Русская фантастика – 2017. Том 1 (сборник) - Василий Головачёв

Этот дневник представлял собой тетрадь в клетку на сорок листов, исписанную наполовину. Лирическое отступление «Я – Земля…» находилось в конце тетради отдельно от остального текста. Прогноз на середину февраля, помещенный нами в самом конце, был написан на вырванном листе. Лист этот лежал вне тетради. Название повести дано нами.

Автор дневника ошибся с прогнозом. Земля не упала на Солнце, хотя все расчеты указывали именно на такой исход. Почему этого не произошло? Все дело в комете, дальнейшая судьба которой осталась без внимания. А между тем после сближения и взаимодействия с Землей она тоже изменила свою траекторию. Совершив оборот вокруг Солнца, космическая гостья опять прошла в опасной близости от нашей планеты. От взаимного притяжения двух небесных тел, аналогичного подробно описанному в дневнике, восемнадцатого декабря путь Земли вновь был изменен, причем таким образом, что со временем она вернулась на свою прежнюю орбиту.

«Ну, это уже чудеса какие-то», – скажет придирчивый читатель. А мы и не спорим. Да, произошло чудо. Но надо иметь в виду, что этого чуда могло и не произойти. Вот что самое главное.

Жизнь сохранилась на планете Земля. Более того, даже немногочисленные группы людей в отдельных уголках пережили это катастрофическое время. Погибло девять процентов видов живых существ, в основном представители флоры и фауны Южного полушария. Удачнее всего перенесли катастрофу морские обитатели, насекомые и птицы.

Наш главный герой погиб во сне в ночь с первого на второе декабря, когда его землянка через поры в грунте заполнилась метаном. Два других персонажа также не пережили эту погибельную пору. Выжил пес Черныш.

Артемий Дымов

Сознание 2.19

Машина знакомо и бесстрастно изрекла это слово в ушной имплантат, и М-19 проснулась. Дыхание пульсировало во влажной тьме. Пальцы скользили по металлу, но только лед отслаивался под ногтями. Чертова ручка экстренной разблокировки не желала поддаваться.

Заклинило.

М-19 облизнула губы. Почесала запястье, раздирая онемевшую после заморозки кожу.

– Чтоб тебя…

Слова повисли в тесном пространстве капсулы, осели конденсатом на стенках. Блок вентиляции мертво молчал.

Еще не хватало задохнуться. Печальная смерть.

Но паника никогда и ничем не помогала.

М-19 откинулась на влажное ложе из бипрена – «лучший выбор для вашего корабля», как заявляла реклама. Подтянула ноги к груди, поставила пятку ботинка на рукоять блокировки и ударила, сверху вниз. Подошвы прочертили по металлу, соскользнули в лужу на полу.

Лишь бы не отломилась.

М-19 ударила снова. Уловив тихий щелчок, она из последних сил саданула по двери и вывалилась на белый пластик крио-отсека.

Где ее стошнило физиогелем.

Корабль глухо вздыхал и поскрипывал переборками. Негромкий «ночной» свет вздрагивал в такт шагов.

М-19 коснулась пластины на виске и перевела окуляр в тепловой режим. Увеличила резкость, приложила запястье к колонне сканера у лифта главной оси. По чипу скользнул алый зайчик. В глубинах шахты заурчало и залязгало. Спустя минуту ожидания двери отъехали в стороны, и М-19 шагнула в тесную ячейку на три сидячих места. По привычке упала в центральное, самое потертое, пристегнулась и надавила на сенсорный экран браслета.

Лифт рухнул по вертикальной оси корабля в голубоватый клубящийся сумрак. За стеклом высверкивали огни уровней, ухо заложило, ноги приподнялись над полом. На миг М-19 потеряла ориентацию – казалось, летит вниз головой – а затем снова очутилась в нормальном положении. С годами, проведенными на борту, организм научился подстраиваться к смене гравитационных центров.

Щелкнули тормозные колодки, и кабина остановилась. На капитанском уровне царил сонный полумрак. Стены закруглялись, повторяя очертания внешней обшивки главного блока. Темнели безликие двери. Пусто, тихо.

Но именно здесь система отметила движение.

М-19 шмыгнула носом – простужалась после каждой заморозки. Свернула карту – та втекла в ленту браслета – и шагнула на неоновые аварийные полосы. Краем глаза отметила старую дырку от выстрела, с угольными оплавленными краями. Шаркнула ногой, отбросив с дороги металлический цилиндр, пропущенный системой уборки. Или…

Она села на корточки, ухватила цилиндр и заглянула в его полое нутро.

Ей подмигнул красный огонек.

Наглый глаз чужака.

