Пешка в большой игре - Данил Корецкий

– Это родовое название специальных психотропных препаратов, развязывающих язык. Скополамин, пентонал натрия... Гарантия почти стопроцентная.

Черноволосый, с ровным пробором мужчина вытащил из кармана бумажник, извлек оттуда темную ампулу и показал всем, профессионально придерживая двумя пальцами за донышко и игловидный носик.

– Хорошо, что вы это знаете, – раздраженно сказал Иван Павлович. – Но почему вы не знали о подготовке этого документа?

– Несправедливо, – прогудел господин с холеным лицом. – Ксерокопию мы получили благодаря Михаилу Петровичу.

Черноволосый невозмутимо спрятал ампулу обратно в бумажник, а бумажник положил в карман.

– И что дальше? – спросил обиженный первым Архипыч. – Должны же быть разработаны контрмеры, дезавуирующие опасный документ.

– «Контрмеры», «дезавуирующие», – передразнил вальяжный господин. – Сумеем быстро взять власть – и грош цена этой бумаге!

– К тому же эффективней бороться не с бумагами, а с теми, кто их пишет, – по-прежнему невозмутимо сказал черноволосый и бережно провел ладонью по пробору. – Мы не первый раз говорим о генерале Верлинове, он опасен уже тем, что умен, что правильно все написал, а главное – что он в принципе за другой кабинет, и я не удивлюсь, если он сам захочет его сформировать...

– Или уже сформировал, – озабоченно бросил «барин». – Слухи кой-какие ходят, но очень смутные, он хорошо конспирируется!

– Иван Павлович обещал решить вопрос. – Михаил Петрович повернулся к длиннолицему. – Но вместо того, чтобы похвастать успехами, обвиняет меня в мнимых неудачах.

Их взгляды скрестились. Было ясно, что эти люди ненавидят друг друга.

– Я обращался к трем специалистам, которым посильна данная задача, – снова раздраженно сказал Иван Павлович. – Как только они узнавали, о ком идет речь, – наотрез отказывались. Боятся.

– Потому что вы имели дело с бандитами, – улыбнулся черноволосый. – Они привыкли стрелять в беззащитных банкиров. И не хотят рисковать. Нужен профессионал, ценящий свое ремесло.

– Вот и найдите такого профессионала. – В голосе Ивана Павловича не убавилось раздражения.

Михаил Петрович улыбнулся еще шире.

– Я его уже нашел!

В этом «теневом» правительстве он являлся министром безопасности и хорошо справлялся со своими обязанностями.

Каймаков пил сладкий яд славы. Хрустящие экземпляры газет со второй статьей лежали на столе, несколько сотрудников уже поздравили с серией ярких публикаций, многие, напротив, старательно делали вид, будто ничего особенного не произошло, что было верным признаком тщательно скрываемой зависти. Говорили, что директор внимательно читал очерки, отчеркивая что-то красным карандашом. В былые времена он давал принципиальную оценку каждому номеру стенгазеты, но выступление в центральной печати – дело совсем другое, да и времена не те... Словом, начальственной оценки журналистские эксперименты Каймакова не получили. Может быть, еще не получили.

В обеденный перерыв Каймаков надел пальто и вышел в коридор.

– Ты что, уходишь?

Верка будто специально ждала под дверью. Новый вязаный костюм плотно облегал ее выпуклости.

– Хочешь стресс снять?

Если не знать, что стоит за этим вопросом, можно подумать, будто речь идет о сеансе массажа или психологической разгрузки.

– Не сейчас, – сухо ответил Каймаков. – Может, попозже...

– А куда ты идешь?

Верка взяла его под локоть и пристроилась рядом.

– В кафе.

– Давай я оденусь и пойду с тобой! А когда вернемся... Каймаков высвободил руку.

– Меня ждут, извини.

– Да-а-а, – разочарованно протянула она. – Ладно. Я у себя.

«Она, больше некому», – думал Каймаков, спускаясь по лестнице. То, что Верка может оказаться «кротом», никогда бы не пришло ему в голову. И если бы не пропажа в ее квартире кастета и шила, он бы продолжал находиться в неведении.

«Вот работают, сволочи!» – ругнулся он про себя и усмехнулся, поняв, что перенял Вовчиков лексикон.

Каймаков прошел три квартала, зашел в неказистый универмаг, по служебному переходу беспрепятственно проник в отсек администрации и постучал в дверь с табличкой «Товаровед».

– Войдите.

Морковин сидел на краешке стола, Сидоров на подоконнике.

– Защелкните замок.

Сыщик извлек из папки несколько машинописных листов.

– Вот наш отчет по результатам проведенного расследования.

– И... что там?

Каймаков словно боялся дотронуться до отчета, и бумаги легли перед ним на стол.

