Бежать любой ценой - Майя Марук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Малышка Софи даже приготовила ей подарок. Смотрительнице, не жене. Красивую брошь, с красными драгоценными камнями. Которую, я планировала продать. Или как-нибудь еще использовать, если в этом мире нет ломбардов и комиссионок. Про их существование Софи ничего не знала. Но, думаю, что в мире людей, что-то похожее должно было быть.
— О чем Вы говорите, сейра? — Прикинулась идиоткой. Больше из вредности, чем по необходимости.
Внутри зрело не взрослое желание методично разгребать проблемы, а детское желание портить нервы всем виновным и невиновным в том, что я здесь оказалась.
— Ты же голая! — Кивнула в знак согласия. — Как ты смеешь появляться передо мной в таком виде?!
— Чтобы не попадать в неловкую ситуацию, сейра, следует заранее предупреждать о своем появлении. — Я выразительно приподняла бровь, а моя собеседница слегка побледнела.
Конечно, настоящая Софи никогда не позволила бы себе такое общение с этой женщиной. Просто потому, что та могла бы за ручку ввести ее сначала в дом Дариша, а потом и самого императора. Но, у меня таких планов на будущее не было. А с точки зрения социального статуса, я сейчас находилась на пару ступеней выше.
— Как ты смеешь….
— Как Вы сейра смеете повышать голос в моем присутствии? — Прямо физически почувствовала, как взгляд потяжелел.
Она замолчала. Внимательно осмотрела меня с ног до головы. И презрительно хмыкнула.
— Дариш, к такой как ты даже прикасаться не захочет.
Видимо, эти слова должны были меня расстроить или как-то унизить, но внутри почувствовала только облегчение. Назвать себя пуританкой я бы не решилась. Но, вот осознание того, что это прекрасное тело может лапать какой-то незнакомый мужик, вызывало во мне только отвращение.
— Я на это очень рассчитываю.
Женщина еще больше побледнела. Но, обмен любезностями на этом решила прекратить. Видимо, придумала что-то более интересное, чем обмен обычными бабскими колкостями.
— Тогда, дейра, приведите себя в порядок. За Вами зайдут в полночь.
Только сейчас я заметила, что у нашей милой беседы были свидетели. За спиной смотрительницы, стояли две худенькие девочки — подростка. Прислуга во всех знатных домах состояла исключительно из людей. Девочки выглядели бледными, запуганными и недокормленными. Хотя, может, это просто на фоне массивной смотрительницы мне так казалось.
Пока я рассматривала детей, женщина развернулась на каблуках, и оглушительно топая покинула покой. Девочки затравленно посмотрели на меня. Я улыбнулась. Судя по тому, как они побледнели, улыбка вышла так себе.
Глава 5. Идея так себе, но спишем на состояние аффекта
Смотрительница вышла. Это было громко и демонстративно. А я продолжала смотреть на недокормышей. Совершенно забыв о собственной наготе. Девочки пытались опускать глаза в пол, но детское любопытство брало свое. Они то и дело, пытались рассмотреть меня, словно перед ними не женщина, а какая-то диковинная зверушка. Но еще чаще, косились на вазу с чем-то напоминающим пирожные.
— Как вас звать?
— Ронда. — Склонилась та, что выглядела постарше.
— Рина. — Представилась вторая.
— Сколько лет?
Дети смутились сильнее. Местные барышни вообще не опускались до общения с обслуживающим персоналом. Такой чести удостаивались только те, кто относился к «близкому» кругу. У Софи таким человеком была нянюшка, которая осталась ждать свою воспитанницу дома. Что ж, тем лучше. Меньше людей, знающих Софи лично, меньше проблем.
— Мне тринадцать. Рине десять. — Ответила старшая девочка и автоматически сглотнула слюну. То есть, люди здесь, в общем и целом живут не плохо, но эксплуатировать детский труд никто не запрещал.
— И зачем вы здесь?
Конечно, где-то внутри я понимала, что с детьми могла бы быть и чуть-чуть мягче. Внутри понимала, а внешне проявлять эту мягкость опасалась. Как и доверять новому, совершенно непонятному миру.
— Мы должны вас искупать и подготовить к знакомству с магом Дайришем.
То есть, великолепная фраза о том, что секс не является поводом для знакомства, к этому миру отношения не имеет. Или мне просто повезло? Сарказм мог литься из меня бурным потоком. Так самоуверенная Соня пыталась сохранять хрупкий баланс и не дать себе скатиться в пучину истерического припадка.
Вообще, я иногда любила почитать что-то легкое про попаданок в другие миры. То, где героини все такие смелые, находчивые. Ну, или попадается кто-то, кто им этой смелости и находчивости отсыпает щедрой рукой. Ну, или бонусы. Бонусов, я, конечно, себе немного отжала. Вот только, что с ними делать и как это работает, никто мне не рассказал. А Софи, такой информации в голове не хранила.
А еще, мне было страшно. Нет. Не так. Мне было очень страшно. И нужно было хоть немного времени, чтобы обдумать случившееся и решить, как себя вести дальше. Потому что пока, все дороги вели только в одном направлении: сдать свое прекрасное тело в аренду местному толстосуму. Вопрос только в том, насколько этот кошелек на ножках будет знатен. Ничего не имею против договорных и взаимовыгодных отношений. Но только, в том случае, если обе стороны на это согласны. А я вот ни разу не согласна.
Девочки по-прежнему стояли склонившись. Вот она выучка и воспитание. С юных лет. Идеальные рабы должны воспитываться с детства.
— Сколько у меня времени на подготовку?
— Четыре оборота. — В местном измерении оборот равнялся привычному для меня часу. То есть, на сборы у меня 4 часа. Этого времени с головой хватит на то, чтобы принять душ и явиться на поклон к таинственному му… магу.
А еще, напомнила себе о том, что нельзя судить плохо о незнакомых людях. И магах. И даже о змеелюдах, судить плохо нельзя. Потому что, на самом деле, они могут оказаться замечательными. Или нет. Как говориться, пятьдесят на пятьдесят. Но верить нужно в лучшее. И запросы вселенной посылать только позитивные.
Внимательно посмотрела на Рину и Ронду. Белые, жидковатые волосы говорили то ли о плохой генетике, то ли о плохом питании. Точнее, в плохом питании я не сомневалась, а в генетике не разбиралась… Обе девочки отличались болезненной худобой. Впалые щеки, глаза чуть на выкате, форменные платья, мешком болтающиеся на детских фигурках. И чешки на костлявых ножках. Вспомнилась картина с голодающими африканскими детьми, или жертвами какой-нибудь очередной
