Рюриковичи. История династии - Евгений Пчелов

В 1913 году графский титул (с передачей старшему в роде) был пожалован представителю старшей ветви рода — племяннику Эммануила Александровича Александру Ипполитовичу (1847 — 1915). К тому времени он уже был известным историком и учёным. Составил первое описание Великого Сибирского пути (Транссибирской магистрали), издал работы по истории пугачёвщины и пребывания декабристов в Сибири и Зауралье, являлся председателем Западно-Сибирского отделения Русского Географического общества и действительным членом Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете.

Его сын граф Василий Александрович незадолго перед революцией издал руководство по банковскому делу. После 1917 года он эмигрировал, а его сын Александр Васильевич скончался в Брюсселе в 1992 году.

Мужем дочери адмирала Василия Афанасьевича Екатерины был Иван Александрович Фонвизин (тогда эта фамилия писалась Фон-Визин). Их дети прославились в екатерининскую эпоху. Денис Иванович Фонвизин (между 1743 и 1745 — 1792) стал великим драматургом, автором двух бессмертных пьес «Бригадир» и «Недоросль», а его брат Павел (ум. в 1803) — директором Московского университета. Их родной племянник Михаил Александрович (1787 — 1854) принимал деятельное участие в дивжении декабристов. Сестра Дениса Фонвизина — Феодосия вышла замуж за премьер-майора Василия Алексеевича Аргамакова — сына первого директора Московского университета (1755 — 1757) Алексея Михайловича Аргамакова (1711 — 1757).

Дворяне Дмитриевы.

В отличие от Дмитриевых-Мамоновых другая ветвь Дмитриевых сохранила свою фамилию без изменений. Её прославил Иван Иванович Дмитриев (1760 — 1837), знаменитый поэт и известный государственный деятель. Рано начав военную службу, Иван Иванович вступил на литературное поприще уже в зрелом возрасте. Ему покровительствовал сам Г. Р. Державин, а близким другом был Н. М. Карамзин (оба литератора являлись родственниками — отец Карамзина вторым браком был женат на родной тётке Дмитриева). Первый стихотворный сборник Ивана Ивановича, изданный в 1795 году, назывался «И мои безделки» (по аналогии с карамзинскими «Моими безделками»). Среди «безделок» было немало превосходных стихотворений. Кстати, именно в этом сборнике в печати впервые появилась буква «ё» (в слове «всё»). Иван Иванович прославился прежде всего как довольно острый сатирик и талантливый баснописец. Современники сравнивали его с Лафонтеном и Крыловым, а князь П. А. Вяземский даже предпочитал Дмитриева Ивану Андреевичу. Сюжеты своих басен Дмитриев черпал в основном из французской литературы. Считая басню основным жанром своего творчества, он видел задачу в воспитании личности молодого человека, а потому всегда усиливал морализаторское начало. Одновременно Дмитриев достиг совершенства в новом, светски-изящном литературном стиле, и его басни, написанные лёгким и грациозным стихом, долго пользовались заслуженной славой. Одной из самых известных была басня «Муха»:

Бык с плугом на покой тащился по трудах;

А муха у него сидела на рогах,

И муху же они дорогой повстречали.

«Откуда ты, сестра?» — от этой был вопрос.

А та, поднявши нос,

В ответ ей говорит: «Откуда? — мы пахали!»

От басни завсегда

Нечаянно дойдёшь до были.

Случалось ли подчас вам слышать, господа:

«Мы сбили! Мы решили!».

Кроме того, Дмитриев — автор од, сказок, песен, а песня «Стонет сизый голубочик» стала, по сути, народной.

При Александре I Дмитриев включился в государственную деятельность, стал членом Государственного Совета, министром юстиции (1810 — 1814). При этом он никогда не забывал своих собратьев по перу и всегда помогал им как мог. Скончался он в весьма преклонном возрасте, окружённый почётом и уважением, через несколько месяцев после гибели А. С. Пушкина.

Брат Ивана Ивановича — Александр — профессиональный военный, также был переводчиком и прозаиком, хотя и менее известным. И наконец, сын последнего, Михаил Александрович (1796 — 1866), тоже оставил поэтические опыты, а также интересные мемуары «Мелочи из запаса моей памяти», не так давно переизданные. Потомство Михаила Александровича пресеклось.

Дворяне Цыплетевы (Цыплятевы). Цыплетевы — ветвь рода Монастырёвых, получивших свою фамилию от того, что бабушка их родоначальника Александра Монастыря после смерти мужа приняла постриг и воспитала своего внука в монастыре. Старший сын Александра Монастыря — Дмитрий погиб в битве с татарами на реке Воже в 1378 году. Потомства он не оставил. От его младшего брата Василия Александровича произошло несколько дворянских фамилий, в том числе Цыплетевы и Мусоргские.

