Лекарь безумной королевы + Бонус (СИ) - Пилипенко Мария

-- Кто это, Брукс?

-- Этот слуга раньше прислуживал за столом королеве, а теперь помогает здесь на этаже.

Король замер. Точно такие же волосы он видел тогда, во сне, у девочки-ангела, что посетила его во время болезни.

Мажордом с недоумением посмотрел на белокурого красавца. Возможно, король чем-то недоволен?

-- Эй, аккуратнее, бездельник! Это слишком ценная вещь, только попробуй уронить и расколотить крепления! -- управляющий ткнул своей тростью юношу в плечо, и тот недовольно обернулся.

Аллард заметил белоснежную кожу, совсем детскую щеку с нежным румянцем, красивые черты и взлетевшую в негодовании бровь.

-- Я не "эй", у меня имя есть! – слуга не заметил короля за своей спиной.

-- Наглец! -- возмутился мажордом, но тут его величество положил ему руку на плечо:

-- Полно, Брукс, мальчик ничего не сделал. Пригласите лучше его ко мне после обеда, – и прошел по коридору дальше.

***

Молодой слуга стоял перед его величеством, опустив глаза, и никак не мог унять дрожь в пальцах.

Никогда раньше король не то что не вызывал его к себе, а вряд ли вообще замечал. И вот теперь такое внимание! С чего бы вдруг?

Капитан Рендал обещал, что никто не узнает про те несколько дней, которые Дари провел в комнате маркизы Дюрфе. Не для того, чтобы Дари избежал наказания, а ради доброго имени Жозефины. Та была добра к больному, словно ангел. Приносила ему чудесные ягодные отвары и фрукты, читала книги, разговаривала с ним, хоть он всего лишь слуга в этом замке. Относилась с уважением, словно к равному. Дари верил обещанию капитана стражи, что их маленький секрет с Жозефиной останется тайной.

А вот их страшная тайна с королевой Эмбер…

Дари слышал, что отношения короля и королевы налаживаются. "Возможно ли, что в порыве откровения или раскаяния она все рассказала супругу?! И что теперь меня ждёт? Неужели смерть?!" -- так думал юноша, стоя перед королем потупившись и кусая губы.

Его величество задумчиво смотрел на молодого человека. Да, красив, строен и... молод. А эти светлые вьющиеся волосы и серые глаза напомнили королю его самого в молодости.

-- Как твое имя?

-- Дари...

-- Сколько тебе лет? Уже есть пятнадцать?

-- Мне восемнадцать.

Король удивлённо приподнял брови.

-- Ты выглядишь гораздо моложе, кажешься совсем ребенком...

-- Я не ребенок! -- почему-то слова государя задели его. Так глупо!

-- Я знаю... -- губы Алларда дрогнули в печальной улыбке, и юноша мучительно покраснел. Это "знаю" прозвучало слишком двусмысленно.

А король продолжал рассматривать золотистые локоны, правильные черты лица, пытался поймать взгляд серых глаз, но мальчик то и дело опускал их.

-- Откуда ты? Из каких мест? Кто твой отец?

-- Отца своего я не знаю. Я был отдан с младенчества в приют при монастыре и воспитывался там до пятнадцати лет.

-- При каком монастыре?

-- Монастыре Светлой Девы, он здесь неподалеку.

Аллард сам не понял, почему его так взволновали слова юноши. Но сердце глухо забилось, словно предчувствую что-то важное.

-- Как твое полное имя?

-- Илладар Дадли. На самом деле у меня нет фамилии. Просто всех воспитанников этого монастыря называли одинаково – Дадли, в честь основателя монастыря.

Илладар... какое необычное имя для сироты. Обычно сирот называют просто: Том, Горо, Билли...

Аллард продолжал вглядываться в юношу.

Тот был высок и строен. Конечно, напуган вниманием короля. Но, к удивлению Алларда, даже перед самим государем лицо юноши вдруг иногда вспыхивало какой-то болезненной гордостью, а губы недовольно поджимались.

-- Что ж, мы попробуем узнать что-либо о твоих родных. А пока иди и не переживай, я не сердился на тебя, -- сказал наконец король и, когда юноша ушел, срочно вызвал к себе канцлера.

-- Лорд Уэйд, я бы хотел, чтобы в монастыре Светлой Девы разыскали все записи, касающиеся Илладара Дадли.

