Ареал. Вычеркнутые из жизни - Сергей Тармашев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Потерпите ещё минуту, Людмила Петровна! — санинструктор ловко отщипнул очередной уголёк. — Я вколол вам обезболивающее и анестетик, скоро вам станет легче.
— Мне станет легче, если вы всё-таки дадите мне зеркало! — недовольно заявила она. — Мне не двадцать лет, и нечего обращаться со мной, словно с малолетней дурочкой! Я хочу видеть, что произошло с моим лицом, а не терзаться догадками в неведении!
— Ну нет у меня зеркала, что теперь сделать?! — вдохновенно врал Айболит. — Надеюсь, вы не потребуете от меня, чтоб я всё бросил и побежал впотьмах разыскивать его для вас по всей Базе? Мне необходимо обработать вашу рану, это сейчас имеет большее значение, как мне кажется!
— У меня в комнате целых три зеркала! — Профессор вздрогнула, когда санинструктор прикоснулся к её обожжённому лицу смоченным в антисептике тампоном. — Так что долго искать не придётся! — Она скосила глаза на входящих Медведя и Степанова: — Никита Владимирович, как вы?
— Ерунда! — бодро заулыбался учёный. — Слегка зацепило руку, сущие пустяки! Думаю, достаточно обычного лейкопластыря, и я смогу вернуться к работе, пока свечение не угасло!
— Садись туда, Никита, сейчас разберёмся! — Айболит мельком посмотрел на руку Степанова с обугленной язвой на тыльной стороне ладони и указал ему на самый дальний от Николаевой стул.
Эта хитрость не укрылась от взгляда профессора, и женщина требовательно обратилась к коллеге:
— Никита Владимирович! — она сурово посмотрела в глаза учёному. — Что у меня с лицом? То же самое, что с вашей рукой? И будьте любезны без экивоков! А то уважаемый Виталий Семёнович устроил мне игру в загадки, словно гламурной студентке!
— Эмм… — Степанов неловко замялся, переводя взгляд с Николаевой на рассерженно зыркающего на него Айболита — Насколько я могу судить… я ведь не врач… ничего похожего, небольшой ожог…
— При небольшом ожоге от лица не отдирают куски обугленной кожи! — сердито перебила его профессор. — И вы туда же! Хорошо, я поступлю по-другому! — Она вонзила в Медведя суровый взгляд: — Николай Иванович! Будьте так любезны, принесите из моей комнаты любое из трёх зеркал! Вы их найдёте без проблем, они находятся на самых видных местах!
— Запросто, Людмила Петровна! — клятвенно пообещал майор. — Уже иду за зеркалом!
Здоровяк, прихрамывая, покинул медотсек, затворил за собой дверь и шёпотом сказал ожидавшим снаружи бойцам:
— Никаких зеркал! И никаких ожогов! — Он прислушался к доносящимся из медотсека словам Айболита, убеждающего пациентку, что всё в порядке: — Все зеркала спрятать! Если что — все легли спать, никто ничего не знает!
Выброс закончился лишь спустя двое суток, всё это время Айболит продержал Николаеву в медотсеке, не позволяя даже дотрагиваться до повязки. На третий день, пока на Базе восстанавливали подачу электричества и меняли сожжённые Выбросом лампочки, профессор воспользовалась удобным моментом и самостоятельно сняла повязку.
— М-да, звезда, ничего не скажешь… — она разглядывала своё отражение, держа перед лицом лоток из медицинской стали. В этом положении её и застал вернувшийся в медотсек санинструктор в сопровождении Медведя.
— Коля, закатывай рукав, необходимо сделать контрольный анализ крови… — начал было Айболит и тут же заметил, чем занимается Николаева. — Людмила Петровна, кто вам позволил снять бинты?! — Айболит отобрал у женщины лоток. — Вы можете навредить процессу регенерации тканей! Немедленно прекратите этот детский сад и садитесь в кресло! Необходима перевязка! Сейчас рано делать какие-либо выводы!
— Мне приятно, что все здесь столь искренне обо мне заботятся, — вдохнула Николаева, — на всей Базе внезапно не оказалось ни одного зеркала. — Она уселась в кресло и печально улыбнулась: — Таинственным образом зеркала исчезли и из моей комнаты, включая пудреницу из косметички, о которой я даже не упоминала. — Профессор устало посмотрела на санинструктора: — Виталий Степанович, я, разумеется, не врач, но понимаю, что ожог останется навсегда. Мне только хотелось бы понимать, насколько велика его площадь. Чтобы в будущем не пугать собеседников и оборачиваться к ним нужной стороной лица.
— Что вы такое говорите, Людмила Петровна! — возмутился Айболит. — Лечение ещё не закончено! — Он открыл герметичный контейнер и принялся извлекать оттуда всевозможные баночки и пробирки. — И вы недооцениваете возможности медицинских метаморфитов!
— Я позже зайду, — сообщил Медведь и торопливо покинул медотсек. Врать в глаза не хотелось, говорить правду — тем более, так что майор счёл лучшим выходом быстро удалиться.
Он направился обратно в насосную, где с момента окончания Выброса помогал Степанову заниматься с оборудованием. Повреждённая разрядом рука учёного слушалась плохо, кисть утратила способность сжиматься в кулак полностью, и зачастую Степанову приходилось действовать одной рукой. Под действием медицинских метов ожог зарубцевался, но посреди кисти остался уродливый паутиноподобный шрам толщиной в палец.
— Вы уже вернулись? Так быстро? — учёный пытался здоровой рукой вытащить из направляющих внутренней полости вакуумного генератора ёмкость с «Иксом», неуклюже придерживая её повреждённой рукой.
— Давай лучше я, — Медведь отстранил Степанова и выдвинул стерилизационную коробку. — Айболит занят, отчитывает Людмилу. Она ухитрилась снять бинты из любопытства. Куда поставить?
— Это нужно отнести в лабораторию, если можно, — произнёс тот и добавил: — Очень печально! Людмила Петровна, вне всякого сомнения, талантливый учёный и высококлассный специалист, но ей, как любой женщине, совсем небезразлична собственная внешность. А тут такое… Она очень сильный человек и выдержит этот удар, но это ещё не значит, что ей не будет больно… Я думаю, лучшее, что мы можем сделать сейчас, это никоим образом не реагировать на… эээ… произошедшие с её лицом изменения. Она очень не любит жалость.
Учёный вышел из насосной, придерживая перед Медведем железную дверь, и оба направились в лабораторию.
— Кажется, тут что-то плавает, на поверхности, — майор разглядывал налитую в ёмкость нефть «Тип X», лениво подрагивающую в такт его шагам. — Может, что-то с потолка свалилось? Не нарушит тебе чистоту эксперимента, или что там бывает в этих случаях?
— Где вы это видите?! — Степанов приподнялся на цыпочки, заглядывая в короб. — Действительно! Там что-то есть! Необходимо срочно, немедленно провести анализ вещества! Ничто сверху упасть не могло, это исключено, вакуумная двойка имеет общее поле по вертикали, к тому же короб находился внутри самого генератора! Очень вероятно, что это масляное пятно образовалось в результате вакуумной реакции! То самое свечение, вы помните?! Я должен подготовить аппаратуру!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});