Теневые владыки: Кто управляет миром - Миша Гленни

Для рядовых жителей запада Канады ни одно занятие и близко не стоит с этим по прибыльности. Для профессионалов, вроде Дэна и его друзей, это в известном смысле то же самое, что разрешение печатать деньги. «В нашей команде было три человека, — продолжает Дэн. — Марти координировал работу на всех посадках, чтобы снимать по пятьдесят фунтов в неделю — это непростое занятие. Большая часть урожая идет с его собственных посадок, но заодно и закупаются небольшие партии со стороны, а нам ведь нужно поддерживать качество. Конкуренция на этом рынке высокая, и ребята, которым мы сбываем товар, должны знать, что получают отменную дрянь». Майкл, третий партнер, координирует продажи в Соединенных Штатах. «Видишь ли, у нас куча своих проблем — не только вопрос надежности твоих клиентов, но и проблемы безопасности. Один бог знает, какую уйму мобильников мы используем — один номер действует неделю, после этого мы их меняем. Это такая нехилая проблема — запоминать все эти разные номера», — говорит Майкл. Выглядит он таким расслабленным и непринужденным, что куда больше похож на стереотипного хиппаря, чем Дэн, который выглядит так, словно только что свалил под корень целый лес.

Майкл признавал, что Дэн во многих отношениях является главным элементом всего бизнеса. «Провозить товар в Штаты всегда было непросто. Однако это большой рынок: в Канаде 30 миллионов человек, и каждый выращивает коноплю сам, или у него есть друг, который этим занимается, — даже в Ванкувере или на востоке страны. А в Америке живет 300 миллионов, и это обширный рынок. Доставить товар на рынок — это работа для профи, и на этом участке как раз и работает Дэн».

Процветающая индустрия в столице. Оттава.

Марти, Майкл и Дэн работают в индустрии, оборот которой, по данным Управления по организованной преступности Британской Колумбии, в 2001 году составил 4 млрд. долларов. Через пять лет ее оборот вырос на треть, как утверждает большинство подсчетов, так что теперь на долю этого промысла приходится более 5 % ВВП Британской Колумбии. В выращивании, распространении, контрабанде и розничной продаже марихуаны занято — на полной или частичной занятости — 100 тыс. человек, а в таких обширных традиционных секторах, как лесозаготовка, горнодобывающая и нефтегазовая промышленность, там занято в общей сложности 55 тыс. человек. Больше работников занято только в промышленности, причем все это только официальные статистические данные канадских правоохранительных структур. Хотя эталоном является травка из Британской Колумбии, последние десять лет выращивание марихуаны уверенно шагает и на восток страны, так что этой процветающей отраслью может похвастаться подавляющее большинство канадских провинций.

Оборот от торговли марихуаной составляет почти 6 % ВВП Британской Колумбии.

Из этих данных следует невероятный вывод: Западная Канада демонстрирует самое большое количество преступных группировок на душу населения в мире. Вместе с тем буквально все сферы жизни Канады стали для правоохранительных структур сплошной головной болью: организованная преступность вырвалась на свободу из гетто маргинальных сообществ и подчинила себе средний класс. «В таком городе, как Нельсон, около 30 % семей, по моим оценкам, держит большие или маленькие посадки конопли, но в долине озера Слокан, я думаю, таких семей 70 %», — говорит Дэн. С высоты радующих глаз склонов горы Элефант (названной так потому, что явно напоминает дремлющего слона) я обозреваю западный рукав озера Кутней, за которым виднеются крыши Нельсона. Они красивым пестрым узором высятся над покатым зеленым холмом и прямо напрашиваются на рисунок для дешевой картинки-головоломки. Словно задник для этой картинки, высится острый пик горы Силвер Кинг, с ее залежами драгоценных металлов, которые на рубеже XIX века привлекали сюда немало эмигрантов из Южной и Восточной Европы. Это симпатичное поселение и сейчас напоминает пасторальные картинки маленьких городков Америки, когда их еще не заставили хаотично разбросанными рекламными щитами и закусочными. Почти в каждом магазине Нельсона есть фотография, на которой его владелец стоит в обнимку со Стивом Мартином и Дэррил Ханной — было время, когда этот городок превратили в Америку и снимали тут «Роксану», слабое подражание «Сирано де Бержераку». В Голливуде городок Нельсон любят — за его нетронутый вид, за красивые окрестности озера Кутней и за то, что вечерами всей съемочной группе выпадает возможность покурить кубинские сигары и толстые самокрутки с «приятелем», «Би-Си-бадом».

