Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

На этом уроке Амбридж вела себя подругому — разгуливала между учениками и расспрашивала их о волшебных существах. Почти все отвечали вполне сносно, и у Гарри поднялось настроение: по крайней мере, класс Хагрида не подвел.

— Подведем итог, — профессор Амбридж вернулась к профессору ГрабблиПланк после продолжительного допроса Дина Томаса. — Как вы полагаете, как временный член педагогического коллектива… скажем так, как сторонний наблюдатель, что вы думаете… как вы находите Хогвартс? Каковы ваши ощущения, вы получаете достаточную поддержку от школьной администрации?

— Ох, да, Дамблдор просто замечательный, — искренне восхитилась профессор ГрабблиПланк. — Я от души рада, как все обернулось, просто от души.

С вежливоскептическим видом Амбридж сделала в книжечке крошечную пометку и продолжила:

— И как вы планируете проводить занятия в этом году… если, разумеется, профессор Хагрид не вернется?

— О, познакомлю их с существами, которые чаще всего встречаются на СОВах, — пояснила профессор ГрабблиПланк. — Знаете ли, осталось-то совсем немного — они уже изучали единорогов и вонюхлеров,[142] думаю, что мы захватим еще порлоков[143] и книзлей,[144] уверена, что распознавать хряпов[145] и свилей[146] они уже умеют…

— Хорошо, похоже, вы, во всяком случае, знаете, что делать, — профессор Амбридж поставила в книжечке жирную галочку.

Гарри не понравилось, с каким нажимом Амбридж произнесла слово «вы», а еще меньше то, что она обратилась со следующим вопросом к Гойлу.

— Итак, я слышала, что у когото на этом уроке были травмы?

— У меня. Меня поранил гиппогриф.

— Гиппогриф? — повторила профессор Амбридж и принялась быстробыстро записывать.

— Только потому, что он придурок и не слушал, что ему Хагрид сказал делать, — рассерженно встрял Гарри.

И Рон, и Гермиона охнули. Профессор Амбридж медленно повернула голову в направлении Гарри:

— Еще одно вечернее взыскание, пожалуй, — вкрадчиво сказала она, — Ладно, благодарю вас, профессор ГрабблиПланк, видимо, больше мне здесь делать нечего. Результаты инспекции вы получите через десять дней.

— Чудненько, — кивнула профессор ГрабблиПланк.

Профессор Амбридж отправилась через поляну назад, к замку.

Когда Гарри вышел из кабинета Амбридж, близилась полночь. Рука кровоточила так сильно, что кровь пропитала шарф, которым он обвязал кисть. Он думал, что когда вернется, гостиная будет пуста, но там сидели, дожидаясь его, Рон и Гермиона. Гарри, увидев их, обрадовался, тем более что Гермиона была настроена сочувствовать, а не критиковать.

— Держи, — озабоченно сказала она, протягивая Гарри небольшой кубок с желтой жидкостью. — Сунь туда руку, это вытяжка из засоленных щупальцев мирохлюпа[147]10, должно помочь.

Гарри опустил кровоточащую, ноющую руку в кубок, и стало значительно легче. Крукшанкс, громко мурлыча, потерся о его ноги, затем вспрыгнул Гарри на колени и улегся там.

— Спасибо, — признательно поблагодарил Гарри Гермиону и левой рукой почесал Крукшанкса за ухом.

— Всетаки мне кажется, ты должен на нее пожаловаться, — тихо сказал Рон.

— Нет, — категорично отрезал Гарри.

— Если бы Макгонаголл узнала, у нее бы крыша поехала…

— Не сомневаюсь, — вяло согласился Гарри. — Но как думаешь, сколько времени нужно Амбридж, чтобы подготовить новый декрет, по которому каждого жалобщика на Главного дознавателя сразу выпрут?

Рон открыл было рот, чтобы парировать, но ничего не придумал, поэтому расстроено закрыл опять.

— Она жуткая баба, — тихо сказала Гермиона. — Жуткая. Знаешь, я прямо перед твоим приходом говорила Рону… нам нужно что-то предпринять.

— Я предложил ее отравить, — мрачно заметил Рон.

— Нет… я о другом… о том, что преподаватель из нее просто никудышний, и мы от нее никогда никакой Защите не научимся, — пояснила Гермиона.

— А что поделаешь? — зевнул Рон. — Поздняк метаться. Она устроилась на работу, никуда не денется. Ее же Фадж сюда сунул.

— Пусть так, — осторожно продолжала Гермиона. — Знаете, я сегодня подумала… — она сначала опасливо взглянула на Гарри, потом закончила: — Я подумала, что, пожалуй, пришло время нам самим… самим этим заняться.

— Чем именно? — подозрительно спросил Гарри, все еще макая руку в вытяжку из щупальцев мирохлюпа.

— Ну… самим заняться Защитой от темных искусств, — объяснила Гермиона.

