Выродок - Светлана Ст.

Юноша покинул дом, трансгрессировал к полуразвалившемуся зданию, где теперь жила его однокурсница, по памяти нашел квартирку, где побывал в феврале, и позвонил в дверь. Открыла незнакомая женщина. Увидев обожженное лицо и руки посетителя, она вздрогнула и тихо вскрикнула, но затем овладела собой и объяснила, что прежние жильцы уехали отсюда еще в марте и нового адреса не оставили.

Драко усилием воли подавил приступ паники: если бы Пэнси арестовали, об этом непременно сообщили бы в «Ежедневном пророке»! Кроме того, она ведь написала ему, когда он лежал в больнице, и, значит, все еще остается на свободе!

Юноша трансгрессировал в магазин по продаже метел и от продавца, старавшегося не смотреть в лицо собеседнику, узнал, где находится мастерская по их производству. К счастью, Драко прежде приходилось бывать в городке, в котором сейчас работала Пэнси, поэтому юноша смог легко туда трансгрессировать.

Прибыв на место и разыскав приземистое, мрачное здание мастерской, Драко сообразил, что наступил вечер, и, возможно, рабочий день уже завершен. Но здесь наверняка остаются на ночь охранники. Может, они помогут?

Впрочем, дежуривший на проходной тролль согласился впустить визитера. По словам охранника, рабочий день уже закончился, но бригадир цеха по сборке метел пока остается в здании.

Поднявшись на второй этаж и разыскав дверь с соответствующей надписью, юноша постучался туда.

— Да–да, войдите! – откликнулся певучий женский голос.

Зайдя внутрь, Драко увидел, что в большом, но темном цеху стоят две работницы. Одна из них, женщина лет пятидесяти с правильными чертами лица и уложенными в пучок длинными светлыми волосасми, в молодости явно была очень красива. У другой, работницы, намного моложе, прическа оказалась очень странной: корни волос покрашены в зеленый цвет, концы – в красный, а средняя часть — в желтый. Черты лица девицы почти полностью скрывал очень яркий макияж. На бурой рабочей мантии нелепо смотрелись бусы из крупных разноцветных стеклянных шариков, каждый из которых был размером с кулак. Незнакомки слегка вздрогнули, увидев вошедшего.

— Здравствуйте, леди. Я ищу мисс Пэнси Паркинсон, мы давние друзья. Из квартиры, где ее семья жила в феврале, они переехали, но нового адреса не оставили. Вы случайно не знаете, где сейчас можно найти мисс Паркинсон?

Драко говорил медленно и вежливо. Он очень боялся, что работницы, разглядев его свекольное лицо, разбегутся с криками ужаса, но, к счастью, этого не произошло.

— Я не знаю, где она живет, сэр, — ответила старшая из женщин слегка дрожащим голосом, — но вы можете найти мисс Паркинсон в Британской Федерации квиддича, где она сейчас работает.

— Где… мисс Паркинсон работает?! – юноше показалось, что он ослышался.

— В Британской Федерации квиддича, — вежливо повторила работница. – Она секретарша мистера Блейза Симпсона. Вы, наверное, его знаете?

Драко почувствовал, что не может дышать, и опустился на стул.

— Вам плохо, сэр? – светловолосая склонилась над юношей. – Может быть, выпьете воды?

— Со мной все в порядке, мэм, просто цех очень плохо освещен, и у меня что‑то в глазах потемнело…

— Да, Паркинсон тоже говорила, что освещение здесь слишком слабое, — хмыкнула девица, — она даже пригласила сюда Риту Скитер, чтобы показать ей, в каких условиях мы работаем. Надеялась, что Скитер напишет об этом статью…

— И она написала? – Драко отчаянно пытался собраться с мыслями.

— Флагштоки, владельцы нашей мастерской, — люди влиятельные! – хмыкнула девица. – Ни одна журналистка с ними ссориться не будет, так что обошлись без разоблачений!

— В любом случае мисс Паркинсон не стоило выносить сор из избы! – строго сказала светловолосая. – Мистер Круффл, наш бригадир, был очень недоволен этим поступком вашей знакомой.

— Да, Круффл всегда к Паркинсон цеплялся, — фыркнула девица, — а уж когда она его урыла инструментами, он и вовсе с цепи сорвался!

— Что вы имеете в виду, мисс? – юноша испугался, уж не убила ли Пэнси своего начальника–хама. Хотя если бы она его убила, он бы потом не сорвался с цепи…

— Видите ли, сэр, — заговорила старшая из женщин, — каждый из сборщиков метел нашего цеха использует в своей работе набор из двадцати пяти инструментов. После окончания трудового дня на каждый из инструментов нужно наложить по три очень сложных защитных заклятия и затем убрать в специальный ящик на хранение. Вся процедура занимает примерно полчаса…

— То есть каждый из сотрудников нашего цеха после окончания трудового дня должен оставаться на рабочем месте еще тридцать минут, — подхватила девица, — и это время нам никто не оплачивает! Паркинсон пыталась протестовать, но с начальством не поспоришь… Тогда‑то она Круффла и урыла!

— Как?!

— Мисс Паркинсон придумала три заклятья, каждое из которых одновременно накладывает все защитные чары сразу на семь инструментов, — объяснила светловолосая, – после чего остается зачаровать только четыре оставшихся. Это дает огромную экономию времени!

— А как Пэнси сумела придумать такие сложные чары?! – Драко не мог представить, что пустоголовая красотка Паркинсон способна сама изобретать заклятья. Во всяком случае, ему самому такое никогда не удавалось. Училась Пэнси неплохо, но юноша был уверен, что профессора завышали ей оценки, поскольку ее родители каждый год перечисляли Хогвартсу огромные благотворительные пожертвования.

— Мисс Паркинсон объяснила, что любому человеку, хорошо знающему чары и нумерологию, не составит труда рассчитать массовые заклятья необходимого диапазона, — сдержанно ответила старшая из женщин.

Драко потерял от изумления дар речи. Профессор Вектор, преподававшая нумерологию, была выпускницей Слизерина, и только она одна не считала заучку Грейнджер лучшей ученицей. Этот предмет изучали трое слизеринцев: младший Малфой, Пэнси и Дафна Гринграсс – и каждый из них получал на уроках больше баллов, чем гриффиндорская грязнокровка. Но если в своих собственных достижениях и успехах толстой зубрилки Гринграсс юноша не сомневался, то хорошие оценки Пэнси, никогда не рвавшейся отвечать преподавателю, он считал проявлением слизеринской солидарности со стороны профессора Вектор. Юноше и в голову не приходило, что Паркинсон действительно разбирается в этом сложном предмете…

— Круффл, когда увидел, что Паркинсон с инструментами вытворяет, аж затрясся весь, — в голосе крашеной девицы звучало явное удовольствие. – Как же он орал! В конце концов Круффл заявил, что, если Паркинсон испортила хоть один инструмент, он отправит ее в Азкабан на веки вечные! Затем схватил ее ящик и полночи просидел в цеху, проверяя зачарованные Паркинсон инструменты!