Четвертая воздушная - Константин Вершинин

Поэтому один из пунктов приказа гласил: "Командирам авиаполков и дивизий в обязательном порядке лично выезжать в наземные войска для наблюдения за действиями своей авиации над полем боя".

Такой методический подход оказался правильным. Бывая в наземных войсках, наблюдая за воздушными боями, командиры сами убедились в том, что многие из устоявшихся приемов использовании авиации уже устарели. В короткий срок они сумели мобилизовать весь летный состав на овладение новой тактикой применения скоростных истребителей. В основу обучения был положен опыт лучших мастеров воздушного боя: Покрышкина, Речкалова, Крюкова, братьев Глинка, Семенишина, Фадеева...

В ходе освоения новых тактических приемов встречались, разумеется, определенные трудности. Преодоление их потребовало и времени и глубокого анализа боевого опыта. Взять, к примеру, вопрос о роли авиационного командира, управляющего действиями истребителей с радиостанции наведения. Получив указание об обязательном выезде авиационных командиров на передний край для наблюдения за действиями своей авиации, некоторые начальники стали без разбора, без учета опыта каждого предоставлять им право руководить, командовать, управлять.

Хорошее начинание пошло делу во вред. Появится в поле зрения, например, пара Ме-109, и сразу же в эфир летит информация: "В воздухе "мессы"!" А где эти "мессы", сколько их - об этом ни слова.

Каждый летчик, услышав такое предупреждение, считал, что противник где-то рядом, и начинал искать его, меняя курс и высоту. Нервы его напрягались до предела, порой он забывал о своей главной задаче. И это вполне объяснимо: нет страшнее врага, которого не видишь.

Допускались и другие ошибки. При появлении вражеских штурмовиков на малых высотах нашим истребителям, патрулировавшим в воздухе, подавалась команда: "Всем вниз!" Вся верхняя зона, таким образом, сразу оголялась, и бомбардировщики противника беспрепятственно проходили к намеченному объекту.

Некоторые командиры, находясь на радиостанции наведения, были слишком многословны. Их речи не только отвлекали внимание летчиков, но и мешали ведущим группам подавать команды. В эфире каждое лишнее слово заглушает работу самолетных радиостанций.

Пришлось снова издать приказ. В нем разъяснялось, что управление самолетами по радио нужно предоставлять только хорошо подготовленным командирам, понимающим природу современного боя. Были четко определены и их обязанности.

Упорядочение работы на радиостанциях наведения и устранение недостатков в тактике ведения воздушного боя сыграли весьма положительную роль. К наступлению наших войск на станицу Крымская 4-я воздушная армия оказалась вполне подготовленной.

Большое значение мы придавали обобщению и распространению боевого опыта, быстрому внедрению его в практику работы летного состава, командиров и штабов. Вначале этим занимался только офицер оперативного отдела Г. А. Пшеняник (ныне генерал-майор авиации в отставке, профессор, доктор военных наук). Затем было создано специальное отделение. Оно составляло ежемесячные обзоры боевых действий армии как самостоятельных, так и в операциях, проводимых совместно с сухопутными войсками. В специальном журнале ежедневно фиксировались результаты полетов на боевые задания и описывались наиболее поучительные примеры. Обобщенный опыт отражался также в информационных листках, которые печатались в типографии и рассылались в полки. Содержание их доводилось до каждого авиатора. Эти и другие мероприятия, безусловно, сыграли немалую роль в дальнейшем повышении боевого мастерства летчиков.

Но вернемся к началу первого воздушного сражения. Для уничтожения нашего десанта, высадившегося в районе Мысхако, фашистское командование создало специальную боевую группу, возглавляемую генералом Ветцелем. В нее входило около четырех пехотных дивизий, насчитывавших примерно 27 тысяч человек и имевших на вооружении 500 орудий и минометов. Боевые действия группы поддерживало свыше 1200 самолетов, три подводные лодки и флотилия торпедных катеров.

17 апреля после мощной артиллерийской и авиационной подготовки противник перешел в наступление. Атаки следовали одна за другой. В налетах на небольшой клочок земли, обороняемой десантниками, участвовали 361 обычный и 401 пикирующий бомбардировщик, 71 штурмовик, 206 истребителей. Им мы могли противопоставить лишь 500 самолетов, в том числе 100 бомбардировщиков.

Противник имел преимущество и в базировании своей авиации. Аэродромы Анапа и Гостагаевская, с которых действовали его истребители, были в 40 - 50 километрах от Новороссийска, наши же располагались значительно дальше. Советские истребители могли находиться в районе боевых действий всего 10 - 15 минут, вражеские - 30 - 40.

Кроме того, боевую работу нашей авиации ограничивали северо-западные отроги Главного Кавказского хребта. Высота их была вроде бы небольшая - 400 500 метров. Но, если облака опускались до горных вершин, истребители уже не могли летать.

Воспользовавшись благоприятными условиями, противник группами по 20 - 40 самолетов начал бомбить наш плацдарм и прилегающие к нему причалы. Десантники оказались в тяжелом положении. Советские истребители, эшелонируя свои боевые порядки по высоте, в течение трех дней, с 17 по 19 апреля, героически сражались с врагом. Они наносили ему большие потери, снижали эффективность ударов его авиации, но сил у нас было явно недостаточно для завоевания господства в воздухе.

18 апреля гитлеровцы ценой огромных потерь, прорвали передний край нашей обороны и продвинулись на глубину до километра. Создалась угроза рассечения плацдарма на две части. Подтянув резервы, фашисты готовились к последнему штурму. Он был назначен на 12 часов 20 апреля 1943 года.

В связи с усилением группировки немецкой авиации в Крыму и на Таманском полуострове Верховное Главнокомандование решило перебросить на Северо-Кавказский фронт три авиационных корпуса из резерва Ставки: 3-й истребительный (командир - генерал Е. Я. Савицкий), 2-й бомбардировочный (командир - генерал В. А. Ушаков) и 2-й смешанный (командир - генерал И. Т. Еременко), 287-ю истребительную дивизию (командир - полковник С. П. Данилов).

К 20 апреля из состава этих соединений на Кубань прибыло 300 самолетов. Переброска и ввод в бой остальных сил (до 200 самолетов) происходили в конце апреля - начале мая. Таким образом, ВВС Северо-Кавказского фронта на 20 апреля насчитывали 900 самолетов, 800 из них составляла фронтовая авиация: 270 истребителей, 170 штурмовиков, 165 дневных и 195 ночных бомбардировщиков.

Боеспособность ВВС фронта значительно возросла. И не только потому, что увеличилось количество самолетов. Совершенно иным стало качество их. Если в период зимнего наступления на Северном Кавказе удельный вес новых типов бомбардировщиков составлял 25 - 30 процентов, то теперь он увеличился до 65. Истребительные полки, прибывшие к нам, были оснащены отечественными "яками" и "лавочкиными". Лишь небольшую часть (около 11 процентов) составляли самолеты английского и американского производства "спитфайры" и "аэрокобры".