Якудза из другого мира. Трилогия (СИ) - Калинин Алексей

– Хорошо, когда всё хорошо заканчивается. Надеюсь, что и с группировкой Хаганеноцуме‑кай всё закончится хорошо.

Масаши положил мне руку на плечо:

– А вот это мы должны узнать у наших старших людей. Я сказал отцу и деду про повод твоего прибытия, и они жаждут тоже принять участие. Никому не позволено обижать род Окамото. Да чего ты так смотришь? Ты свой долг отдал, поставив на кон собственную жизнь. Идем.

– Идем. Старшие могут поделиться мудростью веков. Да и армией, если что, помогут.

Масаши кивнул:

– Ну да, мои десять бойцов вряд ли смогут справиться с сотней якудза.

– Какие десять бойцов? – непонимающе взглянул я на него.

– Обычные десять бойцов из моего отряда. Неужели ты думал, что сын Окамото будет обходиться без личной армии? На них я тренирую эффективность управления и заодно обучаюсь ответственности за людей.

– То есть, тогда…

Я на миг задумался – а если бы тогда против меня вышли десять хорошо обученных бойцов? Что бы я стал делать? Ответ пришел сам собой – снимать портки и бегать. Пытаться бегом спасти свою никчемную хининскую толстую шкуру.

– Да, Изаму, тогда я мог вызвать подкрепление, но ты был один против троих. Так что это могло стать для меня позором. А от позорного пятна бывает очень трудно избавиться. Поэтому пять человек охраняли территорию школы и не вмешивались в поединок. Ты же не хотел меня убить, иначе лег бы до начала уроков на ступенях школы. Заметил моих воинов?

– Нет, вообще ни одного, – честно признался я.

– А они были. Просто не попадались на глаза, но постоянно были рядом.

Вот тебе и здрасте. Да он мог щелчком пальцев раскатать меня по асфальту в тоненький, но жирненький блин, а в итоге позволил отлупцевать себя. Ну, как позволил… Я сам ребятам накидал по первое число, но всё же. Я ещё больше начал уважать Масаши. Пусть они вышли трое против одного – всё же я сам их спровоцировал на это. Но вот то, что он не стал применять базуку против воробья – это многого стоило.

Мы прошли мимо вооруженной охраны в поместье. Я заметил, что число охранников увеличилось на десяток по сравнению с прошлым разом. На стенах забора появились новые декоративные башенки. Могу со стопроцентной уверенностью сказать, что там поселились снайперы, которым дали задание обшаривать оптикой всю прилегающую территорию в пределах километра.

Я разулся на ступеньках и поставил свою обувь рядом ещё с десятком ботинок, кроссовок и тапочек. На этот раз Масаши повел меня в комнату для приема пищи. Мы прошли по просторным залам, ступая по едва похрустывающим бамбуковым циновкам. Или это была дань традициям, когда циновки специально хрустели, чтобы в тишине не могли подкрасться ночные незваные гости – ниндзя, или же специфический антураж, отдающий дань уважения старине.

На стенах картины в стиле суми‑э, когда тушью выводят каждый волосок и получаются призрачные, мистические полотна, полные загадок и томительной грусти. Особенно мне понравился самурай, стоящий возле клена, с которого слетали листья. Такая тоска была в его взоре, что мне даже взгрустнулось и я приуныл. Правда, ненадолго – когда в сторону отъехала очередная расписанная дверь, то перед нами открылась большая гостиная.

Члены семьи Окамото уже сидели за столом. Так как встреча касалась мести и возможной крови, то женщин семьи попросили поесть в другой комнате. Тут же находились одни мужчины. Помимо старшего Окамото и его сына за столом сидели мастер Нагаи и лысый мужчина со шрамом на щеке. Судя по мускулистой фигуре лысого – он либо являлся личным телохранителем старшего Окамото, либо заведовал его армией.

– Доброго вечера в поместье, радостного часа для ужина, – поклонился я всей честной компани.

– Ещё раз здравствуй, молодой хинин, – сказал старший Окамото и показал на свободное место. – Присаживайся и расскажи новости, которые ты нам принес.

Я кивнул, присел и с поклоном принял пиалу чая, которую протянул средний Окамото. Поблагодарил за то, что тратят на меня своё время и начал рассказ про Киоси. Закончил тем, что у меня в груди появилось жгучее желание отомстить как за свою рану, так и за родителей тануки. А если у нас есть общий враг, то мы могли бы объединить силы в общем сражении.