— Иди ты, — простонал Рон. — Ты хочешь еще внеклассный кружок организовать? Ты представляешь себе, как мы с Гарри уже закопались с домашними заданиями, а еще только вторая неделя идет!

— Но это же гораздо важнее домашних заданий! — воскликнула Гермиона.

Гарри с Роном уставились на нее.

— Я и не знал, что в мире есть хоть чтонибудь важнее домашних заданий! — фыркнул Рон.

— Не будь дураком, конечно, есть, — отмахнулась Гермиона, и Гарри с нарастающим опасением отметил, что лицо ее загорелось таким энтузиазмом, какой раньше обычно вызывала только МОРДА. — Я говорю про подготовку к тому, что ждет нас в будущем, о чем Гарри сказал еще на первом уроке Амбридж. Я говорю про то, что нам и правда нужно уметь себя защищать. А если мы за целый год ничему не научимся…

— Мы не можем этим сами заниматься, — уныло сказал Рон. — Ну, в общем, мы, конечно, можем пойти в библиотеку, заклинания там всякие посмотреть, потренироваться с ними, наверное…

— Нет, не то, мы уже прошли ту ступень, когда только по книгам можно заниматься, — перебила его Гермиона. — Нам нужен учитель, настоящий, который нас научит, как пользоваться заклинаниями и, если что, нас поправит.

— Если ты про Люпина… — начал Гарри.

— Да нет же, я не про Люпина, — пожала плечами Гермиона. — Он слишком занят в Ордене, и вообще, если мы его только во время выходных в Хогсмеде сможем видеть, этого будет недостаточно.

— Так про кого тогда? — нахмурился Гарри.

Гермиона глубоко вздохнула:

— Разве не понятно? Я говорю про тебя, Гарри.

Наступила тишина. В окно за спиной Рона ворвался ночной ветерок и загасил пламя камина.

— Про меня? — повторил Гарри.

— Я говорю про то, что Защиту от темных искусств можешь вести ты.

Гарри уставился на Гермиону. Потом повернулся к Рону, уже готовясь обменяться с ним теми возмущенными взглядами, которыми они обычно реагируют на такие нелепые прожекты Гермионы, как МОРДА, но с ужасом обнаружил, что Рон не возмущается.

Рон только слегка нахмурился, очевидно, прикидывая все в уме, а потом сказал:

— Это мысль.

— Где тут мысль? — переспросил Гарри.

— Насчет тебя, — пояснил Рон, — Ты будешь нас учить, это хорошая мысль.

— Но…

Гарри усмехнулся, теперь убежденный, что они его просто дурачат.

— Но я же не преподаватель, я не могу…

— Гарри, в Защите от темных искусств лучше тебя никого нет, — воскликнула Гермиона.

— Меня? — Гарри усмехнулся еще шире. — Не может быть, ты же лучше меня по всем контрольным…

— Вовсе нет, — спокойно ответила Гермиона. — На третьем курсе ты был лучше меня, — а тогда был единственный год, когда у нас был преподаватель, который действительно знал свое дело. Но я не говорю про результаты проверок, Гарри. Ты вспомни, что ты сделал!

— Ты о чем?

— Знаешь, я не уверен, что хочу, чтобы этот придурок меня учил, — ухмыльнулся Рон, обращаясь к Гермионе, а потом повернулся к Гарри: — Ну, давай подумаем… — начал он, скорчив мину задумчивого Гойла, — ммм… на первом курсе ты спас философский камень от СамЗнаешьКого.

— Но мне просто повезло, — возразил Гарри. — Это не мои заслуги…

— На втором курсе, — продолжил Рон, — ты прикончил Василиска и разделался с Реддлом.

— Ага, только если бы Фоукс не прилетел, я бы…

— На третьем курсе, — перебил его Рон, — ты справился с сотней дементоров сразу…

— Ты же знаешь, это была счастливая случайность, если бы не было времяворота…

— А в прошлом году, — громко продолжал Рон, — ты отбился от СамЗнаешьКого еще раз…

— Послушайте меня! — раздраженно воскликнул Гарри, потому что теперь ухмылялись и Рон, и Гермиона. — Вот только меня послушайте, ладно? Ты все очень складно рассказываешь, но все это было делом случая… я и половины того, что делал, не понимал, я вообще ничего не планировал, я просто делал то, что приходит в голову, и почти всегда мне помогали…

Рон и Гермиона попрежнему улыбались, и Гарри почувствовал, что выходит из себя: он даже не понимал, отчего так злится.

— Нечего тут сидеть и ухмыляться, как будто вы лучше знаете, где я был, и что я делал! — с горячностью продолжал он. — Я-то знаю, чего все это стоит, ясно? Я из всего этого выбрался не потому, что так замечательно знаю Защиту от темных искусств, а потому, что помощь пришла в нужное время, и просто потому, что мне повезло… но я тыкался, как слепой котенок, я делал все наугад… ХВАТИТ РЖАТЬ!