Звездный стипль-чез - Александр Задорожный

Обнаженный человек, не шевелясь, лежал с закрытыми глазами, прислонившись дряблой щекой к стеклянной стенке своей камеры. Тонкие провода, уходившие в его мозг, казались прядью редких волос, оставшихся от его когда-то пышной седой шевелюры.

— Три, два, один — инициация матрицы началась. От центра зала, из черной пирамиды в стороны пошла голубая волна переливающейся энергии. Провода, свисающие с потолка, изогнулись дугами. На углах приборных шкафов, концах проводов заискрились статические разряды. Пыль, мгновенно ожив, слепилась в причудливые хлопья, шевеля лохматыми отростками подобно живому мху. Скайт почувствовал, как его волосы, наэлектризовавшись, встали дыбом. Уши заложило, словно на голову надели звуконепроницаемый шлем. В глазах потемнело. По всему телу пробежала судорога, и в следующий момент все кончилось: слух вернулся; глаза вновь стали видеть; но состояние было таким, как если бы он получил разряд электрошока.

Запахло озоном. Переговорное устройство в ухе вышло из строя. Скайт, сняв наушник, посмотрел на своего друга и по его виду понял, что Дерк испытал те же самые ощущения, что и он сам: бледное лицо, открытый рот, скрюченные пальцы. Но времени на то, чтобы приходить в себя, не оставалось — Дрекслер в любой момент мог зайти с фланга.

— Дерк, — Скайт дал пощечину своему другу, — приходи скорее в себя. В противном случае мы с тобой останемся здесь навсегда.

На левой щеке Дерка расплылся красный румянец. Взгляд напарника стал более осознанным.

— Ты что?! Совсем уже озверел. — Дерк потер щеку. — Я в порядке. На себя посмотри.

— Не время обижаться — Фолмен заходит справа. Возьми его на себя. Думаю, тебе будет приятно разобраться с ним лично. А я пообщаюсь с Дрекслером и Удойбидьжем. — Скайт с сожалением посмотрел на искореженный выстрелом Дрекслера автоматический «Спешэл Коммандос». Теперь Скайт и Дерк поменялись местами с людьми Дрекслера. Без этого оружия шансов на победу у Дрекслера стало больше. Противопоставить ему можно только быстроту и решительность.

Скайт выглянул поверх укрытия. Дрекслера нигде не было видно. Вероятно, он еще лежал после шока за одним из приборных шкафов.

— Я пошел, — сообщил шепотом Дерк и, держа перед собой бластер, пригибаясь, перебежал к одному из пультов управления, стоящих справа.

Скайт подумал, что если ему удастся преодолеть расстояние, разделяющее его укрытие и изоляторы, за которыми раньше прятались люди Дрекслера, то благодаря этому неожиданному маневру он сможет зайти в спину противнику. Для этого нужно пробежать несколько десятков метров по открытой площадке мимо пирамиды в центре зала и мимо разбитой кабины с Браеном Глумом.

Скайт извлек из кобуры ручной бластер, покинул укрытие и побежал, перепрыгивая через трубы и стараясь издавать при этом как можно меньше шума.

— Куда так спешишь, Скайт Уорнер? — поинтересовался механический голос из динамиков громкоговорителей. Понять по тембру, кому — мужчине или женщине принадлежит голос, было невозможно, но то, что это говорит не Браен Глум, было очевидно.

Из-за трубы, проходящей по полу, показалась голова Дрекслера. Он увидел бегущего в его направлении Скайта и выставил каренфаер, пытаясь поймать Скайта в прицел. Движения Дрекслера после электрошока были замедлены, и Скайт, прежде чем раздался выстрел, успел упасть на пол и спрятаться за трубу, проходившую по центру зала, в двух шагах от разбившейся кабины, где в физиологическом растворе плавал Браен Глум. Раствор вытек, образовав большую лужу, и Скайт сейчас чувствовал, как холодная жидкость проникает через материю его комбинезона.

«Какой гад предупредил Дрекслера о моем приближении?» — со злобой думал Скайт.

Труба, за которой он прятался, была по диаметру небольшой и едва-едва закрывала Скайта. Поэтому Уорнеру приходилось вжиматься в мокрый пол, чтобы Дрекслер не смог достать его из каренфаера. Жить Скайту осталось ровно столько, сколько понадобится Удойбидьжу или Фолмену добраться до него. А сделать Скайт ничего не мог, так как прекрасно понимал, что, если хоть на секунду высунет свою голову, тут же получит заряд каренфаера в лицо.

— Ты покойник, Скайт Уорнер! — крикнул Дрекслер и засмеялся.

— Рано радуешься, — вновь послышался механический голос в громкоговорителях, — умрут все.

— Кто это говорит? — спросил Дрекслер, перестав смеяться. — Глум, это ты?

— Браен Глум уже мертв.

— Тогда кто это?

— Это говорит хозяин станции, властелин мира, высшее существо, совершенство, бог воплоти. Это говорю я — кибермозг. Но ты можешь называть меня Фредди.