– Скажите, молодой Изаму, а сэнсэй Норобу тоже согласился участвовать в этой операции? – спросил мастер Нагаи, когда я закончил.

– Да, он тоже хочет напомнить Хаганеноцуме‑кай, что не всё в этой жизни измеряется деньгами.

– Что же, это благородное дело. Я целиком и полностью поддерживаю своего коллегу и думаю, что смогу быть полезен в вашем предприятии, – ответил мастер Нагаи.

– А как вы хотите наказать эту кодлу? И, главное, кого именно? – спросил лысый человек со шрамом.

Судя по резким, отрывистым словам, его глотка больше привыкла отдавать приказания во время боя или тренировки, чем вести застольные беседы. Похоже, что я угадал с определением лысого, как генерала армии Окамото.

– В данный момент мы нацелились на Ёсимаса Сакурай, вакагасира Хаганеноцуме. Но можем прихватить и человека по имени Иоши.

– И как же вы хотите это сделать?

– Для начала мы хотим собрать информацию по поводу этих двоих. Где они бывают, где обедают, где живут и где прогуливаются. Чем больше информации, тем лучше, – начал говорить я, глядя, как лысый одобрительно кивает. – Потом устраиваем засаду, из которой вытаскиваем этих двоих. Лично у меня только пуля за пулю, но всё остальное я предоставлю на усмотрение Масаши и Киоси. Они кровники этих двоих людей, им двоим заканчивать то, что начато против них.

Мужчины клана Окамото переглянулись. Они переговариваются телепатически? А такое вообще возможно? Надо будет спросить у сэнсэя.

Вдруг они сейчас матерят меня в общем чате и перекидываются смайликами? Да ну, бред какой‑то. Если и обсуждают, то плюсы и минусы моего предприятия.

– Такаги‑сан, ты говоришь очень убедительно. Резоны твои ясны и прозрачны. Вот именно так говорил бы и я, придя в другой клан, чтобы выманить нужного человека из‑под защиты охраны, – проговорил с улыбкой старший Окамото. – Я в тот самый первый раз подумал, что ты из Хаганеноцуме. И разыграно всё было как по нотам, чтобы втереться к нам в доверие. Даже пожертвовали малозначительным снайпером… Но сейчас, когда ты предлагаешь такое…

Я улыбнулся в ответ:

– Я понимаю вас. Я бы тоже недоверял мальчишке, который ещё учится и у которого молоко на губах не обсохло. Но, мастер Нагаи, вы прошлый раз давали порошок правды тому снайперу, так почему бы…

В этот момент в моей голове словно стрельнуло – а ведь тот чай, который дал мне средний Окамото… Ведь он…

Никаких изменений в организме не было. Ничего не горело и не болело, так что может быть его и не добавили. А может быть играл на руку тот факт, что я ни разу не соврал, пока рассказывал про Киоси и его семью?

– А‑а‑а, так вы уже добавили порошок в мой чай? А если не добавили, так добавьте. Забавно, господа Окамото, очень забавно, – я посмотрел на Масаши, который выдержал взгляд. – Что же, спрашивайте, что вас интересует. Я пришел к вам открыто и не прячу никаких камней за пазухой.

– Прости нас, Такаги‑сан, – сказал средний Окамото. – Пойми сам – мы не можем лишний раз рисковать. Скажи – ты принадлежишь к Хаганеноцуме? Ты задумал что‑нибудь плохое против клана Окамото?

– Нет, я не принадлежу к Хаганеноцуме‑кай. И я не задумал ничего плохого против клана Окамото.

Я замер, прислушиваясь к себе. Ничего не происходило. Десять секунд. Двадцать секунд. Полминуты. Все сидели с напряженными лицами. Но первым не выдержал Масаши. Он звонко расхохотался, уронив палочки в тарелку с рисом. Следом рассмеялись остальные. Даже на губах старшего Окамото появилась улыбка.

Что это? Они развели меня? В чае ничего не было?

– Ох, Изаму, какое же у тебя порой бывает глупое лицо, – хохотал Масаши. – И ведь в самом деле ждал, что его скрутит от боли. Ха‑ха‑ха‑ха.

Мне захотелось двинуть ему в бок, чтобы прервать этот смех. Я к ним с серьезными намерениями пришел, а они…