И уйти в закат - Сергей Сергеевич Мусаниф

А здесь все как-то слишком сложно. Негодяй он или обычный человек со своими достоинствами и недостатками? Заботится ли он о людях или просто использует их в своих целях? Скажем, эти чудесные исцеления. Занимается ли он ими только для того, чтобы привлечь и еще крепче удержать свою паству, или ему на самом деле не все равно?

— Ты — очень привлекательная молодая женщина, Роберта.

— Угу.

Он занялся второй ступней. По идее, сейчас я должна была расслабиться и просто получать удовольствие, но у меня не получалось. Размышления мне мешали.

А ведь он, наверное, сейчас переступает через себя. Ужин, экскурсия, вино, массаж… Уверена, что обычные его подкаты занимают куда меньше времени. Он просто говорит, и женщины выскакивают из трусиков, как пробка из той бутылки.

Откуда во мне столько цинизма? Это потому что я коп?

Он продолжал что-то там говорить, но я уже не слушала. Его литания стала белым шумом, фоном, таким же, как еле слышное гудение генераторов за постройками.

Я с ужасом ждала, что будет дальше. Что будет, если он решит не ограничиваться одним только массажем и перейдет к дальнейшим действиям. А мы тут все взрослые люди и знаем, что там может быть дальше.

Как человек, никогда не получавший отказа, отреагирует на то, что я его отошью? А смогу ли его отшить?

Черт побери, нужно было бежать с Реджи, какая же я дура… Он приходит за мной уже второй раз, а я тут выкобениваюсь, как…

Джеремайя наклонился и поцеловал мне коленку. По телу пробежала дрожь, но это наверняка была не та дрожь, которую он мог ожидать.

Она была вызвана отнюдь не возбуждением, но он расценил этот знак по-своему и его руки поползли выше.

— Джеремайя, — сказала я.

— Что?

Наверное, он хотел бы услышать что-то вроде: «Не останавливайся», но я сказала:

— Нет.

Он поднял голову.

— Нет?

— Прости. Я не готова.

— Конечно, — сказал он. — Я понимаю. И я готов ждать столько, сколько нужно.

Я попробовала почувствовать, была ли в его голосе фальшь. Действительно ли он готов ждать, или предпочел бы, чтобы все случилось прямо сейчас?

Осторожно высвободив ноги, я спустила их на пол и попыталась нащупать кеды. Один нашелся почти сразу, а второй пришлось поискать.

— Наверное, мне лучше пойти к себе, — сказала я.

— Конечно, — он взял в ладонь мою правую руку и легко прикоснулся к ней губами. — Я все понимаю, Роберта. И я подожду.

— Договорились, — когда я встала с дивана, меня слегка качнуло, но я быстро восстановила равновесие. — Спокойной ночи, Джеремайя.

— Спокойной ночи, Роберта.

— С нетерпением буду ждать твою очередную проповедь.

Глава 27

— Приветики, девочка Бобби, — лицо клоуна расплылось в фирменной улыбке. Мы снова оказались в мотеле, мертвый Реджи с развороченной грудной клеткой все так же лежал на кровати, а пока меня не было, Пеннивайз принялся расписывать кровью стены. На экране большого телевизора он изобразил кровавый смайлик. — Останемся здесь или хочешь полетать со мной там, внизу? Сегодня здесь все для тебя. Впрочем, как и всегда.

— Как же ты мне надоел, — сказала я.

— А ведь нам предстоит провести вместе еще долгие годы, — сказал он. — Все оставшиеся годы твоей жизни, прежде чем ты исчезнешь окончательно. Почему же я не вижу энтузиазма на твоем лице, девочка Бобби?

Для того, чтобы создать человеку персональный ад, не требуется даже подвергать его пыткам. Достаточно повторять одно и то же действие бесконечное число раз. Одна и та же локация, один и тот же собеседник, один и тот же разговор. Сколько я так протяну? Поначалу мне казалось, что все это просто хиханьки-хаханьки, но последняя встреча с Пеннивайзом выявила недостаточную толщину и прочность моей брони.

Рано или поздно он найдет уязвимое место, и тогда я с ужасом буду ждать наступления каждой ночи.

Это проблему надо было решать, и как можно быстрее.

— Твой энтузиазм, должно быть, скрывается под слоем грима, — сказала я.

— Отчего же? Я полон радостного ожидания, девочка Бобби. С каждым разом ты будешь приходить сюда все слабее и слабее, и в конце концов я стану твоим полновластным хозяином и здесь, и там, и ты превратишься в мою послушную куклу, и станешь смешно дергаться, когда я буду дергать за ниточки. Пожалуй, я буду настаивать, чтобы ты называла меня «мой господин». Или лучше «ваше смешейшество»?

— Что-то ты сегодня особенно довольный, — заметила я.

— А как может быть иначе, глупая девочка Бобби? Ведь все идет по моему плану. Я уже побеждаю, хотя ты этого пока и не понимаешь.

— Похоже, ты знаешь чего-то, чего не знаю я.

— Конечно, слабая девочка Бобби, — сказал он. — Конечно, недальновидная девочка Бобби. Я знаю. Как мне не знать? Я знаю, знаю, знаю.

— Так расскажи мне, — предложила я. — Насладись своей победой. Раскрой свой гениальный коварный план.

— А и расскажу, — вдруг заявил он. А я-то думала, что он еще полчаса выпендриваться будет, а потом все равно толком ничего не скажет. — Но только если ты меня попросишь.

— Расскажи, пожалуйста.

— Нет, — он рассмеялся и поводил пальцем перед моим лицом. — Не так. Так не просят. Попроси хорошо, девочка Бобби.

— Расскажи, мой господин, — сказала я. — Я бы даже сделала книксен ради такого случая, но не могу пошевелиться.

— Ради такого случая, — передразнил он. — Я даже позволю тебе это сделать.

Я вдруг почувствовала, что ко мне возвращается контроль над моим телом. Я снова могла не только говорить и моргать, а двигать руками и ногами. Для пробы я сделала шаг в сторону, и у меня получилось. Словно до этого момента я находилась в невидимом коконе, спутывавшем меня по рукам и ногам, а теперь этот кокон исчез.

Выходит, все это время он лишал меня подвижности, поняла я, он полностью меня контролировал, и от этого стало еще страшнее. Тем не менее, обещания, даже те, что мы даем злобным клоунам, засевшим в нашей голове, надо выполнять, и я сделала какое-то подобие книксена и попросила еще раз.

— Неплохо для первого раза, но в будущем попытайся добавить в голос немного смирения, девочка Бобби, — сказал Пеннивайз. — Ибо смирение — это та единственная добродетель, которая у тебя осталась.

— Ты обещал рассказать, — напомнила я.

— Конечно, — сказал он. — И я всегда держу свои обещания. Помнишь, что я еще обещал тебе, девочка Бобби?

— Давай вернемся к конкретному случаю, — сказала я.

— Изволь, — он снова улыбнулся. — Что сейчас