-- Прошу прощения, ваше величество, кто это? -- Конрад напрягал память, но никак не мог вспомнить кого-то с таким именем.

-- Это бывший стольник королевы. Ему восемнадцать лет и он с младенчества воспитывался в этом монастыре.

-- Ах, вы о Дари? Конечно, ваше величество! Я найду верного человека и...

-- Нет, я бы хотел, чтобы вы лично отправились в монастырь и сами изучили все записи. Поговорили с настоятельницей. Возможно, кто-то помнит появление этого мальчика в монастыре и может хоть приблизительно сказать, кто его родители. Постарайтесь найти свидетелей и узнать правду.

Признаться, лорд был крайне удивлен такой заинтересованностью короля в личности слуги.

-- И еще, -- король потёр переносицу и тяжело вздохнул, -- вы помните графиню Арлетту Аскон?

-- Конечно! Она отправилась в монастырь Светлой Девы примерно лет... двадцать назад. Так неожиданно покинула нас... -- тут Конрад осекся и замолчал.

-- Верно, -- кивнул Аллард. -- Вы, должно быть, поняли, что я хочу выяснить.

Конрад напрягся. Кажется, он действительно начинал понимать мотив и цель поисков. И это пугало его.

-- Мне ведь не стоит объяснять вам, лорд Уэйд, что никто не должен знать о вашем визите в монастырь?

-- Конечно.

-- Конни, она ведь не могла бы со мной так поступить? -- король с надеждой взглянул на друга, но тот лишь почтительно склонился в ответ:

-- Я выясню все, что только возможно, ваше величество.

Вот только отъезд в монастырь канцлеру пришлось на пару дней отложить…

Глава 43. Огненный Дух Великого Волка

Тяжелые переживания у нее всегда заканчивались болезнью. Вот и теперь после событий последних дней у Вайолет начался жар. Она пролежала два дня, мучаясь дурнотой, головной болью и унынием.

Это утро началось с солнечных лучей, заливающих комнату, словно уже наступила весна.

Лорд Уэйд, одетый в мягкий домашний камзол, полулежал на кровати дочери, опираясь спиной на гору мягких подушек. Вайолет, в ночной рубашке, устроилась рядом, положив голову ему на плечо. Поддержка отца всегда помогала ей обрести душевное равновесие. Рядом с ним все невзгоды казались лишь дурным сном, и девушка расцветала, становясь снова собой.

На маленьком столике у ее кровати дымился горячий ягодный отвар, а во всевозможных розетках и тарелочках лежали вперемешку лекарства и угощения: мед, засахаренный имбирь, мятные конфеты, лавандовые растирания, сваренные с сахаром персики и горячие булочки с мармеладом.

Устроившись на плече отца, девушка улыбалась, а канцлер продолжал:

-- ...а потом мы поедем с тобой в путешествие. Побываем в столице. Обновим твой гардероб. Посетим настоящий театр. Объедем все Восточные земли с их чудесами. Потом, если захочешь, двинемся на юг. Увидим много интересного, посетим знаменитые горячие источники...

Вайолет мечтательно улыбалась, слушая отца. Сейчас он совершенно не походил на себя делового и официального. Таким домашним, с мягкой улыбкой на лице, она его обожала.

-- Знаешь, кто приглашает нас в гости? -- он потянулся и взял со столика распечатанное письмо, припрятанное за тарелкой со сладостями.

-- Кто? Надеюсь, не тетушка Паола?

-- Погоди-ка... -- отец достал очки...

Вайолет засмеялась.

-- Обожаю, когда ты их надеваешь. Ты такой смешной...

Канцлер, подавив улыбку, прокашялся.

"Моя дорогая кузина Фиалочка! Я снова надеюсь, что вы посетите нас этим летом."

-- О, да! Фиалочка! Это Улли пишет! -- Вайолет завертелась, смеясь и усаживаясь поудобнее, а отец продолжал, довольный произведенным эффектом.

"Спешу вас обрадовать, что за этот год я подрос ещё на пару дюймов и стал ростом с вашего отца. Или даже выше".

-- Врёт, он мне по плечо был четыре года назад! – не удержалась от замечания девушка.

"Бегаю я теперь так быстро, что обгоняю любого самого напуганного цыпленка в нашем хозяйстве, а еще кота Лакомку и даже дворового пса Пула".