Сожженные мосты Часть 2 - Александр Маркьянов

Лейтенант Мантино подумал, что может лучше и не разбираться. Североамериканские соединенные штаты всегда славились тем, что как только возникает проблема — граждане решают ее сами, не сильно полагаясь на помощь властей. Вот и тут — вместо того, чтобы открывать КОИНТЕЛПРО- Белая ненависть, может, стоило бы вооружить тех же фермеров за счет государства и попросить их поддерживать порядок на свих землях самостоятельно? Лейтенант сильно подозревал, что в тот самый день, когда пойманного у школы мокроспинника[105] с кокаином в кармане не поведут к судье, а расстреляют на месте родители школьников, которым он продавал отраву — преступность и в самих штатах, и в соседней Мексике — сильно пойдет на убыль.

Компьютер тем временем включился — вместо заставки на нем вышла такая информация — черные буквы на желтом фоне.

Вниманию всех специалистов. На сегодняшний день установленный уровень террористической опасности — желтый.

— Это что такое?

— Это заставка. Каждый день устанавливается уровень террористической опасности, о нем сообщается всем.

— А какой минимальный?

— Зеленый.

— Он на твоей памяти когда-нибудь был?

Мак Дугал пожал плечами.

— Не припомню. Пошли, на брифинг опоздаем.

Брифинг проходил на двадцать пятом, в общем зале. Дешевые офисные стулья в большом количестве, несмолкаемый гул голосов, пластиковые стаканчики с кофе — этим топливом полицейских почти у каждого в руках. Лейтенант припоминал такие сборища — они проходили каждый раз, когда объявлялся грабитель банков или того хуже маньяк. Тогда в усилиях по их поимке объединяли силы нескольких ведомств, и проходили такие вот совещания. Насколько мог припомнить лейтенант — пользы от них не было никогда и никакой.

Брифинг вел Питер де Соуза, похоже, тоже итальянец, лысоватый, длинный, средних лет, никогда не снимающий черные очки. Доктор философии, специалист по проблемам терроризма — его дернули из СРС руководить центральным офисом. Возможно, временно, возможно и навсегда. Де Соуза в свое время работал в Перу, а это была еще та работенка…

— Дамы (дамы тоже были хоть и немного, проклятая эмансипация) и господа, прошу внимания. Прежде всего, уровень опасности на сегодняшний день желтый. Это значит, что ничего экстраординарного на сегодняшний день не происходит, но ухо надо держать востро, впрочем, как и всегда. Я вижу, что в нашей команде появились новые игроки, и это хорошо. Прошу новичков встать и представиться.

Представились — в том числе и лейтенант. Как он понял — здесь собрались люди со всех правоохранительных органов страны. Удивило то, что его ранг — лейтенант полиции, шеф детективов — был выше всех, кто представлялся вместе с ним.

Когда последний из новичков сел на место, де Соуза подождал несколько секунд, потом высказался.

— Добро пожаловать на борт господа. Руководители рабочих групп дадут вам задания после брифинга. Предупреждаю всех — к новичкам не цепляться, мы все в одной команде. Для новичков говорю — что двери моего кабинета открыты для вас всегда. Даже если вам требуется узнать точное время — можете зайти ко мне и спросить.

Лейтенант отметил, что де Соуза не зря слывет профессионалом. Одной из проблем в американских правоохранительных органах было то, что агенты или детективы слишком долго держали полученную информацию при себе, по тем или иным причинам не делясь ею ни с кем. Это могло закончиться плохо. Если здесь проповедуется принцип «открытых дверей» — это очень, очень хорошо.

— Хорошо, господа. Теперь по темам брифинга. Наша текущая работа и планы на будущее.

Руководителя группы, к которой приписали лейтенанта, звали Джеймс Збораван. Как узнал лейтенант — Збораван был его коллегой, какое-то время работал в управлении полиции Нью-Йорка, пока не ушел в СРС. Это было хорошо, даже очень хорошо — двое полицейских всегда найдут общий язык. Еще лейтенант узнал, что ему предстоит работать в группе, которая занимается борьбой с русской угрозой.

— Итак, господа! — заявил Збораван, когда они собрались на своем этаже (никаких церемоний, просто выставили стулья в проход и уселись) — прежде всего, прошу любить и жаловать. Специальный агент Рикардо Мантино, бывший лейтенант полиции.

Лейтенант смотрел на своих коллег — а они смотрели на него. Девятнадцать человек, считая самого Зборавана, двадцатый — получается он сам. Двое женщин. На вид — все толковые, до пенсии никто не дообрабатывает. Непонятно только, почему двадцать человек — против русской угрозы. Какая такая, ко всем чертям угроза.