Но, несмотря на всю свою привлекательность, Нельсон и его окрестности на протяжении нескольких десятилетий находятся в полосе стабильного экономического спада. Хотя туризм и медиа-бизнес растут, их рост пока не может компенсировать медленный упадок традиционной горнодобывающей отрасли и ряд кризисов, ударивших по местной лесной промышленности. Но самый сильный удар за последнее время нанес по экономике Британской Колумбии президент Джордж Буш, уступивший давлению американской лесной индустрии и установивший налог в 27 % на продажу в Соединенных Штатах канадской древесины мягких пород. Регулирующие инстанции Североамериканского соглашения о свободной торговле (NAFTA) и ВТО раз за разом указывали, что это является открытым нарушением американских обязательств в области свободной торговли. По подсчетам канадского правительства, за три года, прошедшие с мая 2002 года, когда был введен этот тариф, 7 тыс. рабочих мест «было безвозвратно утрачено во всей Британской Колумбии в таких отраслях, как лесозаготовка, деревообработка и изготовление продукции из дерева.

Если добавить сюда непрямое воздействие, то количество потерянных рабочих место возрастает до 14 тыс. Согласно распространенному мифу, этот эффект будто бы должен быть преодолен после урегулирования спора об экспорте мягкой древесины и что в городах Британской Колумбии вновь появятся эти рабочие места. Но дело обстоит совершенно иначе, потому что в наших городах продолжают закрываться пилорамы». И это действительно так.

Многие из тех, кто некогда работал в традиционных отраслях, переключились на марихуану. Торговля травкой привлекла значительное количество квалифицированных рабочих, которые, как я установил в ходе своего путешествия по глубинке Британской Колумбии, быстро применили для выращивания конопли свои навыки в других профессиях. Три из четырех ежегодных урожаев марихуаны выращивают исключительно под крышей (знатоки часто стремятся заполучить товар из летнего урожая, выращенного под солнцем, однако можно смело утверждать, что среднему потребителю все равно). Однако описание «под крышей» даже несколько умаляет достоинства тех невероятных сооружений, в которых кое-кто оборудует свои посадки.

Когда мы пускаемся в путь по лесной дороге, я вспоминаю тяжелую сюрреалистическую новеллу «Туннель» Фридриха Дюрренматта. В ней поезд с пассажирами спускается в ад, и люди погружаются в свои самые страшные кошмары, пока сырые кирпичные стены все теснее смыкаются вокруг поезда. На первых порах поездка в глушь Британской Колумбии не так пугает, как путешествие по адскому швейцарскому тоннелю у Дюрренматта, — листва не настолько густа, чтобы полностью закрывать солнце, пока мы в течение часа или двух едем в направлении высящихся впереди хвойных чащ. Но потом солнце садится, а мобильные телефоны перестают принимать сигнал. А если сломается машина, начнут сбываться кошмары бескрайней глуши Британской Колумбии. Даже не думайте добраться домой пешком: местность густо покрыта заманихой — «дьяволовой дубинкой». У нее крепкие стебли высотой больше метра, на конце которых раскачиваются шарики с острыми колючками. Когда вы идете через эти заросли, шарики раскачиваются, и колючки глубоко впиваются в кожу. Гораздо страшнее, правда, медведь гризли. Это самый мощный хищник в природе, который любит играть со своей жертвой, как кошка с мышью — он ломает ее кости и волю, а затем прикапывает в неглубокой ямке, чтобы дня через три, когда тело станет помягче, вернуться и полакомиться им. Но я, слава богу, прибыл сюда с командой из трех профессионалов.

Эти люди выглядят, пахнут и двигаются как лесорубы, и их органы чувств отлично приспособлены к этой глуши. Они не только присматриваются к явным следам пребывания гризли, но и чутко вслушиваются, не рокочут ли вдалеке вертолеты. «Это могут быть егеря, может быть патруль конной полиции, а может, Управление по борьбе с наркотиками», — бормочет один из них. Говорят они тоже как лесорубы — то есть практически всегда молчат.

Я подумал, что нас ждет непростая поездка на джипе, но вот мы наконец добираемся до вырубки, где я с безмолвным удивлением рассматриваю горчичного цвета строительный экскаватор с победно задранным ковшом. Как им удалось притащить экскаватор в этот медвежий угол? В громадных вырытых в земле ямах вкопаны два контейнера для морских перевозок, каждый по 12 метров в длину, и в них ведет дверь с самодельной деревянной лестницей. Из контейнеров доносится жужжание. В сторону леса от них отходят кабели. «Близость линии электропередачи — важное условие для размещения посадок», — говорил Джим, который налаживал тут электропроводку. Раньше Джим работал инженером в компании BC Hydro и участвовал в строительстве дамб, которые способствовали превращению самой западной канадской провинции в одного из крупнейших в мире производителей электроэнергии. «В общем, чтобы сделать отводку от главной линии, мне пришлось на всем пути до посадок устроить несколько подстанций, понижавших напряжение».