Другая единственная - Наташа Колесникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Садись в машину. Влад, — сказал Куваев. — А что с Леной?.
— Они ж. суки, отняли у нес диктофон… А потом… я не знаю… не видел… Может, к Булыгину отвезли, тоже напоили и отвезли? Ну, он козе-ел!
— Хороню, я выясню. А сейчас домой. Влад.
Оперативник с автоматом, стоящий рядом, яростно сжал кулаки:
— Василий Андреевич, за такие дела… Обнаглели менты совершенно!
— Они тоже разные бывают, менты, как и мы. В машину, Ан гон, — сказал Куваев. — И — домой. Я отвезу Влада и вернусь.
— Вася, нужно срочно выяснить, где Ленка. Диктофон разбили в лесу, козлы… А ее увезли на другой тачке… Куда?! Она видеть не хочет Булыгина! Если к нему… это же… насилие самое настоящее, Вася…
— Все понял, Влад, поехали.
Он усадил Серова в свой «форд», пристегнул пьяного друга ремнем безопасности и сел за руль. Елена Булыгина — основная головная боль. Она много знает и за вто… могла пострадать в ДТП. Влад утверждает, что ее увезли в другой машине, как увезли живую, так и привезут… труп. А Влад… Да кто ж ему, пьяному, поверит? А в сводках не указали о гибели женщины — да просто забыли, упустили… Куваев включил мигалку, гнал машину на пределе возможного, одновременно пытаясь узнать у разомлевшего Влада телефон дачи Самарина. Впрочем, скоро понял, что проще будет выяснить все телефоны и адреса из своей базы данных.
Самарин гнал свой «мерседес» по скользкому шоссе, не думая о собственной безопасности. Домой, скорее домой! Еще жила в душе надежда, что Лена не погибла… Не может, не может этого быть, два раза подряд такое не случается! А он, дурак, сколько времени не обращал на нее внимания, даже не особо огорчился, когда она сказала, что выходит замуж за Булыгина… Габи властвовала в его душе, Габи не хотела пускать туда других женщин… А потом сама сказала…
— Почему так поздно?! Габи, почему? Ленка же… настоящий друг, красивая женщина, она любит… Почему, Габи?
— Паша, вначале я хотела убедиться, так ли сильно ты меня любишь. Не зря ли меня убили на дороге… к тебе.
— Но ты же умная девушка. Габи, ты видела, что Ленка любит меня!
— Да, но… Ты сам виноват. Паша. Я благодарна тебе, ты и вправду любил меня, спасибо, Паша. Не зря умерла… Но ты же не хотел никого видеть рядом с собой, летал в Испанию, плакал на моей могиле, встречался с бабушкой, ее привозил в Москву. Мне приятно было видеть это, Паша…
— Габи, а если и теперь я опоздал?
— Нет. Паша, ты спас ее.
— Каким образом?!
— Все будет хорошо, Паша, и мне уже хорошо, ухожу совсем далеко, откуда к напоминать о себе невозможно… Но я рада, что любила тебя — Прощай, Паша.
Он вырвался из забытья, с некоторым удивлением понял, что мчится по шоссе к Лобне, и с приличной скоростью… Хорошо, что в это время движение тут было не особо интенсивным! Скоро будет то место, где стояла покореженная «хонда» Влада. Самарин сбавил скорость, ехал совсем медленно, внимательно глядя на придорожный лес. Но сколько ни смотрел, «хонды» не увидел. Значит, машину отправили на милицейскую стоянку или…
— Как я помог ей. Габи?! — крикнул он, но ответа не последовало.
И сам он ничего не понимал. Прибавил газу, торопясь домой, на свою дачу. Еще теплилась надежда, что Лена там, ждет его. но… и страх все рос в груди. А если нет? Что тогда делать, где искать ее?!
Как жить потом без нее, нежной и ласковой, жесткой и самостоятельной, любимой женщины, единственной?!
— Не надо ничего страшного, не надо… — бормотал он, сильнее вдавливая педаль газа в пол. — Габи сказала, все будет хорошо, она знает… оттуда лучше видно.
Он плохо помнил, как проскочил Лобню, промчался по захудалому шоссе до дачного поселка, подъехал к своему дому. Ворота были открыты. А во дворе стояла «хонда» с разбитым «носом». Самарин загнал «мерседес» во двор, выскочил из машины и помчался в дом. Там, в гостиной, светилось окно! То ли забыл выключить свет, когда уезжал, то ли… Самарин влетел в гостиную, остановился как вкопанный. В кресле сидела Лена, глядя на него мутными глазами. Она попыталась встать, но не смогла и только махнула руками.
— Па… Па-ша… они отняли… нет ничего…
— Ленка! Ты жива, все в порядке? Не ранена? — Он метнулся к ней, обнял, прижал к себе ее вялое тело. — Леночка, где болит, что с тобой сделали эти гады?
— Ничег…го… Только водку влили в рот…
— Это не страшно. Лена, я люблю тебя, я с тобой, ты моя единственная женщина, самая любимая, Ленка… — Слезы потекли по его щекам. — Я так рад, что ты со мной… остальное все чушь! И я с тобой, Ленка!
— Прости меня, Паша, не смогла… Диктофон отняли…
— Да плевать на этот диктофон, Лена!
— Я хотела тебе помочь… нам… прости, Паша…
— Ну что ты говоришь, глупенькая, все нормально.
— А Влада били… Он хотел защитить меня, а его били… Паша, мы проиграли, да?
— Нет, моя хорошая, нет. Пойдем, я уложу тебя спать, утром все будет хорошо, обещаю тебе.
— Паша… Я все равно с тобой… Я… я люблю тебя, понимаешь…
— Ты как себя чувствуешь, Ленка? Держись, ты дома, я сейчас уложу тебя спать.
— Я плохо, Паша… Я ужасно выгляжу, да? Прости меня…
— Ты отлично выглядишь, Ленка, ты самая красивая девчонка на свете.
— Ты врешь, Паша… Эти скоты… напоили меня, водку прямо один лил, а другой рот разжимал…
— Забудь, Ленка. Все нормально, ты дома.
