Брачные союзы Дома Романовых - А. Манько

О том, что политические разногласия не нарушали согласия и личной дружбы двух монархов, видно из письма Фридриха-Вильгельма III императору Александру от 22 декабря 1815 года. «Дружба моя к вашему величеству, — писал прусский король русскому императору, — обратилась для меня в истинную религию. Я никогда не забуду, государь, ни оказанных мне вами услуг, ни того благородства чувств, коими вы их сопровождали. Мои подданные так же будут помнить их, как и я…»

Осенью 1815 года русские войска снова с берегов Рейна возвращались в Россию через Пруссию. В Берлине была приготовлена торжественная встреча гренадерскому полку, шефом которого являлся прусский король. К этому времени сюда прибыл император Александр с великим князем Николаем Павловичем и двумя сестрами: вдовствующей принцессой Ольденбургской Екатериной Павловной и великой герцогиней Саксен-Веймарской Марией Павловной. 23 октября 1815 года, когда русский полк вступил в Берлин, в замке был дан большой обед. В отдельной зале находился стол для высочайших особ, к которому пригласили главнокомандующих обеими армиями, генерал-фельдмаршалов Барклай-де-Толли и Блюхера. Другие гости обедали в соседних залах. Посреди обеда император Александр I и король Фридрих-Вильгельм III встали со своих мест и провозгласили здоровье помолвленных — великого князя Николая и принцессы Шарлотты.

Родители молодоженов решили отложить бракосочетание до достижения Николаем Павловичем совершеннолетия. А до того времени великий князь должен был завершить свое образование путешествием по странам Европы. Принцесса в это же время наставлялась в правилах православной веры командированным с этой целью в Берлин протоиереем Музовским.

31 мая 1817 года принцесса Шарлотта выехала из Берлина в Петербург в сопровождении брата принца Вильгельма и лиц королевского двора. Поезд, состоявший из двенадцати экипажей, отправился в Данциг, а оттуда — в Кенигсберг. В Мемеле невесту встретил великий князь Николай Павлович и сопровождал ее до Петербурга.

19 июня 1817 года состоялся торжественный въезд в Петербург прусской принцессы Шарлотты — невесты великого князя Николая Павловича. В золотой карете, запряженной шестью лошадьми, ехали обе императрицы и принцесса в сопровождении камер-пажей верхом. Гвардия стояла шпалерами и после проезда придворных экипажей последовала за ними на Дворцовую площадь, где проходила церемониальным маршем мимо императора.

Через день, 24 июня, состоялся обряд миропомазания: после входа императорского семейства в церковь, когда Мария Федоровна взяла за руку принцессу Шарлотту и подвела ее к митрополиту, стоявшему в царских вратах, началось священнодействие. Несколько взволнованная принцесса произнесла громко и твердо символ веры. Одобряющий взор вдовствующей императрицы поддерживал невесту великого о князя, а потом Мария Федоровна проводила ее к святому причастию.

25 июня, в день рождения великого князя Николая Павловича, состоялось обручение. В центре церкви находилось возвышенное место, покрытое малиновым бархатом с золотым галуном. Перед царскими вратами стоял аналой, на котором лежали святые Евангелие и Крест, а рядом с аналоем — небольшой столик для обручальных колец и свечей на золотых блюдах. Сам император Александр I подвел великого князя, а вдовствующая императрица Мария Федоровна — его невесту. Митрополит Амвросий надел августейшим новобрачным кольца, и чета молодых начала принимать поздравления от императорской фамилии и высшего духовенства.

В этот же день был обнародован следующий манифест: «Божьею милостию, мы, Александр первый, император и самодержец всероссийский и проч. Всемогущий Бог, управляющий судьбами царств и народов, излиявший в недавние времена толикия милости и щедроты на Россию, обращает и ныне милосердный на нее взор свой. Воле Его святой угодно, да умножится российский императорский дом и да укрепится в Сил с и славе своей родственными и дружескими союзами с сгильнущими на земле державами. Помазанию и благословению Того, в Его же деснице сердце царей, и с согласия вселюбезнейшей родительницы нашей государыни императрицы Марии и Федоровны мы совокупно с его величеством королем Прусским Фридрихом-Вильгельмом III положили на мере, избрать дщерь его, светлейшую принцессу Шарлотту, в супруги вселюбезнейшему брату нашему вел. кн. Николаю Павловичу, согласно собственному его желанию. Сего июня в 24-й день по благословению и благодати Всевышняго восприняла она православное греко-российской церкви исповедание и при святом миропомазании наречена Александрой Федоровной; а сего же июня, 25-го дня, в присутствии нашем и при собрании духовных и светских особ, в придворной Зимнего дворца соборной церкви, совершено предшествующее браку высокосочетающихся обучение. Возвещая о сем верным нашим подданным, повелеваем её, светлейшую принцессу, именовать великой княжной с титулом ее императорского высочества. Дан в престольном нашем граде Санкт-Петербурге июня 25-го в лето от Рождества Христова 1817, царствования нашего в седьмое на десять».

