Терракотовая фреска - Альбина Юрьевна Скородумова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мей-ли, я обязательно прочитаю вашу исследовательскую работу, дайте мне немного времени. А потом, я думаю, нам с вами будет, о чем поговорить. И, возможно, вы сами согласитесь провести для нас с Кларой экскурсию по пещерам.
Чен с Кларой вышли из машины, а Мей-ли на прощание протянула Чену листок бумаги со своим номером телефона. Когда машина скрылась за поворотом, Клара облегченно вздохнула. Потом повернулась к Чену, с трудом сдерживая желание устроить ему маленькую сцену ревности, заметила, что девушка явно не робкого десятка.
– Она может нам помочь, – все еще глядя на дорогу, где уже почти был невидим автомобиль, сказал Чен. – Нужно тщательно изучить эту увесистую папку. Не будем тянуть время, поехали в город, поселимся в отеле. К Русичу поедем позже. Я хочу немедленно ее прочитать.
Всю дорогу Чен молчал, видимо обдумывая неожиданную встречу с юной китаянкой. А Клара молчала потому, что поняла – Чен нашел себе другую помощницу. Пора ей собираться в Германию.
В гостинице Чен снял два номера – для себя и для Клары, а как только поселился в номере тут же достал папку. Он подумал о том, как получилось, что Мей-ли взяла с собой папку со своими заметками. То ножом ему угрожала, а потом бах – и дала почитать свою работу. Может быть она готовилась к встрече с плохим китайским парнем, разбазаривающим национальное достояние, и перед тем, как его казнить, изучала материал для обвинительного приговора?
Текст был написан на английском языке, а не на китайском. Еще больше удивила его, что Мей-ли прекрасно владела английским – в тексте не было грамматических ошибок. Чен, несколько лет (в своей прошлой жизни) проживший в Англии, и то не сразу научился писать и говорить на английском языке без ошибок. Когда же эта маленькая китаянка, у которой даже родителей нет, успела овладеть иностранным языком? Поистине девчушка – вундеркинд. Воспоминании о Мей-ли вызвали на суровом лице Чена улыбку – давно его уже так никто не цеплял за душу, как она.
В последнее время он все чаще стал задумываться над тем, что ждет его впереди. Старость – это ушлая дама, ее еще никто не смог обмануть. Только те, кто ушел из жизни молодым. А Чену не хотелось рано умирать. Да и встречать ушлую даму в полном одиночестве тоже. Он сразу вспомнил известный монолог Аркадия Райкина, в котором тот рассуждал так: «Одни говорят, не будь дураком – женись. Другие, не будь дураком – не женись. И как тут не быть дураком?»
Жениться Чен не успел, зато успел прожить одну жизнь и заново, с чистого листа начать другую. И все ему мало. Надо снова и снова искать неведомо что, попадать в немыслимые ситуации, а во имя чего – большой вопрос. Чен ненавидел себя за это вечное стремление найти нечто, что до него никто не смог найти, за одержимость поиском неведомого… Откуда взялось это желание у детдомовского паренька, который не спился, не пошел по скользкому пути, напротив, добился многого в своей жизни, заработал миллионы, создал свою маленькую нефтяную империю. А потом, пресытившись богатой жизнью, в одночасье бросил все, погнался на поиски Сигоры и практически погиб бы в каменном плену, если бы не шаманка Шубуун…
Чен так увлекся чтением археологических исследований Мей-ли и своими мыслями, что забыл обо всем на свете. Даже о том, что они договорились с Кларой поужинать. Оторвался от папки только тогда, когда услышал стук в дверь номера. Увидев рассерженную Клару, он тут же протянул ей бумаги:
– Клара, это просто кладезь информации. Ты должна это почитать…
– Только когда поем, – Клара сердито посмотрела на Чена, – у меня с утра во рту не было маковой росинки. И к тому же после сегодняшнего приключения я бы с удовольствием выпила чего-нибудь покрепче.
– Прости меня, я так увлекся записками Мей-ли, что забыл обо всем на свете. За это я обещаю тебе королевский ужин. И любые напитки на твой вкус.
– Пойдем поскорее в ресторан, пока я в голодный обморок не упала.
Весь вечер Клара предавалась своей второй страсти после археологии – обжорству. В ресторане гостиницы «Дуньхуан» они заказали пряный суп из перца и корицы, знаменитое китайской блюдо пицзы из нежнейшего теста и баранины и множество всевозможных закусок, от которых Клара пришла в восторг. А попробовав китайской водки, которую она решила заполировать более привычным для археологов напитком – виски, вообще повеселела и даже согласилась подняться в номер к Чену, чтобы почитать записки Мей-ли…
Несмотря на изрядное количество выпитого спиртного, Клара не утратила своей уникальной способности анализировать тексты и увязывать факты в единое целое. Записки Мей-ли потрясли ее не меньше, чем Чена. Если в начале повествования тринадцатилетняя девочка просто писала о тех легендах и мифах, которые услышала в детстве о своих родных местах, то позднее ее записи обогатились историческими знаниями, ссылками на документы. Удивительнее всего было то, что на написания такой большой, серьезной работы должны были уйти годы, а Мей-ли еще так молода.
Возможно, алкоголь подействовал на Клару слишком позитивно, но она уже перестала ревновать китаянку к Чену, даже стала расхваливать ее. Однако Чен слушал ее вполуха – он внимательно читал листы, исписанные мелким почти детским почерком, бережно перекладывая страницы.
Мей-ли не спалось. Вернувшись из пещер, она быстренько спровадила своих