Родоначальник Цыплетевых — Иван Дмитриевич доводился внуком Василию Александровичу. Он служил верейскому удельному князю Михаилу Андреевичу. Его сын — Елизар Иванович (в иночестве Евфимий) известен как дьяк на Москве в 1530-х годах, в 1534 — 1537 годах служил думным дьяком Разрядного приказа. Сын Елизара Ивановича Иван также был думным дьяком Разрядного приказа (в 1549 — 1556 годах). Под его руководством около 1555 года в Разрядном приказе, ведавшим дворянской службой, был составлен «Государев родословец» — официальная родословная книга Московского государства, в которой приведены генеалогии наиболее знатных и значимых в государственном управлении того времени родов. «Государев родословец» отражал состав высшего слоя русской аристократии, сложившегося в результате объединительной политики московских князей.

Дворяне Мусоргские.

Фамилия Мусоргских должна произноситься не Мýсоргские, а Мусóргские, поскольку происходит от прозвища их родоначальника Романа Васильевича, владевшего землями по речке Мусорге. Этот род обессмертил великий композитор Модест Петрович Мусоргский (1839 — 1881). Он родился в Торопецком уезде Псковской губернии. Музыкой юный Мусоргский начал заниматься очень рано, но судьба, казалось, готовила ему иную стезю. В 10 лет мальчика привезли в Петербург, где он поступил в школу гвардейских подпрапорщиков. После её окончания в 1856 году Мусоргский начал служить в лейб-гвардии Преображенском полку — старейшем и привилегированном гвардейском подразделении. Служба не слишком привлекала его. Современники вспоминали Мусоргского тех лет как красивого, молодого, изящного офицера, с безукоризненно светскими манерами и гвардейским блеском, пользовавшегося огромным успехом в обществе и неотступным вниманием дам. Будучи к тому же талантливым пианистом-импровизатором, он сразу занял место всеобщего любимца в петербургских салонах. В это время Модест Петрович познакомился с А. С. Даргомыжским, затем с Ц. А. Кюи и М. А. Балакиревым. Под их влиянием он решил серьёзно заняться музыкой и вскоре стал неизменным членом «балакиревского кружка» — знаменитой «Могучей кучки». Влияние Балакирева благотворно сказалось на развитие музыкального дара Мусоргского. Он прошёл настоящую школу композиторства и вырос в зрелого, высокопрофессионального мастера, хотя и не имел собственно музыкального образования (как, впрочем, и остальные члены «Могучей кучки»). Близкие дружеские отношения связывали Мусоргского и с молодым Н. А. Римским-Корсаковым. Их творческий «взаимообмен» очень много дал обоим.

Ради музыки Мусоргский в 1858 году вышел в отставку. Кроме того, будучи противником крепостного права, он, находясь под влиянием либерально-демократических идей, отказался от своей доли наследства и отпустил крестьян на волю без выкупа, чем окончательно лишил себя средств к существованию. Желанная «свобода» вскоре обернулась к нему своей нелицеприятной стороной. Ради заработка великий композитор был вынужден работать на скромных чиновничьих должностях в Инженерном управлении (1863 — 1867), Лесном департаменте и комиссии Государственного контроля (1868 — 1880), а гордый, независимый нрав не позволял Мусоргскому хоть сколько-нибудь заметно продвинуться по служебной лестнице, да и сам он к тому не стремился. Жизнь, полная лишений и страданий, в конечном итоге сломила могучего «Мусорянина». В последние годы жизни он нередко пользовался бескорыстной помощью друзей и пробавлялся работой аккомпаниатора в музыкальных классах (этой сферой музыкальной деятельности он владел в совершенстве). Тяжёлые недуги подорвали здоровье, и композитор скончался фактически в полунищенском состоянии. О его трагическом внутреннем мире красноречиво свидетельствует знаменитый портрет кисти И. Е. Репина, написанный незадолго до смерти Мусоргского.

Сложной была и творческая судьба композитора. Многие его произведения остались незавершёнными, в том числе и первые оперы «Саламбо» (1863 — 1866) и «Женитьбу» (1868). В «Женитьбе», написанной по тексту пьесы Н. В. Гоголя, Мусоргский решил воплотить идею музыкальной прозы, создав речитативную оперу. Однако вскоре он понял, что не может совсем отказаться от мелодии, и оставил свой замысел. В 1868 — 1874 годах композитор работал над оперой «Борис Годунов» (две редакции) — великой народно-исторической драмой в русской музыке. Созданную по пьесе А. С. Пушкина оперу восторженно встретили как многие деятели отечественной культуры, так и публика, в особенности молодёжь. Но из-за заострённого политического характера путь «Бориса Годунова» на сцену был непростым. Первоначально оперу запретили, но потом разрешили к постановке в урезанном цензурой варианте. Но даже в таком виде она производила колоссальное впечатление и сразу заняла заметное место среди других русских опер. Затем Мусоргский работал сразу над двумя операми, также ставшими событиями в мировом музыкальном творчестве. «Хованщина», либретто которой композитор писал сам, продолжала традиции исторической драмы, заложенные в «Борисе Годунове». «Сорочинская ярмарка» (по Н. В. Гоголю), напротив, представляла собой весёлую народно-бытовую оперу, но обе они не были завершены. Позже «Хованщину» закончил и оркестровал Н. А. Римский-Корсаков, «Сорочинскую ярмарку» — Ц. А. Кюи (были и другие варианты доработки — А. К. Лядова и В. Я. Шебалина), а «Женитьбу» — М. М. Ипполитов-Иванов.