— Специальный агент Мантино, ваш напарник, агент Мак Дугал в течение первой половины дня введет вас в курс дела. Потом подключаетесь к его направлениям работы и работаете, пока я вам не дам другое задание. Это понятно?

— Да, сэр.

Про себя лейтенант отметил, что его поставили на самую нижнюю ступеньку — специальный агент. Это что — проверка? Или месть, попытка унизить? Ладно…

— Теперь по текущим делам. Нолт — ты и твоя группа. Порт. Что там у тебя?

— Какого хрена мы занимаемся портами? — шепнул на ухо своему напарнику спецагент Мантино, благоразумно севший подальше от начальства.

— PATRIOT Act[106] — читал? Прочитай — много интересного вычитаешь.

— Мантино, МакДугал — поговорите после брифинга! — заметил перешептывания начальник отдела.

— Извините, сэр…

Брифинг прошел по-деловому и закончился достаточно быстро. Мак Дугал на нем не выступал. После чего кто-то сразу покинул здание, кто-то пошел к себе в каморку — воевать с бумагами.

— Прежде всего — лейтенант провел руками по волосам и с сожалением подумал о том что начинает лысеть — здесь есть какие-то политики или что-то в этом роде, что я должен знать.

Мак Дугал улыбнулся.

— Слава Богу нет. Иначе бы половина из нас сидела бы за всей этой дрянью. По умолчанию используется политика для проведения расследований ФБР. Мы все таки работаем в основном внутри страны и проще всего использовать эту политику, тем более что она отработана. Ты ничего не имеешь против?

— Да нет…

— Она у тебя там, если надо ознакомиться — Мак Дугал показал пальцем на верхние полки, заставленные толстыми томами в дешевых переплетах — если что не понимаешь, непременно спроси меня, еще не хватало вляпаться.

— Да, мамочка… — тонким голосом пропищал лейтенант.

Немного посмеялись, сбросили напряжение.

— Теперь просвети меня, в чем конкретно заключается эта русская угроза и так ли она велика, что на борьбу с ней надо сажать двадцать человек?

Агент Мак Дугал скривился.

— Раз уж нам дали время до полудня, объясню как следует. Угроза эта реальна и делится на несколько основных направлений, по каждому из которых работают группы, в основном в контакте с ФБР. Первая угроза — это священники, у нас эти файлы забиты в программу под кодовым названием «Крест». Запоминай, потом пригодится. Русская православная церковь отчего-то считает нашу благословенную страну находящейся под властью сатаны, наших руководителей — одержимыми дьяволом, а всех североамериканцев — нуждающимися в духовном спасении. Помнишь, что они заявили после 9/10?

Лейтенант помнил — потому что по этому поводу был страшный скандал. Русские церковные иерархи подлили масла в огонь, заявив что случившееся — наказанье господне за то, что Североамериканские соединенные штаты отреклись от Бога, живут во грехе, извратили слово Божье и погрязли в ересях. Патриарх Никодим выступил с получасовым обращением, в котором призвал всех североамериканцев покаяться и вернуться к Богу, пока не произошло нечто еще более страшное, пока чаша терпенья Господа окончательно не переполнилась, и не свершился Страшный суд. На следующий день Президент САСШ заявил решительный протест против «циничных спекуляций на горе людей, особенно омерзительных от того, что спекулирует — церковь» а Государственный департамент заявил решительный протест по дипломатическим каналам и потребовал дезавуировать заявление. Через два дня послу САСШ в Санкт-Петербурге вручили письмо, подписанное лично Государем, из которого следовало, что в Российской Империи церковь отделена от государства, управляется самостоятельно и никакого давления на патриарха он оказывать не может, да и не собирается. Тогда же СРС и ФБР начало проверку версии о том, что теракты совершены русскими христианами-фанатиками, прихожанами православных церквей. Проверка это длилась больше года, затрачено было немало ресурсов и результат на выходе был — нулевым.

— Помню. Ублюдки.

— Вот именно. Тут опасность двойная. Русская православная церковь засылает к нам в страну священников — проповедовать и спасать от греха. Формально они ничего не нарушают, а если и нарушают — то нечто незначительное, нам с трудом удается накопать материал на депортацию. Хуже всего то, что они теперь стали эмигрировать как обычные граждане, беженцы от романовской диктатуры. Мы их пускаем, обустраиваем, даем деньги — а они надевают рясу и начинают проповедовать. В ФБР есть программа КОИНТЕЛПРО — Крест, удалось выявить православных среди сотрудников СРС и даже в самом ФБР. А теперь представь, что будет, если, к примеру, сотрудник СРС днем работает против России — а вечером идет в подпольную православную церковь и исповедуется русскому священнику? Короче говоря — мы считаем, что, по крайней мере, часть из этих священников — агенты русской разведки и под прикрытием обращения североамериканцев к Богу здесь русские организуют шпионскую сеть.