Своенравная леди - Нэн Райан

Черный жеребец находился в загоне один, других лошадей не было. Он был огромен и силен, и Сюзетта нахмурилась при мысли о том, что придется скакать на нем, и более того — без седла. Но выбора у нее не было. Если удастся вскочить ему на спину, то удержаться на нем она как-нибудь сумеет. Сумерки быстро сгущались. Сюзетта обвела взглядом загон в поисках ворот и тут обнаружила, что они закрыты. Вероятно, единственный ключ хранился у Каэтано.

Тогда она бесстрашно ухватилась руками за перекладину и начала карабкаться вверх. Занозы впивались в ее красные, замерзшие руки. Прижавшись к забору, Сюзетта взобралась на первую перекладину и посмотрела вверх, недоумевая, зачем было делать ограду такой высокой.

В глубине темного загона красный огонек сигары освещал мрачное лицо Каэтано. Сквозь щели в заборе он смотрел, как Сюзетта с трудом карабкается наверх. Он стоял, прислонившись к столбу и поставив ногу на нижнюю перекладину. Когда светловолосая голова Сюзетты появилась наконец над верхней планкой, он негромко вздохнул и взял в руку наброшенное на ближайший столб лассо. Сюзетта теперь сидела верхом на заборе и подзывала жеребца. Уголек прядал ушами, пристально рассматривая непрошеного гостя.

— Иди сюда, мальчик, — шепотом звала Сюзетта возбужденно переступавшего с ноги на ногу коня. — Я не обижу тебя. Сюда, Уголек.

Любопытный и игривый Уголек двинулся через загон. Он встряхивал длинной гривой и громко ржал.

— Хорошо, Уголек, — радостно улыбнулась Сюзетта. — Иди ко мне. Так, мальчик, так.

Сюзетта чувствовала, что свобода совсем близка. Она с трудом сдерживала улыбку, наблюдая за приближающимся конем.

Внезапно веревочная петля затянулась вокруг Сюзетты, прижав ее руки к туловищу. Громкий крик прорезал тишину ночи. Она извивалась всем телом, цепляясь за грубо обтесанные доски забора и отчаянно пытаясь сохранить равновесие. Из темноты появился Каэтано. Он шел, через загон, ласково разговаривая со своим конем.

— Все в порядке, Уголек.

Могучее животное остановилось и повернулось к хозяину. Ткнувшись в плечо Каэтано бархатистой мордой, Уголек пошел рядом с ним. Черный конь и смуглый человек надвигались на прильнувшую к забору испуганную женщину.

Подойдя к Сюзетте, Каэтано снял ее с забора и посадил на спину Уголька. Одно ловкое движение — и он уже сидел за ее спиной.

— Я понятия не имел, что ты хочешь покататься верхом, — прошептал он ей на ухо. — Если бы ты мне сказала, я бы организовал это раньше. Хотя, возможно, еще не поздно.

Он осторожно снял с нее веревку и перекинул через забор.

Ладони Каэтано теперь лежали у нее на плечах. Губы почти касались ее уха, теплое дыхание шевелило пряди ее волос.

— Думаю, тебе нужно держаться за меня или за гриву Уголька, — тихо сказал он. — Ты хочешь прокатиться верхом, и мы будем рады доставить тебе это удовольствие.

Он опустил руки и тронул пятками коня. Животное послушно направилось к воротам и, поравнявшись с ними, повернулось боком. Каэтано отпер ворота и что-то сказал Угольку. Когда они покинули загон, Сюзетта, не желавшая разговаривать с надменным Каэтано, почувствовала, как он протянул руку и ухватился за гриву Уголька. Понимая, что сейчас они с бешеной скоростью помчатся сквозь сгущающуюся тьму, Сюзетта наклонилась вперед и обеими руками вцепилась в гриву коня.

— Давай, Уголек, — негромко скомандовал Каэтано.

Огромное животное рванулось вперед.

Слезы Сюзетты высохли, сердце бешено колотилось от возбуждения и страха. Она чувствовала, как холодный ветер треплет ее волосы и жалит щеки, вызывая прилив сил. Откинув голову назад, Сюзетта вздохнула полной грудью. Когда смуглая левая рука Каэтано обхватила ее талию, молодая женщина улыбнулась. Отпустив гриву Уголька, она откинулась назад и крепко прижалась к Каэтано. Не сомневаясь, что он не даст ей упасть, Сюзетта ухватилась за его сильную руку и окунулась в радость и волнение бешеной скачки, ночи, весны.

Они мчались по дну каньона при свете всходящей над горизонтом луны, и Сюзетта забыла о том, что она пленница, заключенная, беспомощная белая женщина, захваченная разбойником-индейцем. Сюзетта превратилась в беззаботную, жаждущую приключений свободную женщину, скачущую под луной в объятиях смелого, красивого мужчины, стремящегося доставить ей удовольствие.

На некоторое время они стали равными, она и Каэтано — молодые, здоровые, счастливые, наслаждавшиеся каждым мгновением этого ночного приключения.

Глава 27

Проходили дни, недели, месяцы, а Сюзетта по-прежнему жила пленницей в «Разбойничьем гнезде», спрятавшемся на дне каньона Святой Елены в большой излучине Рио-Гранде. Нравы в этой местности были известны своей жестокостью и грубостью. Сюзетта была заложницей Каэтано, репутация которого полностью соответствовала обычаям этой дикой страны.

Время от времени Сюзетта пыталась выяснить, связывался ли Каэтано с Остином. Но каждый раз, когда она спрашивала его об этом, он лишь бесстрастно кивал и заверял се, что скоро она будет дома. Сюзетта продолжала надеяться, но чувствовала, что ее похититель ведет себя странно. То, что Каэтано спрятал ее в шайке разбойников, было продиктовано не просто желанием получить выкуп. Сюзетта хорошо знала своего мужа. Если бы с Остином связались и назначили цену, он немедленно заплатил бы Каэтано и уже давно забрал бы ее домой. Не в силах разрешить эту загадку, она часто вспоминала странную реакцию Остина на газетные заметки о смуглом бандите. Были ли они знакомы друг с другом? Это казалось маловероятным: Каэтано был всего года на два старше Сюзетты. Неужели они встречались раньше? Сюзетта исключала такую возможность.

Девушку сбивало с толку то, что она не чувствовала себя и безопасности, хотя ей и не причинили никакого вреда. Каэтано был самым непостижимым из всех людей, которых она когда-либо встречала. Поведение загадочного полукровки сбивало ее с толку. Считать, что она в безопасности, было бы глупо, поскольку предугадать, как поведет себя невозмутимый разбойник, Сюзетта не могла. Поэтому она продолжала уважительно и осторожно относиться к стройному индейцу с аристократической внешностью.

Страх перед Каэтано вынудил Сюзетту примириться с некоторыми его требованиями. Она держалась замкнуто, высокомерно, но безропотно. Сюзетта по-прежнему плакала, скучая по Остину, но сдерживала слезы, пока Каэтано не засыпал. Тогда она зарывалась лицом в подушку и плакала от отчаяния и любви к своему доброму, милому мужу.

Днем Сюзетта была занята — от нее требовали, чтобы она помогала Марии во всем. Как-то в один из тихих теплых дней в конце июня Сюзетта сидела на заднем крыльце вместе с Марией и очищала кожуру с яблок. День предстояло провести в жаркой кухне за выпечкой пирогов для ужина. Сюзетта вздохнула, не желая даже думать, что придется возвращаться в дом. Ее длинные белокурые волосы липли к влажной от пота шее.