Собрание сочинений в одном томе - Владимир Высоцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
<Конец 1950-х – начало 1960-х>
* * *
Про меня говорят: он, конечно, не гений, —Да, согласен – не мною гордится наш век, —Интегральных, и даже других, исчисленийНе понять мне – не тот у меня интеллект.
Я однажды сказал: «Океан – как бассейн», —И меня в этом друг мой не раз упрекал —Но ведь даже известнейший физик Эйнштейн,Как и я, относительно все понимал.
И пишу я стихи про одежду на вате, —И такие!.. Без лести я б вот что сказал:Как-то раз мой покойный сосед по палатеВстал, подполз ко мне ночью и вслух зарыдал.
Я пишу обо всем: о животных, предметах —И о людях хотел, втайне женщин любя, —Но в редакциях так посмотрели на это,Что – прости меня, Муза, – я бросил тебя!
Говорят, что я скучен, – да, не был я в Ницце, —Да, в стихах я про воду и пар говорил...Эх, погиб, жаль, дружище в запое в больнице —Он бы вспомнил, как я его раз впечатлил!
И теперь я проснулся от длительной спячки,От кошмарных ночей – <и> вот снова дышу, —Я очнулся от белой-пребелой горячки —В ожидании следующей снова пишу!
<Конец 1950-х – начало 1960-х>
* * *
Если нравится – мало?Если влюбился – много?Если б узнать сначала,Если б узнать надолго!
Где ж ты, фантазия скудная,Где ж ты, словарный запас!Милая, нежная, чудная!..Эх, не влюбиться бы в вас!
<1961>
* * *
Из-за гор – я не знаю, где горы те, —Он приехал на белом верблюде,Он ходил в задыхавшемся городе —И его там заметили люди.
И людскую толпу бесталаннуюС ее жизнью беспечной <и> зыбкойПоразил он спокойною, странноюИ такой непонятной улыбкой.
Будто знает он что-то заветное,Будто слышал он самое вечное,Будто видел он самое светлое,Будто чувствовал все бесконечное.
И взбесило толпу рестораннуюС ее жизнью и прочной и зыбкойТо, что он улыбается странноюИ такой непонятной улыбкой.
И герои все были развенчаны,Оказались их мысли преступными,Оказались красивые женщиныИ холодными и неприступными.
И взмолилась толпа бесталанная —Эта серая масса бездушная, —Чтоб сказал он им самое главное,И открыл он им самое нужное.
И, забыв все отчаянья прежние,На свое место все стало снова:Он сказал им три са<мые> нежныеИ давно позабытые <слова>.
<1961>
* * *
Люди говорили морю: «До свиданья»,Чтоб приехать вновь они могли —В воду медь бросали, загадав желанья, —Я ж бросал тяжелые рубли.
Может, это глупо, может быть – не нужно, —Мне не жаль их – я ведь не Гобсек.Ну а вдруг найдет их совершенно чуждыйПо мировоззренью человек!
Он нырнет, отыщет, радоваться будет,Удивляться первых пять минут, —После злиться будет: «Вот ведь, – скажет, – люди!Видно, денег куры не клюют».
Будет долго мыслить головою бычьей:«Пятаки – понятно – это медь.Ишь – рубли кидают, – завели обычай!Вот бы, гаду, в рожу посмотреть!»
Что ж, гляди, товарищ! На, гляди, любуйся!Только не дождешься, чтоб сказал —Что я здесь оставил, как хочу вернуться,И тем боле – что я загадал!
<1962 или 1963>
* * *
Я не пил, не воровалНи штанов, ни денег,Ни по старой я не знал,Ни по новой фене.
Запишите мне по глазу,Если я соврал, —Падла буду, я ни разуГрош не своровал!
Мне сказали – торгашиКак-то там иначе, —На какие-то грошиСтроют себе дачи.
Ну и я решил податьсяК торгашам, клянусь,Честный я – чего бояться! —Я и не боюсь.
