Кто добил Россию? Мифы и правда о Гражданской войне. - Николай Стариков

Чтобы тяжёлая телега покатилась к обрыву, кто-то должен её подтолкнуть. Мятеж чехословаков начался в Челябинске — несколько офицеров корпуса были арестованы местными чекистами «за связь с контрреволюционными элементами». В ответ чехи захватили вокзал и потребовали освобождения своих земляков. 25-го мая 1918 года мая за подписью Троцкого был издан приказ о разоружении чехословацких частей, которые должны были сдать оружие, но было уже поздно. Дисциплинированные войска 40 тыс. чешского корпуса быстро захватили огромную территорию. Вокруг них сгруппируются и национальные антибольшевистские силы. Собственно говоря, масштабная война на взаимное истребление русских началась именно с чехословацкого мятежа. Позднее заслуги чехов и словаков не забудут — благодарная Антанта поспешит выкроить для них независимую Чехословакию!

Пожар русской междоусобицы зажжён. Главное теперь для «союзников» — не давать ему затухнуть. Белые необходимы, как средство максимального ослабления Красной армии. Поэтому надо их подбадривать и поддерживать. Чтобы война длилась, как можно дольше…

Время стремительно текло. Прошло уже почти три месяца со дня первой связи атамана Краснова с союзниками, а помощи от них ещё не было никакой! Фронт быстро разлагался: казаки поддавались красной пропаганде, дезертировали и даже переходили на сторону большевиков. И тут 27-го января к Краснову прибыл с чрезвычайными полномочиями начальник французской миссии капитан Фуке и с ним английский капитан Келзет. Казалось, помощь близка! Однако то, что произошло дальше, по-русски называется совсем по-другому… несколькими матерными словами.

После очередного обеда, французский капитан выложил на стол перед генералом Красновым подготовленный «союзниками» документ. Подписав его, атаман казачьего войска должен был получить долгожданную помощь.

«Мы, представитель французского главного командования на Чёрном море, капитан Фуке, с одной стороны, и донской атаман, председатель совета министров Донского войска, представители Донского правительства и Круга, с другой, сим удостоверяем, что с сего числа и впредь:

1. Мы вполне признаем полное и единое командование над собою генерала Деникина и его совета министров.

2. Как высшую над собою власть в военном, политическом, административном и внутреннем отношении признаем власть французского главнокомандующего генерала Франше д'Эспере.

3. Согласно с переговорами 9-го февраля (28-го января) с капитаном Фуке все эти вопросы выяснены с ним вместе и что с сего времени все распоряжения, отдаваемые Войску, будут делаться с ведома капитана Фуке.

4. Мы обязываемся всем достоянием Войска Донского заплатить все убытки французских граждан, проживающих в Угольном районе «Донец» и где бы они ни находились, происшедшие вследствие отсутствия порядка в стране, в чём бы они ни выражались, в порче машин и приспособлений, в отсутствии рабочей силы, мы обязаны возместить потерявшим трудоспособность, а также семьям убитых вследствие беспорядков и заплатить полностью среднюю доходность предприятий с причислением к ней 5-процентной надбавки за всё то время, когда предприятия эти почему-либо не работали, начиная с 1914 года, для чего составить особую комиссию из представителей угольных промышленников и французского консула…»

Краснов поднял глаза и внимательно посмотрел в лицо французского лейтенанта. Боже, как мы были наивны! Все наши жертвы, слова о союзной верности, вся кровь, положенная на алтарь общей победы. Все это фикция, ничто. Так вот она, так долго и так страстно ожидаемая помощь союзников! Вот она пришла, наконец, и что же она принесла! Россия разваливается, гибнут женщины и дети, а что делают «союзники»? Ничего ещё не дав, и ничего не сделав, они просят полностью подчиниться французскому командованию, да и ещё « заплатить полностью среднюю доходность предприятий»!

— Это все? — спросил атаман возмущённым тоном.

— Все, — ответил Фуке — Без этого вы не получите ни одного солдата. Mais, mon ami, вы понимаете, что в вашем положении. Il ni'y apas d'issue (но, друг мой… выхода нет)!

— Замолчите! — воскликнул атаман, от гнева он даже побагровел, что случалось с ним крайне редко. Больше всего на свете сейчас ему хотелось вырвать шашку из ножен и рубануть француза по его аккуратно причёсанному черепу.