– Вы не интересовались, где ваши соседи по лестничной площадке? – задал Морковин неожиданный вопрос.

– Да как-то нет...

– Супруги Симонян получили льготную путевку в санаторий, Егорова положили на обследование в Центральный кардиологический институт. Заметьте – они добивались этого много лет, и вдруг так неожиданно повезло, причем одновременно!

– И что? – туповато спросил Каймаков.

– Ничего, – сыщик пожал плечами. – В стене за шифоньером установлено радиопередающее устройство, еще одно в телефоне. Работают в разных диапазонах частот, причем второе близко примыкает к волне «клопа», находившегося в пальто.

Каймаков опять чуть не спросил "ну и что? ", но в последний момент сдержался.

– Значит, «клопы» установлены как минимум двумя разными службами, – ответил Морковин на незаданный вопрос.

– Какая же вторая? – растерянно проговорил Каймаков.

– А какая первая? – нарушил молчание Сидоров и улыбнулся, причем Каймакову эта улыбка активно не понравилась.

– На полу обнаружены следы крови, – продолжал Морковин. – У стола побольше – второй группы, у двери поменьше – четвертой. Кровь тщательно замыта.

Каймаков только приоткрыл рот.

– Это не я...

– Отпечатки пальцев с кастета принадлежат офицеру Главного разведывательного управления, погибшему недавно при невыясненных обстоятельствах. Во всяком случае, о причинах гибели говорилось очень невнятно. Еще один офицер ГРУ недавно получил легкое ранение, и тоже при невыясненных обстоятельствах. Кровь у него четвертой группы. А сам он – лучший друг убитого.

– Но как... Как вы все это узнали? Особенно про ГРУ? Это страшно секретная организация, я читал книгу...

– Когда мы ведем расследование, то узнаем все, что требуется, – сказал Морковин. – А теперь слушайте выводы. Как мы и предполагали, вы находитесь в центре большой и сложной операции, проводимой ГРУ и какой-то из специальных служб. Вами манипулируют, используя в своих целях. На специальном жаргоне вы – «слепой» агент. Теперь наша задача – определить вторую сторону и разгадать цели всей комбинации.

– Вначале надо определить «крота», – вмешался Сидоров.

– Это... девушка. Носова. Больше некому.

– Как вам пришла идея вообще заниматься мылом?

По виду Морковина не было похоже, что он разделяет убежденность Каймакова.

– Совершенно случайно. Разговорились с Димкой Левиным, он и дал вырезку из журнала, пару газет подсказал, потом я залез в статистические справочники...

– Вы сразу собирались писать об этом?

– Да нет... Просто было интересно. А потом выпивали с Димкой, он и говорит: «Тисни в газете, у меня там приятель работает, поможет». И познакомил с Юркиным.

– А вторую статью?

– Вторую... Каймаков задумался, вспоминая.

– Когда эта чертовня вокруг меня завертелась, я Левину поплакался в жилетку, а тот и посоветовал: выболтай в газете все, что знаешь. Он даже название придумал: «Мыло для подземной войны».

Сыщики многозначительно переглянулись.

– У Димки котелок хорошо варит... Каймаков осекся.

– Да уж неплохо.

– Кто мог в вашем кабинете забрать кастет и шило? Сколько человек имеют ключи?

– Четверо. Но в тот день двоих не было. Я и Димка...

Морковин выжидающе смотрел и слегка кивал, будто стимулировал мыслительный процесс клиента.

– Да нет... Не может быть... Совпадение...

– В нашем деле в совпадения не верят.

Каймаков сопротивлялся по инерции – проступившая вдруг картина была предельно четкой: движущей силой всех поступков, затянувших его в лихую историю, являлся старый товарищ Димка Левин. Разумеется, чисто случайно...

– Мы столько лет дружили...

В желудке образовалась противно сосущая пустота, лоб покрылся испариной. Так потел Левин, когда он рассказывал ему о покушении на свою жизнь.

– Вполне может быть, ваш друг тоже «слепой агент» – передает команды, не зная, что за ними последует.

– А последовали сущие пустяки: хотели убить меня, но убил я, потом кого-то убивали в моей квартире вместо меня... Правда, он сочувствовал и переживал...

– Не расстраивайтесь, – буднично сказал Морковин. – Такое часто случается.

Он протянул небольшой листок.

– Давайте уладим финансовые дела. Вот отчет о проделанной работе. Она заняла у каждого из нас десять часов и стоит тысячу долларов. Распишитесь здесь. Та электронная штучка, что мы забрали, позволяет нам работать сто часов, конечно, в обычном режиме, без осложняющих обстоятельств. Остается девяносто часов, думаю – мы успеем довести дело до конца. К тому же у вас в квартире еще имеются два «клопа» про запас.