Ладога родная (Воспоминания ветеранов Краснознаменной Ладожской флотилии) - Сборник

Водолаз П. В. Медведев.

В это время в Осиновец прибыл начальник Экспедиции подводных работ (ЭПРОН) контр-адмирал Ф. И. Крылов. Он прошел по палубе баржи и остановился у водолазной станции. Наша работа ему не понравилась. Он обещал прислать из Ленинграда специальный гидравлический насос-эжектор, который незадолго до войны изготовили для устройства траншей под водой в песчаных грунтах. Насос не имел подвижных частей и, следовательно, не должен был разбивать зерно.

Действительно, на другой день к нам прибыли конструктор эжектора инженер А. Ф. Маурер и механик Гриша Мазнин с насосом. Установили насос, подвели к нему по шлангам воду под давлением от гидромонитора. И уже через два часа началась откачка зерна. Толстой струей потекло оно из затопленной баржи. Теперь разгрузка пошла быстро: за час работы насоса стали поднимать по 10–15 тонн. Вода снова сливалась в трюм судна, а зерно оставалось в большом деревянном ящике. Его засыпали в мешки и относили в вагоны. Вечером состав отправляли в Ленинград.

Через два дня мы получили еще два насоса, и Гриша Мазнин установил их на другой барже.

Когда выгрузка шла полным ходом, фашисты предприняли налет на Осиновецкий порт. Они сбросили несколько бомб. Одна из них угодила в корму баржи, где в это время Мазнин устанавливал четвертый эжектор. Взрывом бомбы корма судна была повреждена. В воде плавали обломки бревен. Гриша каким-то чудом остался жив. Цепляясь за бревна, он с трудом держался на воде. Ему подали багор и вытащили на берег.

Гриша получил сильный ушиб. Силы оставили его. Через час мы отправили нашего помощника в Ленинград, в госпиталь. Хорошая физическая закалка и выносливость помогли Грише быстро поправиться.

Водолазные работы в Осиновце проводились круглосуточно. В сентябре и октябре из затонувших барж мы подняли свыше четырех тысяч мешков зерна, большое количество мешков с мукой, крупой и другими продуктами.

К этому времени в нашей группе уже было около ста водолазов, взрывников и мотористов. Много и хорошо трудились В. Д. Дмитриев, В. И. Иванов, А. М. Кутаков, В. И. Курс. Ф. К. Кузенный, П. В. Медведев, П. И. Никитин, М. Г. Паньшин, Т. М. Сезонов, М. В. Усанов и другие.

Жизненные условия в этот период были очень тяжелыми. Водолазы получали по 300 граммов хлеба, немного круп и очень мало жиров. А работа у них, как известно, трудная, требующая большой затраты физических сил.

В конце апреля 1942 года начальник аварийно-спасательной службы Краснознаменного Балтийского флота М. Н. Чернецкий вызвал к себе в Ленинград Ющенко и меня. Разговор шел о предстоящей прокладке через Ладогу трубопровода для подачи бензина и других видов жидкого топлива из Кобоны на западный берег озера. На столе в кабинете Чернецкого лежала карта Ладоги. На ней была намечена трасса будущего трубопровода. Расстояние между берегами в этом месте превышало двадцать километров, глубина достигала пятнадцати метров.

— Да это же огромная работа, — сказал Ющенко, посмотрев на карту. — Трубопровод такой длины под водой еще никто в нашей стране не прокладывал. У нас нет ни опыта, ни специалистов.

— Знаю, — ответил Чернецкий. — Вы будете первыми. И учтите, что работы должны быть выполнены в максимально короткий срок. Ну, скажем, в два месяца. Этот срок определен постановлением Государственного Комитета Обороны. Поезжайте на озеро, уточните на месте трассу, посоветуйтесь с опытными водолазами и потом доложите, какая помощь вам потребуется.

3 мая 1942 года мы выехали из Ленинграда. Был теплый солнечный день. И в те короткие промежутки времени, когда не было артиллерийского обстрела, казалось, что мир так хорош и солнце так щедро льет всем свои лучи…

Вот и поселок Коккорево. Дорога упирается в берег и круто поворачивает налево, к Осиновецкому маяку. Лучшего места для выхода трубопровода из озера и не сыщешь. Здесь — хорошая площадка для сварки и монтажа труб, близко к Ладоге подступает лес, что дает возможность скрытно вести работы. Сухой и пологий берег позволит без особого труда спускать в озеро готовые плети трубопровода.