Начал мной ОБХСИнтересоваться, —А в меня вселился бес —Очень страшный, братцы:
Раз однажды я малинуОптом запродал, —Бес – проклятая скотина —Половину взял!
Бес недолго всё вершил —Всё раскрыли скоро, —Суд – приятное решилСделать прокурору.
И послали по Указу —Где всегда аврал.Запишите мне по глазу,Если я соврал!
Я забыл про отчий домИ про нежность к маме,И мой срок, как снежный ком,Обрастал годами.
Я прошу Верховный суд —Чтоб освободиться, —Ведь жена и дети ждутСвоего кормильца!..
<1962 или 1963>
* * *
Давно я понял: жить мы не смогли бы,И что ушла – все правильно, клянусь, —А за поклоны к праздникам – спасибо,И за приветы тоже не сержусь.
А зря заботишься, хотя и пишешь – муж, но,Как видно, он тебя не балует грошом, —Так что, скажу за яблоки – не нужно,А вот за курево и водку – хорошо.
Ты не пиши мне про березы, вербы —Прошу Христом, не то я враз усну, —Ведь здесь растут такие, Маша, кедры,Что вовсе не скучаю за сосну!
Ты пишешь мне про кинофильм «Дорога»И что народу – тыщами у касс, —Но ты учти – людей здесь тоже многоИ что кино бывает и у нас.
Ну в общем, ладно – надзиратель злится,И я кончаю, – ну всего, бывай!Твой бывший муж, твой бывший кровопийца....А знаешь, Маша, знаешь, – приезжай!
1964
* * *
Я теперь на девок крепкийИ теперь одною меткойЯ всех баб равняю как одну:Пусть у ней во лбу семь пядей,Пусть при полном при параде, —Встречу бабу – в сторону сверну.
Был я раньше тоже хлипкий —Провожал я их улыбкой,Даже, помню, год с одною жил, —А теперь пройду не глядя —Мне плевать, что ейный дядяРаньше где-то в органах служил.
Баб держу я в черном теле,А чтоб лечь в одну постелю —Этим меня можно насмешить, —Даже если умоляет,Даже в экстренном случáе —Очень меня трудно уложить!
Почему с таким напоромЯ воюю с женским полом:Изучил я их как свой портрет, —Ведь полвека я – не меньше —Изучаю этих женщин,И сейчас мне – восемьдесят лет.
1964
* * *
Там были генеральши, были жены офицеровИ старшины-сверхсрочника жена.Там хлопало шампанское, там булькала мадера,Вину от водки тесно было, водке – от вина.
Прошла пора, чтоб вешаться, прошла пора стреляться,Пришла пора спокойная – как паиньки сидим.Сегодня пусть начальницы вовсю повеселятся,А завтра мы начальников вовсю повеселим.
<1964>
* * *
Есть у всех: у дураковИ у просто жителейСредь небес и облаковАнгелы-хранители.
То же имя, что и вам,Ангелам присвоено:Если, скажем, я – Иван,Значит, он – святой Иван.
У меня есть друг, мозгуем:Мы с Николкой всё вдвоем —
Мы на пару с ним воруемИ на пару водку пьем.
Я дрожал, а он ходил,Не дрожа нисколечко, —Видно, очень Бог любилНиколай Угодничка.
После дня тяжелого,Ох, завидовал я как:Твой святой Никола – во!Ну а мой Иван – дурак!
Я придумал ход такой,Чтоб заране причитать:Мне ж до Бога – далеко,А ему – рукой подать.
А недавно снилось мне,И теперь мне кажется:Николай Угодник – не,А Иван мой – пьяница.
Но вчера патруль накрылИ меня, и Коленьку —Видно, мой-то соблазнилНиколай Угодника.
Вот сиди и ожидай —Вдруг вы протрезвеете.Хоть пошли бы к Богу в рай —Это ж вы умеете.
Нет! Надежды нет на вас,Сами уж отвертимся,На похмелку пейте квас, —Мы на вас не сердимся.
<1965>