М-19 отбросила датчик за плечо и ускорила шаг. Заметив движение в сумраке за поворотом, вытащила «скорпион».

Впереди шел мужчина; пружинисто и слишком ловко для своих габаритов. Обернулся. Зеркалом блеснула маска пилота с усами проводов и трубок.

Бам! Бам-бам!

М-19 выстрелила и получила заряд в бедро. Даже не успела отпрыгнуть! И, похоже, в цель не попала.

Она подалась в боковой коридор, вжалась в стену, задыхаясь от боли и гнева.

Вот же сукин сын! Пролез на ее корабль, продырявил ей ногу. А она так надеялась, что в этом квадрате ее наконец оставят в покое…

М-19 прислушалась. Вдавила кнопку на запястье, и на изнанку искусственного глаза легло изображение с ближайших камер. Капитанский отсек пустовал в обе стороны. Тускло светилась линия освещения. Карта тоже пустовала, ни единого признака жизни.

Никого.

Сбежал?

Она скривилась от боли и поднесла браслет к губам.

– Я найду тебя, – передала по громкой связи. – Ты – труп.

Динамики повторили сказанное с точностью до вздоха.

М-19 перетянула бедро ремнем и поковыляла на поиски аптечки. В рубке вроде была одна.

Обработав рану спецгелем, М-19 вколола анестетик, влезла обратно в армокостюм и включила режим маскировки. Натянула капюшон и закрепила маску на лице. Та прилипла второй кожей и посерела, сливаясь со стенами. М-19 проверила исправность пистолета, пальнув в кадку с уродливой пластиковой пальмой. Та задымилась, в отсеке повисла химическая вонь.

Нарушитель ее спокойствия, конечно, пальмой не был, но «скорпион» прожигал всех одинаково.

Незваный гость наверняка выучил схему корабля, но М-19 знала ее куда лучше. Нашла гаденыша за час. Он был на первом уровне. Осматривал систему контроля двигателей, вводил пароль за паролем, а корабль выдавал ему отказы. Сообщения о попытках взлома на браслет не приходили – похоже, охранную систему он отключил. Метался между двумя голографическими панелями на стенах. Длинные пальцы порхали по сенсопанели, нажимали знаки на общегалактическом.

Чужак вдруг замер, будто взгляд почуял. Опустил руку к кобуре на бедре.

Блики застыли на его спине – черной, будто смолой облили.

М-19 подалась за угол. Вжалась лопатками в ледяные переборки и прислушалась, касаясь губами ствола «скорпиона». Чужак приближался. М-19 загривком чуяла его поступь. Линию аварийного освещения укрыла тень. М-19 повысила чувствительность окуляра до максимума, пока не увидела тепловой контур. Сняла палец с кнопки предохранителя, и пистолет завибрировал.

– Послушай… – донесся голос.

Слушать она не стала; пальнула вслепую и наудачу. Услышала стук упавшего тела и осторожно выглянула за угол.

Выстрел сжег маску вместе с лицом. Кровь чужака залила подсвеченный пластик; ноги пару раз дернулись, проскребли пятками и обмякли.

Аварийные датчики вспыхнули алым, однократно.

Всегда так делали, когда погибал очередной игрок.

М-19 убрала «скорпиона» в кобуру. Опустилась на колено и задрала рукав убитого. Как и думала, под ним бугрилось клеймо. На сей раз номер тридцать два.

С-32.

Вздохнув, она поднялась, ухватила тело за укрепленные армобинтами щиколотки и потащила вниз по коридору. Руки С-32 безвольно мотались на поворотах, чертя пальцами алый след. Раненая нога пульсировала болью, эхо шагов отзывалось от пустых стен с язвами отсеков.

У пищевого блока М-19 остановилась. Выпустила ноги убитого – те глухо брякнулись, щелкнув застежками ботинок, – и набрала код на сенсорном экране. Шлюз открылся, выпустив волну оглушающего смрада.

М-19 вытянула из воротника маску, закрепила ее на затылке. Ухватила С-32 под мышки и втащила внутрь, переступая через истлевшие конечности сваленных в кучу тел. Поднатужившись, забросила убитого на вершину гниющей пирамиды.

Под весом хрустнула кость. Пирамида чуть просела, выпустив кромку грязно-бурого сока.

М-19 сдернула маску только в коридоре – дышать в пищевом блоке было решительно нечем. Покачала головой. Нутро скрутила дикая усталость.

Сколько же времени она моталась по краю империи? И неужто ее смерть все так же была нужна?

Корабль С-32 уплывал в беззвучную тьму. Бортовые огни молчали – М-19 предусмотрительно отключила их. Чужакам она не была рада, никогда.