Оставив машину на берегу, мы сошли на лед и направились по будущей трассе на восточный берег. Лед, ровный, крепкий, искрился на солнце. Прошли километров 7–8. Картина была ясна. Если лед продержится еще хоть некоторое время, то при наличии труб работы можно выполнить со льда в наиболее короткий срок. Доставленные на трассу трубы могут быть сварены в общую нитку длиной двадцать километров и спущены в прорубь на дно озера. Значит, следует проверить прочность льда на всей трассе и ускорить вывозку труб и оборудования…

Мы возвращались назад, убежденные, что удастся использовать лед. Но когда подошли к берегу, то увидели картину, сразу же изменившую наше первоначальное представление. Маленькая трещина, на которую мы, обследуя трассу, не обратили серьезного внимания, сейчас достигла ширины не менее 6 метров. Пришлось просить помощь, чтобы выбраться на берег.

Оказалось, что под действием ветра большое поле ладожского льда медленно передвигалось и за два часа отошло от берега на 6 метров. На льду уже нельзя вести работы — в любой момент можно было ожидать его подвижки и разрушения. Оставался единственный способ — прокладка трубопровода с использованием плавучих средств. К этому мы и начали готовиться.

Стальные трубы на западный берег Ладоги доставили с Ижорского завода. Здесь их сварили в секции длиной по 200 метров каждая и после испытания на внутреннее давление и изоляции горячим битумом стягивали в озеро — сначала лебедкой, установленной на тендере, а потом буксирным пароходом. Вытянув первую секцию, делали остановку, к ее концу на берегу приваривали начало второй и продолжали буксировку. Затем снова останавливались, приваривали третью… И так до тех пор, пока общая длина сваренных секций не достигала тысячи метров (впоследствии она была доведена до двух тысяч метров).

Прежде чем секции буксировать с берега, к ним привязывали бревна. Это были своего рода поплавки, которые поддерживали тяжелый трубопровод на воде: без них он погрузился бы на дно. В таком виде плети буксировали на трассу. Концы нескольких плетей соединяли сварочным швом, и трубопровод плавно погружался на дно. Руководили этими работами В. А. Козич, С. П. Самичев, Л. И. Вишневский, Г. Н. Кузнецов, П. В. Медведев, М. С. Щеголев, В. И. Курс, Н. И. Щербинин и другие.

На долю водолазов выпал значительный объем подводных работ. Они прошли трассу под водой от берега до берега, убрали на пути трубопровода, крупные валуны и топляки. Чтобы ускорить эти работы, трассу разбили на участки. На каждом из них была своя водолазная станция. Все светлое время суток трудились Т. М. Сезонов, Т. М. Борисов, М. В. Киндинов, В. Ф. Осмолков, М. В. Усаиов, С. К. Булаев, И. И. Вербицкий и другие. На одном из участков была найдена старая затонувшая баржа. Ее разрушили подводными зарядами взрывчатки и разровняли дно гидромонитором.

Многие надводные работы на озере из-за их специфики также поручались водолазам. К примеру, подвешивание трубопровода к бревнам во время его буксировки выполняли приданные группе солдаты под руководством опытных водолазов В. Г. Баранова, Л. Г. Молчанова и других.

В начале июня, когда про кладка трубопровода шла полным ходом, к нам прибыл член Военного совета фронта А. А. Жданов. Его сопровождала группа военных. Андрею Александровичу доложили о ходе работ, показали сварку, опрессовку, изоляцию секций и другие операции. Он интересовался, под каким давлением и сколько бензина можно будет подавать по трубопроводу.

Младший лейтенант Л. Г. Молчанов.

Ему доложили, что проектом предусмотрено давление до 50 атмосфер. Ежесуточно в Ленинград будет перекачиваться не менее 300 тонн бензина. Длина подводного участка трассы 20,5 километра, диаметр трубопровода — 101 миллиметр.

А. А. Жданов остался доволен нашей работой. Попросил только ускорить прокладку.

Здесь уместно напомнить, что идею прокладки трубопровода через Ладожское озеро выдвинула на одном из совещаний в Москве Н. В. Соколова, инженер-гидротехннк Аварийно-спасательного управления Военно-Морского Флота. Позднее, когда было принято постановление Государственного Комитета Обороны о прокладке трубопровода, мы на всех стадиях строительства чувствовали помощь Нины Васильевны. Она принимала самое активное участие в обеспечении работ всем необходимым с Большой земли. Из Москвы в Ленинград прибыли специалисты по сварке труб на высокое давление во главе с инженером А. С. Фалькевичем.

Н. В. Соколова была хорошим организатором и опытным руководителем. Это первая в нашей стране женщина-водолаз. При необходимости она надевала скафандр и спускалась под воду. В середине августа 1943 года Нину Васильевну назначили главным инженером Ленинградского отряда под-водно-технических работ.