— Иди к черту, Фредди, — ответил Дрекслер. Скайт решил воспользоваться тем, что Дрекслер занят разговором, и пополз вдоль трубы в сторону пирамиды к центру зала.

— Жалкий человечишка! — загрохотал механический голос Фредди из динамиков громкоговорителей. — Как ты посмел разговаривать со мной таким пренебрежительным тоном! Ты жестоко заплатишь за это!

Скайт в это время проползал как раз мимо стеклянной кабины с телом Браена Глума. Он не удержался и посмотрел на своего бывшего капитана.

Большая часть физиологического раствора вытекла, и обнаженное тело капитана лежало в треснутом стеклянном саркофаге, покрытое лишь на одну треть жидкостью. Щекой Браен Глум прислонился к стеклянной стенке, и, если бы не его поза с неестественно вывернутыми ногами, можн9 было подумать, что этот человек просто спит.

Скайт на мгновение задержался, глядя на того, кого он знал много лет под именем Браена Глума, и в этот момент Глум открыл глаза. От неожиданности Скайт отшатнулся. Взгляд капитана был полностью осознанным и обращен был прямо на Скайта. Браен Глум зашевелил губами, пытаясь что-то сказать, но из-за толстого стекла разобрать слова было невозможно. Глум умоляюще посмотрел на Скайта через прозрачную преграду. Уорнер взял бластер за дуло и изо всех сил ударил по стеклу тяжелой рукоятью. Одного удара оказалось достаточно. Покрытое от падения на пол мелкими трещинами стекло рассыпалось на множество мелких осколков. Один из них рассек Глуму щеку, которой он прижимался к стеклу. К уху капитана из пореза потекла струйка алой крови.

— Я все-таки человек, что бы ни говорил Фредди, — послышался шепот капитана. — Скайт Уорнер, как твой капитан я отдаю тебе свой последний приказ: убей меня и уходи отсюда, если, конечно, не хочешь отправиться вместе со мной в ад.

— Я не могу сделать этого, капитан.

— Можешь. Я заплачу тебе золотом…

Дерк Улиткинс перебежал от одного приборного шкафа к другому и выглянул из-за его корпуса. Фолмена нигде не было видно. Осмотревшись, Дерк решил добраться до большого полукруглого пульта управления. Он уже, пригибаясь, стал пересекать расстояние, отделявшее его от пульта, как раздался механический голос из динамиков громкоговорителей, интересующийся у Скайта, куда он так спешит. Раздались выстрелы каренфаера. Дерк оглянулся, посмотреть, где Скайт, и в этот момент из-за полукруглого пульта, к которому спешил Дерк, выскочил Фолмен. Он набросился на Дерка, как хищный зверь из засады набрасывается на свою жертву. Дерк успел лишь повернуться в его сторону и увидеть Фолмена в прыжке.

Фолмен был ужасен. На обгоревшей голове остался чудом уцелевший пучок черных волос на правом виске. Брови отсутствовали. В особо обгоревших местах черная кожа Фолмена была заменена искусственной, прозрачной, похожей на резину, под которой были видны кровеносные сосуды и розовое мясо, от этого казалось, что Фолмен весь покрыт заплатками. Фолмен превратился в страшного монстра.

Дерк даже вскрикнул от страха, когда Фолмен схватил его за руку.

— Попался, гнида! — ударом об угол пульта управления выбивая бластер из руки Дерка, произнес Фолмен и улыбнулся восстановленными с помощью синтетической кожи губами. — Ты пожалеешь, что попался мне живым.

Он ударил Дерка коленом в пах. Пронизывающая боль скрутила Улиткинса пополам, от чего перехватило дыхание. Не отпуская руку Дерка, Фолмен ударил его кулаком в ухо. Все поплыло в глазах у Дерка, в ухе зазвенело, как если бы кто-то выстрелил над ним из пистолета.

— Мне это доставляет настоящее удовольствие. Это даже лучше, чем женщина! — Фолмен засмеялся.

Он вывернул Дерку запястье, заставив его тем самым выпрямиться.

— Мы только начинаем. Дальше будет еще больнее. Фолмен резко развернулся к Дерку спиной и ударил его локтем в солнечное сплетение. Дерк зашипел, хватая ртом воздух, и закатил глаза. Ноги подкосились, но сползти Дерку на пол Фолмен не позволил. Он перекинул Дерка через спину и швырнул об пульт, стоящий рядом, отпустив при этом его руку, чтобы Дерк ударился со всей силой.

— Ну, вот и все. — Фолмен направился к лежащему на полу Улиткинсу. — Пора кончать наши игры. Я задушу тебя, а когда ты будешь умирать, дергаясь и хрипя в моих руках, стану смотреть на твои мучения. — Он склонился над Дерком и протянул к его шее свои уродливые руки. — Вначале ты будешь хрипеть, затем покраснеешь. У тебя вылезет язык. Потом ты посинеешь, начнешь дергаться. У тебя закатятся глаза. А когда будет все кончено, ты освободишь мочевой пузырь и кишечник. Как тебе нравится перспектива умереть в собственном дерьме? — спросил Фолмен, обхватил Дерку шею и стал сжимать.