они совершенно удовлетворены. Они не разрушают себя против жизни, они удовлетворены, их труд завершен, они возвращаются к началу.

Махавира действительно очень смел. Ни одному религиозному учителю недоставало смелости разрешить самоубийство. Но он поставил для этого условия: самоубийство не должно совершаться в состоянии недовольства, потому что тогда вы провалите дело и будете возвращены к жизни. Оно должно быть абсолютно точным. Другое условие: нельзя принимать яд или прыгать с горы в реку, либо в океан. Нет, все не должно произойти в один момент. Человек должен поститься, поститься до смерти. Это занимает семьдесят, восемьдесят, девяносто, иногда сто дней. Миллион раз у вас будет возможность подумать снова и снова.

Если вы остались не полностью удовлетворены, вы вернетесь назад. Оставаться с этим решением сто дней трудно для разума; только тот, у кого нет разума, может оставаться при своем решении сто дней. В ином случае в любой момент после трех дней, четырех или пяти дней поста ваше тело и разум скажут: «Дурак! Начинай есть! Жизнь так ценна, и ты еще не сделал то и то, ты еще не прожил то и то. Проживи это. Кто знает, быть может ты больше не вернешься к жизни».

Если вы действительно не полностью удовлетворены, вы вернетесь назад.

Чтобы оставаться с таким решением сто дней и перейти к смерти счастливо, вам абсолютно не требуется разум.

Совершить самоубийство в один момент не удастся, потому что в один момент вы можете обмануться, вы можете пребывать в иллюзии. Если вы принимаете яд, это может совершиться в один момент. Мое мнение таково, что если люди, совершающие самоубийство, хоть на миг замешкались, они никогда не совершат его; если они замешкались на один миг, они изменят решение.

Самоубийства совершают в состоянии безумия. Они настолько пресыщены, что делают это в один момент и у них нет возможности изменить свое решение. Не осталось времени. Они прыгают. Они могут испытывать страдания в океане и могут начать вопить, плакать и кричать: «Спасите меня!», но уже слишком поздно. Все их существо хотело бы вернуться к жизни. А они вскоре вернутся в лоно. Это не самоубийство: временное самоубийство не является самоубийством. Вы опять вернетесь назад в иное лоно, и хуже того, совершение самоубийства повиснет над вами, оно станет кармой. Оно будет, как черная туча, мрак вокруг вашего лица, вокруг вашего существа. Вы будете двигаться в жизнь, окутанным пеленой смерти. Это плохо.