Счастливого кровавого Рождества: Рождество в Новом Орлеане - Криста Фокс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 8
Аня
Мы ждём в тени дальнего угла часовни, Кейн — огромная фигура в темноте рядом со мной и подобен охотнику, полностью насторожившемуся при малейшем намёке на добычу. Я слышу, как толпа снаружи становится всё больше. Ночь прохладная, и люди рано собираются. Во время каникул здесь всё больше людей, хотя двери должны открыться только через двадцать минут.
Кейн хватает меня за руку и машет свободной рукой. Я смотрю туда, куда он указывает, и вижу худощавого мужчину, входящего в помещение часовни через боковую дверь. Что-то, чего я не могу разобрать, зажато у него под мышкой.
— Стой здесь, — приказывает Кейн, но я останавливаю его.
— Тебе нужна моя помощь. Я могу убедить его не делать этого.
Он хмуро смотрит на меня, а затем отрывисто кивает.
— Ладно, но держись ко мне как можно ближе.
Я делаю, как он говорит, следуя из укрытия, и осторожно пробираюсь через часовню к алтарю. Светятся мягкие белые огни, и вскоре нам пришлось полностью выйти из тени. Оказавшись на свету, Кейн скользит вперёд, каждый шаг по каменному полу беззвучен. Когда мы подходим к основанию алтаря, Кейн указывает на место, где я стою, и говорит:
— Не двигайся.
В мгновение ока Кейн хватает мужчину сзади и разворачивает, его ноги болтаются над землёй, пока он пытается вырваться.
— Отпусти меня, — кричит мужчина, безуспешно вырываясь из хватки Кейна. — Отпусти.
Я делаю шаг вперёд, протягиваю руки с широкой улыбкой на лице, демонстрируя спокойствие, пока он не перестаёт сопротивляться.
— Всё хорошо. Все будет хорошо. — Я хватаю мужчину за руку и толкаю в него магию. Мгновенно меня захлёстывают образы и чувства. Дети, косящиеся на него на игровой площадке, приёмные родители, которые не скрывают своего дискомфорта из-за него, и, наконец, высокий вампир, который излучает силу, принимает одинокого молодого человека. Нашёптывая яд ему на ухо, пока разрозненная идея не обретает форму и пускает корни:
«Люди ненавидят нас, потому что боятся. Так давай дадим им то, чего они действительно боятся. Давай покажем ужасы, на которые мы способны».
— Понимаю, — говорю я, пытаясь сохранить спокойствие, необходимое для того, чтобы получить то, что нужно. — Люди боятся того, чего не понимают. Но я понимаю. Позволь помочь тебе.
Моя магия обволакивает мужчину, вливаясь в него и разрушая узы, связывающие его с вампиром. Постепенно узлы в его душе начинают ослабевать, мало-помалу высвобождаясь. Слыша тиканье секундомера, людей, собравшихся снаружи, я надавливаю немного сильнее. Мужчина всхлипывает и начинает плакать. Я почти добралась, почти на том этапе, когда знаю, что этот человек, каким бы преступником ни был, поможет нам, но на меня обрушивается огромная стена ненависти. Мой контроль дребезжит, и позади Кейна появляется тень
Я хочу закричать, но защита ослабла, и я могу чувствовать лишь ненависть, разъедающая на части. Я не могу предупредить Кейна. Не могу спасти его. Я даже не могу спасти себя.
Тень ударяет Кейна сзади, и он падает на пол, освобождая человека, которого мы пришли остановить. Я сдерживаю поток эмоций и поспешно укрепляю щиты. Моё зрение проясняется, и тёмная фигура превращается в старого вампира, которого я видела в воспоминаниях подрывника. Он смеётся над Кейном, лежащим на земле, и пинает его в бок.
— Много времени прошло с нашей последней встречи, приятель. — У него сильный и грубый акцент, а в голосе сквозит насмешка. — Думал, ты мёртв. Кто-то рискнул, но ты, всё равно проиграл.
Кейн вздрагивает, и меня осеняет. Вампир, каким бы старым и могущественным ни был, до превращения был эмпатом. Его атака не наполнена физической силой. Сначала он бьёт тебя, а затем переполняет эмоциями. Его эмоциями. Негативными. Вампир поворачивается к плачущему мужчине, и я в ужасе наблюдаю, как он наклоняется и поднимает его. Затем разочарованно качает головой и сворачивает мужчине шею, выбрасывая, как мусор.
— Александр, остановись, — говорит Кейн, вставая. — Ты не обязан это делать.
Вампир просто смеётся.
— Не обязан, да. Мне просто нравится. Мы потратили годы в попытках спрятаться от людей, но должны были управлять ими. Страх делает их слабыми. Если будем охотиться на них, в конце концов, победим.
Внимание вампира сосредоточено на Кейне, а не на мне. Я уверена, что в глазах Александра я не представляю никакой опасности. Недостойный противник. Поэтому я пользуюсь возможностью, бегу вперёд и хватаю его за талию. Я забираюсь под тонкую футболку, заставляя себя не отшатнуться, когда чувствую его липкую кожу под пальцами. Я вкладываю в него любовь к другим, переносимую волной силы, и он воет, как будто получил ожог. Александр стряхивает меня, но Кейну нужен был момент отвлечения, и он бросается к Александру, ударяя кулаком в челюсть старшего вампира. Голова Александра откидывается назад, и он рычит, переводя взгляд с меня на Кейна и обратно.
Словно почувствовав намерение Александра, Кейн качает головой.
— Не делай этого. Если прикоснёшься к ней, я прикончу тебя.
— Ты так и так меня прикончишь. Почему бы не забрать прелестный маленький приз с собой? — Приняв решение, Александр бросается ко мне, но я уворачиваюсь, и его пальцы только задевают меня. Я падаю на пол, ударяясь коленями об основание алтаря, и смотрю, как два вампира сцепляются. Они оба по-своему сильны, но я вижу, что Кейн побеждает. Отчаяние Александра растёт, и он, наконец, отталкивает Кейна, а затем бросается к двери. Кейн бросается за ним, но останавливается, когда я кричу:
— Кейн ты нужен мне. Сейчас.
Он колеблется, и я вижу, как внутри него происходит борьба. Быть так близко к Александру и снова потерять его, должно быть, больно после всего пережитого. Но Кейн, наконец, поворачивается ко мне и возвращается. Я указываю на бомбу, где таймер показывает всего минуту.
— Мы не успеем унести её отсюда, поэтому мне нужно, чтобы ты держался за меня.
— Что ты собираешься делать? — На его щеке вновь задёргался нерв, и я очень хочу поцеловать его.
— Собираюсь не дать бомбе кому-то навредить. — Кейн пытается оттащить меня, но я трясу головой. — Я должна это сделать, Кейн. Просто держи меня, и что бы ни делал, не дай мне упасть.
Он хочет начать со мной спорить, я вижу это по его глазам. Но, наконец, кивает и встаёт позади меня. Я смотрю на бомбу, вытягивая
