Разведка и шпионаж. Вехи тайной войны - Андрей Юрьевич Ведяев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вскоре Аня уже слышит треск сучьев и хруст льда под сапогами эсэсовцев, лай собак. Один из смолокуров ‒ Павел Янковский, прятавшийся на болоте, позднее рассказал, что его товарищ был обнаружен эсэсовцами и тут же расстрелян, а Аня бросила гранату в собак и выстрелами из пистолета уложила трёх эсэсовцев. Затем, подпустив к себе остальных, она зубами вырвала кольцо последней гранаты и, считая последние секунды, как во время парашютного прыжка, крепко прижала её к груди…
Похоронена Аня Морозова в Польше, в 12 км восточнее города Плоцка на кладбище местечка Радзаново гмины Семёнтково Мазовецкого воеводства. На могиле установлена мраморная плита с надписью на польском языке: «Аня Морозова. Спи спокойно в польской земле!»
Великолепная пятёрка
Boy, you’re gonna carry that weight,
Carry that weight a long time.
Boy, you’re gonna carry that weight,
Carry that weight a long time…
Леннон — Маккартни
Ещё и ещё раз перебирая в памяти события ушедшего ХХ века, невольно приходишь к выводу, что самым ценным переживанием того времени было сейчас полузабытое слово «дружба». Но если для русского менталитета это качество свойственно изначально, ибо сказано: «Нет больше той любви, аще кто положит душу свою за други своя» (Ин. 15: 13), то для многих европейцев прозрение пришло в окопах Первой мировой войны. Рихард Зорге писал: «Это кровопролитное сражение внесло в мою душу и в души моих фронтовых товарищей первое, и притом наиболее глубокое чувство беспокойства. Вначале я был полон желания принять участие в боевых делах, мечтал о приключениях. Теперь же наступил период молчания и отрезвления… Знают ли люди, во имя чего велись в прошлом эти войны? Я задумался: каковы же скрытые побудительные мотивы, приведшие к этой новой агрессивной войне? Кто опять захотел владеть этим районом, рудниками, заводами? Кто ценой человеческих жизней стремится достичь вот этих своих целей? Никто из моих фронтовых товарищей не хотел ни присоединить, ни захватить себе это. И никто из них не знал о подлинных целях войны и, конечно же, не понимал вытекающего из них всего смысла этой бойни».
Европейсий человек вдруг ясно увидел абсурд и хаос бытия и буквально на глазах прошёл огромный духовный путь от страха, одиночества и чувства безысходности до осознания своей свободы и ответственности за каждый свой выбор. «Мы всегда будем в ответе за тех, кого приручили», — написал Антуан де Сент-Экзюпери, и это сразу наполнило смыслом самую никчёмную жизнь, особенно когда, по словам Ницше: «“Бог умер” и вера в христианского Бога стала чем-то не заслуживающим доверия».
Непреходящей ценности настоящей дружбы посвящён культовый роман Эриха Марии Ремарка «Три товарища» (Drei Kameraden), в котором трое фронтовых друзей готовы при любых обстоятельствах прийти на помощь друг другу и пожертвовать ради этого всем, что у них есть.
Подобный экзестенциальный взгляд на жизнь безусловно лучше избитого буржуазного индивидуализма и оставил свой след в душе послевоенного «потерянного поколения», однако дал ответы далеко не на все вопросы. Некоторые фронтовики и более молодые интеллектуалы задумывались над причинами того, что случилось. В апреле 1917 года Рихард Зорге был очень тяжело ранен и трое суток провисел на колючей проволоке. В лазарете Кёнигсберга он сблизился с левыми социалистами и стал изучать марксизм. «Мировая война… оказала глубочайшее влияние на всю мою жизнь, — писал он. — Думаю, что какое бы влияние я ни испытал со стороны других различных факторов, только из-за этой войны я стал коммунистом».
В 1920‑е годы ставшим уже модным марксизмом заинтересовались и молодые англичане, выходцы из высших аристократических кругов. Они пристально наблюдали за жизнью в СССР, стремительной индустриализацией некогда аграрной страны, выживанием в одиночку во враждебном капиталистическом окружении и захватывающими воображение разговорами о построении нового справедливого общества — в отличие от «старой доброй Англии», где сильный угнетает слабого, где царит жажда наживы… Идеи коммунизма, сформулированные ещё англичанином Томасом Мором, виделись избавлением от попавшего в экономический и нравственный тупик капитализма.
Гай Бёрджесс (Guy Francis de Moncy Burgess) родился в семье потомков французских гугенотов, переселившихся в Англию в XVI веке и обосновавшихся в графстве Кент. Согласно Эндрю Лоуни (Andrew Lownie. Stalin’s Englishman: The Lives of Guy Burgess. London, 2016), дед Бёрджесса был офицером Королевской артиллерии и служил в восточных колониях. Его сын, Малкольм Кингсфорд де Монси Бёрджесс — отец Гая, — родился 13 августа 1881 года в Адене и выбрал карьеру офицера Королевских ВМС, дослужившись до звания коммандора (капитана 2‑го ранга). В 1907 году он женился на Эвелин Мэри Гилльман, дочери богатого банкира из Портсмута. 16 апреля 1911 года в городе Девонпорт (Плимутский Док) у них родился старший сын Гай, а ещё через два года — Найджел.
До девяти лет Гай получал домашнее образование, которым занималась его гувернантка, затем его отдали в элитный подготовительный интернат для мальчиков Lockers Park в Хартфордшире, где он показал хорошую успеваемость и выступал за школьную футбольную команду. Окончив курс обучения на год раньше времени, весь следующий 1924 год Гай провёл в Итонском колледже — частной британской школе для мальчиков, так называемой паблик скул, основанной в 1440 году королём Генрихом VI на берегу Темзы в 30 км к западу от Лондона рядом с королевским Виндзорским замком с целью подготовки будущих студентов Королевского колледжа Кембриджского университета, также основанного Генрихом VI. За время своего существования Итонский колледж выпустил 21 будущего премьер-министра Великобритании.
Тем временем отец Гая вышел в отставку, и семья переехала в деревню Вест Меон в графстве Хэмпшир, где 15 сентября 1924 года старший Бёрджесс внезапно скончался в возрасте 43 лет от сердечного приступа. Тяжело переживая эту утрату, Гай, как и было запланировано, в январе 1925 года поступил в Королевский военно-морской колледж «Британия» в Дартмуте — место начальной подготовки офицеров Королевского военно-морского флота. Кадетами колледжа были, в частности, король Георг V и король Георг VI. Здесь же, в Дартмуте, в июле 1939 года произошла «знаменательная встреча» между принцем Филиппом, военно-морским кадетом, и тогдашней принцессой Елизаветой — будущей королевой Елизаветой II.
В Дартмуте Гай впервые столкнулся со строгой дисциплиной и обычной практикой телесных наказаний за малейшие проступки. Тем не менее он продолжал показывать прекрасные
