Парсек налево - Олег Здрав

– Хлоя нажрался, мозги закипели – он и пошел, куда глаза глядят, – предположил один из охранников. На этом оперативно-розыскные и поисковые мероприятия завершились. Ещё один кредитный договор закрыт досрочно.

Возвращаемся на базу в подавленном настроении и гробовом молчании. Не очень хочется повторить судьбу этого несчастного, а придется, если ничего не придумать.

Вечером подвожу промежуточный итог моего пребывания среди звезд и наркосодержащих кактусов. Неутешительный баланс, я вам скажу – хотя могло быть и хуже. Стабильный доход в четыре кредита в день – по местным меркам просто роскошно, с точки зрения стратегии – застой и полное отсутствие перспектив. Достаточно сменится начальнику конвойной службы на базе и наша шабашка тут же усохнет или уйдет в минуса, впрочем, и нынешнее начальство может в любой момент внезапно проснуться и заинтересоваться, чем мы тут занимаемся. К тому же вся наша технология привязана к наличию воды, и с каждым днем мы неумолимо отдаляемся от ручья. Хлой растет не очень густо, и все окрестности рядом с оврагом мы скоро зачистим.

– Куда ни кинь – всюду клин.

Пкуб на мои мрачные прогнозы не реагирует – он пофигист по жизни и живет одним днем. Говорит, что иначе нельзя – слишком много разочарований и несбывшихся надежд иссушают душу, а без неё человек не может жить и трудиться нормально – чахнет или умирает. К тому же он занят важным делом – заправляет бражку.

– Кто не рискует – тот кредит никогда не выплатит, – сформулировал я первое правило попаданца в космическое рабство. – Пкуб, не в службу, а в дружбу – ты можешь всем рассказать, что это я бражку приготовил? Тебе все равно, а мне для дела надо. Тем более, я для нас двоих стараюсь.

– Мне не жалко, но зачем тебе это? – подивился старый зэк моей неожиданной проснувшейся жажде славы и популярности.

– Заранее готовим общественное мнение к продвижению нашего кандидата, то есть, товара. Если человек умный, химик-технолог, то он не будет глупостями заниматься – так ведь?

По округлившимся глазам напарника стало ясно, что ему ничего не ясно.

– А кто у нас химик-технолог? И причем здесь бражка?

– Напиток богов, а не бражка. Забудь это слово и не произноси вслух. Мы улучшим твой рецепт. Путем добавления в него спирта и ароматизаторов, я уже поинтересовался у ЙЙосо – пять скумбрий за сто грамм. Инженером-химиком буду я – твоя кандидатура не подходит, ты уже растрепался, что сорок лет по рудникам кочуешь. Я же – темная лошадка, никто обо мне ничего не знает.

– Зря. Это очень дорого и неразумно. Брага в десять раз дешевле. Но если ты хочешь шикануть, то зачем портить спирт недобродившей сивухой?

– В этом и состоит мой замысел. Мы угощаем нашим продуктом из обычных концентратов собратьев, и слава о великом химике тут же разносится по всей базе, – мне бы треуголку на голову и можно сразу в палату к таким же Наполеонам.

– Ты собираешься торговать брагой себе в убыток? – окончательно запутался Пкуб.

– Нет, конечно. Это будет одноразовый аттракцион щедрости. Потом неожиданно выяснится, что нужный ингредиент закончился, и чуда больше не будет. Но нужное впечатление мы уже произведем. Гений в изгнании – от него можно ждать любых сюрпризов. Вот наш продажный образ. Или продаваемый? Не важно.

– И для чего нужен этот образ? Собираешься произвести впечатление и соблазнить девицу из медблока?

Ничего себе, здесь и бабы есть?! Вот так новость.

– Ты ничего не путаешь? Ййосо называл его братом Зуфи, – надеюсь, он не меняет пол на противоположный раз в неделю. Кто их здесь разберет, технологически развитых.

– Брат Зуфи – фельдшер, заведует арестантским блоком. У вольнонаемных свой лазарет – не будут же они вместе с зэками лечиться. По разговорам, заведует там роскошная дамочка. Глаза – во, все остальное ещё лучше! – Пкуб продемонстрировал, активно размахивая руками, насколько объект привлекателен. Получилось нечто неопределенное и объемное. Размер 120 или больше по нашим российским меркам. Или он приукрасил слегка от избытка чувств? Очень надеюсь на это.

– И не мечтай. В офицерскую половину базы нам вход запрещен. Да и не сунешься к ней, меньше, чем с сотней кредов. Охранники судачили вчера – я подслушал.

– Может они от зависти? Наговаривают на бедную девушку, которая им отказала, – мечтательно вздохнул, представляя сто кредитов на своем счету. Это же, сколько скумбрии можно купить за раз!

– Уважаемый инженер-химик, – прервал мое путешествие в мир грез ехидный старик. – Вы не рассказали, для чего вам слава великого самогоновара?

Последнее слово меня чуть не вывернуло наизнанку – кто этот переводчик программировал? Вспомнил, что это мой собственный мозг так чудит и решил не критиковать его попусту, за неимением достойной альтернативы, так сказать.

– Это первая часть плана. Следующий этап начнется завтра, но для начала нам надо арендовать ещё один шкаф для хранения.

Каждому работнику полагается отдельный ящик для хранения личных вещей. Высотой чуть больше метра, шириной и глубиной вполовину меньше. Закрывается механическим замком – хлипким на вид, и предназначенным, скорее для морального спокойствия владельца, чем для реальной защиты от кражи. Плата символическая – полкреда в неделю. Стоит пояснить, что в неделе здесь восемь дней, а месяц состоит из трех восьмидневок. Сколько длятся сутки я так и не смог определить. По ощущениям – заметно длиннее земных, хотя проверить это никак не получится.

– Ещё одна глупая трата. Пользуйся моим, если тебе так надо – он все равно пустой почти. Зачем деньгами разбрасываться? – опять завел свою шарманку экономный Пкуб.

– Все правильно! Окружающие будут думать в точности так же. И резонно зададутся вопросом, зачем ему тратить деньги? Но не это главное! Мы этот шкаф ограбим! Представляешь, какой ажиотаж вызовет эта новость?

Пкуб задумчиво потер нос и вынужденно согласился:

– Соглашусь. Это будет очень необычно и непонятно. Начинаю подозревать, что ты не спятил от переедания двойного пайка, а действительно придумал какой-то сумасшедший план. И что же будет в этом шкафу?

– Древесина хлоя! – торжественно озвучил я ключевое звено своего плана.

– Три кометы мне в почки! Ты все же спятил от переедания.

Понять его можно – кроме сверхпрочной коры и ценной кочерыжки, хлой внутри заполнен древесиной, или «копрой» – твердой, как камень и полностью бесполезной в хозяйстве. Содержание наркоты, в отличие от стержня, в ней ничтожное, и поэтому её обычно просто выбрасывают.