Дочь дьявола - Кэтрин Коултер

— Ваше плечо, — охнула она.

— Ерунда.

Арабелла обняла его за шею и спрятала голову на широкой груди. Камал мрачно усмехнулся. Теперь она превратилась в нежную и покорную невольницу!

Он положил девушку на постель и выпрямился.

— Ты создана для наслаждения, — прохрипел он, жадно обшаривая глазами ее тело.

— Я не понимаю, о чем вы все время твердите, — пролепетала она умоляюще.

— Неужели?

Камал на секунду испытал нечто вроде отвращения. Почему она с таким упорством продолжает лгать? Он отступил, расстегнул сафьяновый пояс и сбросил сорочку. На загорелом плече резко выделялась белая повязка.

— Простите, что ранила вас, — произнесла Арабелла, дотрагиваясь до бинта. Камал отстранился и, сев на кровать, стащил сапоги. Теперь на нем остались только широкие шальвары. Он уже взялся за тесемки, но, случайно увидел в ее взгляде стыд и смятение. Может, ей не нравится, когда мужчина голый?

Камал покачал головой, неожиданно разозлившись на Арабеллу, однако снял шальвары, и с невозмутимым видом встал перед ней. Девушка похолодела. Он куда прекраснее, чем статуи в саду виллы Парезе, и кажется поистине устрашающим! Пшеничные завитки, покрывавшие грудь, превращались в узкую дорожку, сбегая по плоскому животу к курчавому треугольнику. Вздыбленная мужская плоть казалась огромной, и Арабелла с ужасом представила, как он входит в нее, безжалостно разрывая нежные складки…

Она тихо вскрикнула, не замечая, что Камал не сводит с нее пристального взгляда. Наконец он сел рядом, и девушка попыталась отстраниться, но сильные руки прижали ее к подушкам. Исходивший от него жар сжигал ее.

— Арабелла, — едва слышно прошептал он, наклонив голову.

Она жадно вдыхала его запах, горьковатый и свежий, опьяняющий запах мужчины, заставлявший ее изумленно нахмуриться. Его губы чуть касались ее лба, век, носа.

— Дотронься до меня, Арабелла, — попросил он, задыхаясь.

Девушка медленно подняла руки и уронила ему на грудь. Под ладонью мерно билось сердце. Он такой горячий, а кожа изумительно гладкая!

Неожиданно его язык нежно, но настойчиво толкнулся в ее сомкнутые губы, и Арабелла застыла. Камал провел кончиком пальца по ее шее.

— Приоткрой рот, — тихо велел он, — я хочу узнать, какова ты на вкус.

Арабелла повиновалась. Неумолимое вторжение странно взволновало ее. Язык проник в рот, встретился с ее языком и поцелуй длился до тех пор, пока ей хватало воздуха. Камал поднял голову и, улыбнувшись, откинул у нее со лба влажные волосы. Легкие пряди опустились на подушку золотистым облаком.

— Попробуем снова, — решил он, и на сей раз девушка спокойно встретила прикосновение его твердых губ. Теперь она не нуждалась в наставлениях и с готовностью впустила его язык, ощущая, как всепоглощающая страсть пронзила ее тело.

— Представь, что моя плоть врывается в тебя, подобно моему языку, — мягко шепнул он.

Арабеллу затрясло от страха и возбуждения.

— Нет, — едва выговорила она, — ты слишком велик, и я этого не вынесу.

При этих словах он задрожал и лег рядом, так что стальной отросток уперся в ее бедро, огромный и угрожающий.

— Нет! — вскрикнула Арабелла. — Не смей!

— Ш-ш-ш, — успокаивающе пробормотал Камал. — Я ничем не отличаюсь от других мужчин. И не причиню тебе боли.

Он приподнялся на локте, чтобы получше рассмотреть Арабеллу. Она лежала не двигаясь, но на ее прекрасном лице застыло тревожное ожидание.

— Какой великолепный контраст, — заметил он, пригладив ее черные брови. — Золотистые волосы, кожа цвета слоновой кости и глаза, темные, как глубочайшая тайна.

Он стал медленно расстегивать пуговицы прозрачного жилета, и Арабелла уже подняла было руку, чтобы остановить его, но тут же безвольно уронила.

— Я боюсь, — призналась она, вне себя от страха.

— Твои прежние любовники не щадили тебя? Поверь, я не похож на них.

— Ты не понимаешь, — начала она, но тут ощутила дуновение теплого ветерка на обнаженной коже и повернула голову, чтобы Камал не заметил ее смущения. Камал расстегнул последнюю пуговицу и затаил дыхание, не в состоянии оторвать глаз от открывшейся ему красоты.

— Ты прекрасна, — прошептал он, но Арабелле показалось, что его голос донесся откуда-то издалека. Камал накрыл ладонью ее грудь, тихонько сжал, и Арабелла едва не спрыгнула с кровати. — Нет, цветочек, позволь мне насладиться тобой.

Девушка застыла и зажмурилась, словно пытаясь лишиться сознания, превратиться в бесчувственную статую, но вскрикнула, когда жесткая ладонь задела ее сосок. Груди ее стали больше, набухли, а крошечные бугорки сжались и отвердели.

— Не понимаю, что…

Но он накрыл губами розовую вершинку; зубы слегка прикусили плоть, и Арабелла затрепетала: дыхание стало прерывистым, во рту все вмиг пересохло. Камал обнял ее и чуть приподнял, осыпая новыми ласками. Потребность сопротивляться боролась в ней с чувственными порывами, и Камал стал покрывать поцелуями ее лицо, не переставая ласкать груди. Послышался чей-то стон, и Арабелла со смутным удивлением поняла, что стонет она сама. Открыв глаза, девушка увидела его торжествующую улыбку.

— Пожалуйста, — прошептала она, — не позорь меня. Камал тихо рассмеялся, и стыд сковал Арабеллу. Ей хотелось ударить его, но тело предательски жаждало новых ласк. Боже, что с ней? Она теряла самообладание, рассудок и стремилась познать то доселе неведомое, что ожидало впереди.

— Я не хочу этого… не хочу тебя… — выдохнула она, упираясь руками ему в грудь.

— Не лги, — строго сказал Камал, поглаживая ее по животу. — Твое тело честнее тебя.

Едва он потянул за тоненький пояс, как она начала лихорадочно извиваться, однако пряжка подалась, и шальвары скользнули вниз. Охваченная ужасом, Арабелла принялась слепо отбиваться, но Камал тотчас забросил на нее свою тяжелую ногу.

— Не бойся, Арабелла, я буду осторожен. Тише… лежи спокойно.

Его обжигающе-горячая рука покоилась на ее животе, но непонятная ноющая боль сосредоточилась еще ниже. Девушка попыталась сдвинуть бедра, но Камал не позволил и, приподняв ее подбородок, снова поцеловал, страстно, почти грубо. Арабелла приоткрыла губы, словно признавая его победу. Камал тотчас лениво погладил ее груди, каждую по очереди.

— Не сердись, Арабелла. Твое тело приняло меня. Еще минута, и ты опять застонешь, но уже умоляя подарить тебе блаженство, — уверенно произнес Камал, удивляясь, однако, ее очевидной неопытности. Она нерешительно цеплялась за его плечи, словно не представляя, чем ему угодить.

Его рука скользнула ниже, но Арабелла лишь громко всхлипнула, когда его пальцы запутались в мягких кудряшках, проникая все дальше и дальше, пока не раздвинули мягкие лепестки.