Все и девочка - Владимир Дмитриевич Авдошин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но это для тетеньки Паши, нашей семейной Жанны д, Арк, – Филькина грамота или сказка о царе Горохе, как говорит бабушка из деревни. Тетенька Паша на костер пойдет, но ни пяди своей Франции не отдаст. И у нее есть неплохие родовые шансы. Во всяком случае, младшая – тетенька Света – свою Испанию имеет. А вот тетенька Аграфена закрутилась между Италией, Германией и Финляндией. Ничего не выбрала. Решила рожать мне сестренку. Но я, конечно, молчу, что в глубине души она хочет мальчика.
А я бы с девочкой лучше играла. Так бы взяла её за руку, и мы бы с ней пошли и пошли до песочницы играть на верхний дворик, как другие дети, у которых есть братья и сестры. Иногда так хочется бросить свое одиночество и оказаться в многодетной семье. Но, конечно, я не брошу свою планиду. Этим летом я решила, что не брошу, когда поняла, что хочу быть певичкой. Ну а мама, конечно, имела все шансы уехать с папой в Австралию. У папы были для этого все возможности. Он был перспективным работником, понимал в компьютерах и хотел сразу, в один момент, стать взрослым. То есть не просто жениться и уехать из дома родителей, а именно по-западному – с гарантиями фирмы предоставить жилье, работу, квартиру и может быть, даже подъемные (оплата перелета) на новом месте.
Но мама не решилась. Она сказала:
– Меня английский в школе мучил, надо мной англичанка измывалась, и я не хочу, чтоб измывался каждый человек, который встретится мне там на улице.
И она осталась дома, на родной улице. И сейчас даже вступила в клуб стрит-арт, где все говорят на одном языке и не надо думать, так ли ты сказал или не так? Пусть другие думают, что они сказали этими словами и этими рисунками.
А знаете? Это интересно. Стрит-артеры рисуют, никого не спрашиваясь, – ни милицию, ни общественные нормы, не требуя оплаты в музеях. Они и знакомятся так же, никого не спрашиваясь, оставляя свои координаты на чем угодно, вплоть до контейнера с мусором. Так они чувствуют свою свободу.
Глава 23
Вторая поездка в Болгарию
С утра по радио говорили: «Мы сделаем эту Украину. Уже скоро и окончательно!» А потом стали говорить, что она, Украина, собирается строить от нас, русских, берлинскую стену. И старшая бабушка сказала:
– Надо же! Мы с Владленом как раз в Польшу собирались, когда ту берлинскую стену ломали. И нам казалось, больше никаких стен не будет.
– Ну хватит, мама, поехали уж! – сказала младшая бабушка Марина. – А то вдруг самолет раньше времени подадут.
– Чего это тебе, поезд что ли? Раньше не подадут, там он будет стоять, – сказала Варвара Николаевна.
И мы поехали. В смысле полетели в Болгарию, в смысле на море, на отдых, во второй раз. Хотя нет, мы ехали во второй, а могли бы в третий, потому что в том году нас вирус остановил. Поэтому точно, я еду второй раз на море и мне 11 лет. Вернее уже двенадцатый год. И я страстно хочу(но только вы ничего бабушкам не говорите, что я вам сейчас скажу!) – познакомиться с каким-нибудь мальчиком. Желательно иностранцем. Потому что – согласитесь! – прилететь так далеко, познакомиться и узнать, что этот мальчик из какой-то там Москвы или Петербурга, – это не комильфо. Нужно, чтобы мальчик был из другого, пусть и братского государства и с ним можно было бы переписываться, как с иностранцем. Ведь я как-никак в пятый класс осенью пойду. А это, бабушки говорят, серьезная заявка на взрослость.
Не могу же я со своими знакомиться, с которыми лечу из Москвы. Меня не поймет моя старшая подруга Ариша, потому что она, хотя и не ездила за границу, но уже знакома с одним иностранцем. И хотя я не знаю подробностей их встречи, думаю, не позже осени всё это разъяснится. А сейчас, если я в упреждающую познакомлюсь с иностранцем, то для нее это будет полный фурор, и я буду чувствовать себя очень хорошо и равной ей. Она мне будет рассказывать про своего иностранца, а я ей буду резать про своего. Вот это будет встреча! Вот это будет разговор! И она поймет, хоть я и младше её, но равна ей и со мной можно дружить.
Обмозговав всё это в самолете, в самый день приезда в нашу квартиру в Болгарии (её несколько лет назад купил на аукционе дедушка для всей семьи) мы начали располагаться. И я вдруг поняла, что в прошлый раз я бы с вожделением устраивалась бы вместе с ними, а теперь, скорее всего, они помешают моему замыслу. Будут говорить: «Ну, мы всё разложили и устроились. Пойдемте теперь все вместе купаться. Но в меру. И есть мороженое. Но не более двух порций зараз». И так далее. А мне-то нужно, не теряя времени, одной, прошмыгнуть ы дверь и нестись на крыльях своей мечты прямо по курсу, к встрече. А они помешают познакомиться, помешают почувствовать зарождение симпатии, которое именно в этот год сделает из меня девочки – девушку. Я почувствую внутри себя любовь. А они мне будут мешать, сопротивляться этому чувству. С этим надо будет что-то делать. И к своей симпатии я буду невнимательна внутри себя, буду себя растрачивать на дерзости по поводу их. Лучше я сбегу одна на пляж. Всё сделаю, а потом приду и скажу, что заблудилась. А теперь вот нашла дорогу обратно и приблудилась. Поздно пришла, извините. Интересно, как он меня встретит? Узнаю ли я его? А вдруг он мне не понравится? Нет, этого не может быть! Как? Он – и может мне не понравиться? Этого просто не может быть.
И я лечу на крыльях до самого пляжа(надеюсь, вы понимаете, что это мысленно?). Он рисуется мне таким обаятельным, волевым, красивым, немного старше меня. Загорелым, умеющим говорить с девушкой.
И вдруг на пляже я чуть не споткнулась об одного юношу, который – увы! – был не того роста, как в моих мечтах, и не того возраста. И вообще был, видимо, из какой-то северной страны. Ну что такое белая кожа в Болгарии? Значит, приехал недавно. И я сказала по-русски, довольно недружелюбно:
– Извините.
– А он ответил мне