Ко дню венчания, назначенному на 1 июля, в Петербург съехалась вся императорская семья. Даже цесаревич Константин Павлович прибыл из Варшавы, чтобы участвовать в торжестве. После венчания в Зимнем дворце был дан обед для особ первых трех классов и придворных чинов, а вечером бал.

В 10 часов новобрачные отправились в Аничков дворец, подаренный им Александром. Там их встретили с иконами и хлебом-солью император Александр Павлович и императрица Елизавета Алексеевна, а прибывший из Берлина фельдъегерь вручил им поздравительное письмо от прусского короля.

Первые дни после свадьбы новобрачные провели в Павловске. Затем последовал целый ряд блестящих празднеств в Царском Селе, Стрельне, Петергофе, Ораниенбауме, которые продолжались до самой осени. В них принимали участие принц Вильгельм и чрезвычайный посол прусского короля, отправленный им в Петербург для поздравления дочери и зятя, — князь Антон Радзивилл.

Великая княгиня Александра Федоровна 17 апреля 1818 года в Москве родила сына-первенца, названного Александром. Как только прусский король Фридрих-Вильгельм узнал о рождении внука, он решил лично навестить в России свою дочь и зятя, а также своего лучшего друга, императора Александра Павловича. Путь короля проходил через Познань и Кенигсберг прямо в Москву, где в то время находился императорский двор. Вместе с ним были его сыновья, наследный принц Фридрих-Вильгельм и принц Карл. На границе королевскую семью встретил генерал-адъютант князь B. C. Трубецкой, назначенный состоять при прусском короле на время пребывания его в России. В Орше к королевскому поезду присоединился барон И. И. Дибич — начальник главного штаба его императорского величества. Сам император Александр с цесаревичем Константином и великими князьями Николаем и Михаилом выехали встречать своего высокого гостя за двадцать верст до столицы.

Торжественный въезд прусского короля в Москву происходил 4 июня «через Драгомиловскую заставу при пушечной пальбе и колокольном звоне». С большим интересом смотрел король на святилище русской земли — Кремль, на древнюю столицу Русского царства. Первые три дня пребывания гостей в Москве были посвящены осмотру ее достопримечательностей и отдыху в семейном кругу.

Затем начались празднества, поразившие короля и его сыновей своим блеском и великолепием. Независимо от приемов при дворе, их ряд открылся блестящим балом, данным московским генерал-губернатором. Русские вельможи также дали роскошные праздники: князь Н. Б. Юсупов в Архангельском и граф Д. Н. Шереметев в Останкине.

О пребывании в Москве прусской королевской семьи сохранился рассказ очевидца — графа П. Д. Киселева, состоявшего тогда при наследном принце Пруссии. По его словам, король спросил графа Толстого: не осталось ли в городе здания, с которого можно было бы осмотреть страшные развалины от наполеоновского нашествия. «Граф Толстой, — сообщает Киселев, — возложил этот розыск и сопровождение августейших гостей на меня, как на москвича и молодого человека. Я повел их на Пашковскую вышку. Только что мы все влезли туда и окинули взглядом этот ряд погорелых улиц и домов, как, к величайшему моему удивлению, старый король, этот деревянный человек, как его называли, стал на колени, приказав и сыновьям сделать то же. Отдав Москве три земных поклона, он со слезами на глазах несколько раз повторял: „Вот наша спасительница!“».

Пробыв в Москве одиннадцать дней, король и принцы вместе со всею императорской фамилией выехали в Петербург. Там высоких гостей ожидали новые торжества: балы, охоты, парады, смотры, поездки по окрестностям: в Царское Село, Павловск, Петергоф, Ораниенбаум.

Осенью 1820 года Николай Павлович и Александра Федоровна предприняли продолжительное путешествие за границу. Оно было вызвано, главным образом, слабым состоянием здоровья великой княгини, которая по совету врачей должна была провести зиму в родном климате. Николай Павлович отвез свою жену в Берлин, а сам вместе с королем на короткое время поехал в Троннау, где находились русский и австрийский императоры, прибывшие туда на Европейский конгресс.