Дневник Жеребцовой Полины (часть вторая, Чечня, 1999-2002гг.) - Полина Жеребцова

Да. Магия мне очень бы сейчас понадобилась!

Мой сосед с кассетами прогнал меня со стола! Он купил его у его хозяйки!

Весь! Целиком и полностью!

Вот отчего он был печален, неразговорчив. Вот какие проблемы решал!

Грустил, расставаясь со своей совестью. А я думала — мы товарищи…

Спасибо! Он научил меня: в бизнесе дружбы нет.

Человеческие отношения — воспаленный аппендикс. Не нужный внутри мира, где я живу. Наверное, взрослею, раз понимаю такое.

Я опять скитаюсь с тяжелыми пакетами книжек.

Мои покупатели, которые шли за определенной литературой, заказав себе книги, не могут отыскать меня! В результате доходы падают!

У Хасана несчастье. Умер брат. Когда я узнала, тотчас пошла к нему.

Сказала все положенные слова утешения. Хасан хороший (по отношению ко мне) человек. Отличный отец своим детям.

Пусть эта потеря не сломит его!

Маша больше не приходила. Вероятно, занята со своей новой семьей.

Постоянно слышна канонада. Идут бои. Покоя нет!

Мимо по торговому ряду проходили старшая и младшая сестры Кусум.

Удивили меня тем, что обе поздоровались! Видимо, делить нам больше нечего.

Наш «делитель» сбежал!.. Такая математика «для девочек»: «делимое», «делитель»…

Болят глаза.

Царевна Будур

11 апреля 2001 г

Вечер. Дома.

Я была в комендатуре. По просьбе моего директора школы, переданной через ее знакомых, из милицейской кухни мне дали продукты. Картошку — 4 килограмма; бурак — 2 килограмма; баллон консервированной моркови; капусты — 2 вилка. Консервы: 2 банки тушеного мяса и 2 банки «сайры». Подсолнечное масло в маленькой канистре.

Я с трудом дотащила все это к себе домой! Столько еды! Колоссальное богатство для нас с мамой.

На рынке взорвали БТР. Была паника!

Три дня тому назад Хасан сообщил, что Аладдин почти неделю находится в городе Грозном. Хасан рассказал Аладдину: моя мама второй год больна…

Но Аладдин не подошел ко мне… Не проведал мою маму. Ему плевать! Желания нет.

Тем не менее, мои дела и сегодня и вчера идут неплохо.

Мне подарили 100 рублей!

Сложились женщины. Соседки по торговому ряду. Сказали:

«Купи себе обувь летнюю. Жарко! Калоши давно снимать пора».

Я плохо переношу весну. Один день радуюсь ее свету и теплу.

А другой — несказанно раздражает меня.

Царевна Фатьма-Будур

15 апреля 2001 г., воскресенье (вечер)

На рынке были убиты русские женщины.

Очевидцы рассказывали:

«Умирая, они долго мучились. Никто не оказал им помощи, не вызвал врачей! Никто!

Наоборот, некоторые люди подходили к ним и срывали с раненых золотые украшения! Серьги, цепочки».

Это видел и рассказал наш сосед, один из сыновей Нуры.

Я их не видела. И ничем не могла помочь.

За некоторое время до этого происшествия я отошла к киоскам, где торговали шоколадом. Начала из бутыли с водой мыть руки после еды.

Я была в большом платке. И в старой синей куртке.

Неожиданно рядом со мной оказался светлый чеченский паренек лет 16-ти с пистолетом в руках. Он прошептал:

— Уходи! Собирай свой товар и беги! Сейчас здесь будет стрельба!

Я не стала ни о чем расспрашивать незнакомца, а собралась и ушла с рынка. Потом началось… Толпа сорвала с умирающих русских женщин украшения, и никто не оказал им помощи. Это были женщины, на праздник Христианской Пасхи, пришедшие на рынок за продуктами!

— Представляете, у них вытекали мозги, а одна женщина полчаса не умирала, — делился увиденными на рынке подробностями сосед Ваха. — Их сумки с колбасой и яйцами сразу забрали. А серьги из ушей выдернули потом.

— Так им и надо! — радовалась рассказу старшего сына Нуры соседка Лина. — Русские нас грабили, когда упала ракета в октябре 1999 года. А сейчас наши убили их и пограбили!

— Все ты врешь! И совести у тебя нет! — не сдержалась я, слушая у подъезда этот бред, — Когда упала ракета — грабили свои родные чеченцы, потому что федеральные войска еще даже в город не заходили!

Терпеть не могу несправедливость.

Царевна

1 мая 2001 г

16:00

Очень долго не писала, но сегодня взялась. Начну по порядку.

Поехала я сегодня на рынок торговать. По дороге со мной случилось несколько «чудес»: моя кружевная юбка зацепилась за колючий куст, и я долго ее освобождала из плена, боясь порвать. Потом я, поскользнувшись, упала.

И подумала про себя: «Что-то меня останавливает…».

Но еда ведь нужна. Мама лежит дома, а я должна заработать и принести.

На рынке, едва я разложила товар, смотрю: БТРы и танки окружают базар. Началась автоматная стрельба. «Вдруг что случится? Книги все — чужие!» — испугалась я.

Мигом собрала весь товар в два пакета и бегом к маршруткам.

Только дорогу нам уже перекрыли. Водитель, чтоб вывезти людей в безопасное место, поехал не по обычному пути, а в сторону мечети по другой улице.

«Бах!» — выстрелили из пушки. Началась паника.

Страшно закричали люди…

После этого ударили автоматные очереди. Пули рядом с машиной. Мы выскочили из нее на улицу в поисках укрытия. Часть пассажиров побежала спасаться в мечеть. А я с женщинами и детьми — в частный сектор.

Дергаем ручки калиток, толкаем их — бесполезно!

Все заперто! Ужас! Наконец, одна — открылась! Вбежали в чужой двор.

Обстрел продолжается. Грохот. Нас всех впустили в дом.

Мы хотели укрыться в подвале, но он был далеко во дворе и на замке.

А стрельба такая, что замок открыть никакой возможности. Пришлось просто лежать на полу в этом доме по времени, часа четыре.

Я спрятала голову под кресло. Все остальное — наружу. Смех, если в тишине вспоминать…

Дом, где мы прятались, сотрясался от взрывов. Один раз грохнуло рядом.

Загорелся дом в соседнем дворе, примерно в ста метрах от нас.

В комнате, где были мы, с потолка упала люстра.

Все пили у гостеприимной хозяйки успокоительные капли из одного общего стакана.

Одна из женщин была беременна. У нее начались боли. Сказали: «схватки».

Она так закричала, что мужчины мигом убежали из нашей комнаты.

Я и еще одна девушка выскочили во двор. Увидели: у забора стоит военная машина, танк или БТР. (Я не рассматривала.) Стреляет из пушки…

В ответ такая же машина «палит» в нашу сторону.

Даже видно откуда!

Мы стали кричать:

— Уходите! Не вызывайте огонь на нас. Ученья у вас, что ли? В этом доме — маленькие дети!