— Эти ваши условия я доложу,… я сообщу всему Кругу… Пусть знают, как помогает нам благородная Франция! — сказал атаман Краснов и вышел из кабинета, судорожно сжимая в руке кусочек скомканной бумаги.

Ему стало ясно все. Помощи не будет. Но как сказать об этом казакам? Что будет с женщинами и детьми? Краснов прижался воспалённым лбом к холодному окну. На улице шёл снег…

Прочитав чудесное предложение доблестных французов, мы плавно подходим к Мифу второму: «Союзные» правительства в Гражданской войне поддерживали белых, и предоставляли им огромную помощь. Чтобы не быть голословными, начнём разбираться досконально. Сначала — в терминах. Что такое помощь? «Содействие в чём-либо, в какой-либо деятельности; поддержка» — говорит нам словарь. Давайте разбираться была ли «поддержка», было ли оказано «содействие» белогвардейцам. Начнём с поддержки дипломатической и правительственной. Это чрезвычайно интересная тема. В голове обычного обывателя есть небольшая путаница. Так как большевиков историки называют «узурпаторами» и «захватчиками» власти, то у неискушённого читателя складывается впечатление, что красные захватывали Россию у законного правительства. Следовательно, они были мятежниками. На самом деле процесс взятия власти большевиками был настолько хорошо Керенским подготовлен, что захватывать страну, отбивать её, пришлось не красным, а белым! Именно они были мятежниками против центральной ленинской власти. В такой ситуации, невероятно важным для борцов с большевизмом была легитимизация их действий. Необходимо было показать, что именно они являются законной властью в России, а захватившие Россию ленинцы — оккупанты и преступники. В такой ситуации только зарубежное признание белого правительства могло придать ему такой «законный» статус. Именно поэтому, «союзники» почти до самого конца Гражданской войны не признали официально ни одного Белого режима! Красных они тоже не признавали, и это давало Лондону и Парижу полную свободу манёвра. Все отколовшиеся кусочки Российской империи получали признание Великобритании и Франции в считанные дни…

Собственно говоря, ответом на вопрос о причинах непризнания Белого движения являются цитаты из выступлений лидеров Западных стран. Они не стесняясь, говорили в своих парламентах, все открыто и прямо. «Всякая попытка интервенции в России без согласия советского правительства превратилась бы в движение для свержения советского правительства ради реставрации царизма — говорил миролюбивый президент США Вильсон — Никто из нас не имел ни малейшего желания реставрировать в России царизм».

Глава британского правительства Ллойд-Джордж тоже был откровенен: «Целесообразность содействия адмиралу Колчаку и генералу Деникину является тем более вопросом спорным, что они борются за единую Россию. Не мне указывать, соответствует ли этот лозунг политике Великобритании. Один из наших великих людей, лорд Биконсфилд, видел в огромной, могучей и великой России, катящейся подобно глетчеру по направлению к Персии, Афганистану и Индии, самую грозную опасность для Британской империи».

А белые руководители ждали, когда у лидеров Западного мира проснётся совесть, и они громогласно заявят, кто является законным правительством России. Это было крайне важно, ведь официальное признание влекло за собой много последствий:

— белые получали возможность использовать финансовые средства, принадлежавшие царскому и Временному правительствам, оставшиеся на Западе;

— посольства на захваченной большевиками территории должны были быть закрыты;

— контакты «заместителей» послов с Лениным и Троцким более не могли вестись официально;

— население России получало ясный и понятный сигнал, кому благоволят державы победительницы (Надеяться победить в реальной борьбе со всем миром не могли даже самые отпетые коммунисты).

Всё это создавало серьёзные предпосылки для поражения красных и победы белых. А вот этого-то как раз и надо было избежать. Особенно, когда выяснилась упрямая настойчивость русских генералов и их нежелание торговать интересами своей страны. Ведь создание «санитарного» кордона между Россией и Германией было одной из обязательных целей английской политики. Для этого создавались Латвия, Литва, Эстония, Украина, Польша и Финляндия. От России следовало отколоть и другие лакомые куски: Азербайджан, Грузию, Армению, Среднюю Азию. Признай Верховный правитель России адмирал Колчак отделение от неё всего, что хотели отделить англичане, он стал бы для них милее Ленина, что так часто демонстрировал опасный талант организатора.