The Ride of a Lifetime: Lessons Learned from 15 Years as CEO of the Walt Disney Company - Robert Iger;
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меня всегда интересовали политика и политика, и я часто думал о том, чтобы служить стране после того, как покину Disney. Многие люди на протяжении многих лет подбрасывали мне идеи о том, на какой пост я мог бы баллотироваться, включая президентство, что меня заинтриговало, но в то же время показалось абсурдным. Перед выборами 2016 года я был убежден, что Америка готова избрать кого-то вне политической системы, что существует огромное недовольство традиционной политикой, включая наши политические партии, и что, как и наш бизнес, правительство и политика подвергаются глубоким изменениям. (Победа Дональда Трампа стала доказательством, по крайней мере частично, того, что мое предчувствие было верным).
В то время, когда я встретился с Рупертом, я действительно рассматривал возможность выдвижения своей кандидатуры на пост президента, хотя и знал, что это очень маловероятно. Я поговорил с несколькими десятками влиятельных людей в Демократической партии - несколькими бывшими членами администрации Обамы, некоторыми членами Конгресса, специалистами по опросам, сборщиками средств и сотрудниками предыдущих президентских кампаний. Я также начал учиться как сумасшедший, читая работы и статьи обо всем - от здравоохранения до налогообложения, от иммиграционного законодательства до международной торговой политики, от экологических проблем до истории Ближнего Востока и федеральных процентных ставок. Я также прочитал некоторые из величайших речей, когда-либо произнесенных, включая речь Рональда Рейгана в сороковую годовщину Дня Д; импровизированную речь Роберта Кеннеди в Индианаполисе, когда был убит Мартин Лютер Кинг-младший; инаугурационные речи Франклина Рузвельта и Джона Ф. Кеннеди; речь Обамы после резни в церкви A.M.E. в Чарльстоне, Южная Каролина; и многочисленные обращения Черчилля. Я даже перечитал Конституцию и Билль о правах. (Я не знаю, было ли это знаком того, что мне следует или не следует баллотироваться, но я просыпался посреди ночи от кошмаров о том, что я нахожусь на сцене дебатов и чувствую себя неподготовленным). Я также старалась не быть самонадеянной. Тот простой факт, что я руководил крупной международной компанией, не обязательно давал мне право быть президентом Соединенных Штатов, не создавал четкого или легкого пути к победе, поэтому я был далек от того, чтобы решиться на это. (На самом деле, я скептически относился к готовности и способности Демократической партии поддержать успешного бизнесмена).
Когда я вошел в дом Руперта, мы сели за стол, помощник налил нам вина, и первое, что он сказал, было: "Вы баллотируетесь в президенты?".
Ну, я подумал, что я был прав, но у меня не было желания откровенничать с Рупертом о своих мыслях, полагая, что это попадет на Fox News. Поэтому я сказал: "Нет, не хочу. Многие люди говорили со мной об этом, и я рассматривал эту идею, но это безумная идея, и очень маловероятно, что я когда-нибудь ее попробую. К тому же, - сказал я, - моя жена ненавидит саму мысль об этом". Это была правда. В какой-то момент Уиллоу пошутила: "Ты можешь баллотироваться на любой пост, но не с такой женой". Она знала меня достаточно хорошо, чтобы понять, что этот вызов мне понравится, но ее ужасно беспокоило, как это отразится на нашей семье и нашей жизни. (Позднее она сказала, что вышла за меня замуж "в горе и в радости, так что если ты чувствуешь, что должен это сделать, я поддержу тебя, но с огромной неохотой").
Мне было интересно, о чем мы с Рупертом будем говорить до конца нашего общения, но он провел большую часть следующего часа, рассказывая об угрозах для нашего бизнеса: вторжение крупных технологических компаний, скорость, с которой все меняется, насколько важен масштаб. Он явно беспокоился о будущем 21st Century Fox. "У нас нет масштаба", - сказал он несколько раз. "Единственная компания, у которой есть масштаб, - это вы".
Когда я прощался с ним в тот вечер, я не мог отделаться от мысли, что он подал сигнал о своей заинтересованности в совершении немыслимого. По дороге домой я позвонил Алану Брейверману и сказал: "Я только что встречался с Рупертом. Думаю, он может быть заинтересован в продаже".
Я попросил Алана начать составлять список всех активов Fox, которые, с точки зрения законодательства, мы можем или не можем приобрести, и позвонил Кевину Майеру, чтобы рассказать ему о встрече и узнать его первоначальную реакцию. Я попросил Кевина тоже составить список и начать думать о целесообразности приобретения всех или некоторых активов Fox.
На следующий день я позвонил Руперту. "Если я правильно вас понял, если я скажу, что мы заинтересованы в приобретении вашей компании или большей ее части, вы будете готовы к этому?".
"Да", - сказал он. "Вы серьезно заинтересованы в покупке?" Я ответил, что заинтригован, но прошу дать мне время подумать об этом. Тогда он сказал: "Я ничего не буду делать, если вы не согласитесь остаться в компании после вашей текущей даты выхода на пенсию", которая на тот момент была в июне 2019 года. Я сказал Руперту, что не думаю, что наш совет директоров будет рассматривать приобретение такого масштаба, если я не соглашусь продлить свой срок, и мы закончили наш разговор, договорившись поговорить еще раз через несколько недель. У меня вдруг появилось ощущение, что моя жизнь вот-вот изменится, и баллотирование в президенты не станет катализатором.
В течение нескольких недель Алан, Кевин и я начали обдумывать, возможно ли приобретение Fox и что это может означать для нас. Алан сразу же исключил несколько активов Fox. Согласно правилам, в США нельзя владеть двумя сетями эфирного вещания (в современном мире это немного устарело и глупо, но таково правило), поэтому телевизионная сеть Fox была исключена. Мы конкурируем с двумя их основными спортивными сетями, поэтому владение ими привело бы к слишком большой доле рынка в бизнесе, поэтому мы не стали бы их покупать.
Потом был Fox News. Это было одно из призовых владений Руперта, поэтому я не ожидал, что он предложит его. К тому же, я не видел, чтобы мы его покупали. Если бы мы управляли им как есть, мы были бы бичом левых; а если бы мы осмелились попытаться сдвинуть его в центр, мы были бы бичом правых. Впрочем, не имело значения, что я думал о Fox News, поскольку Руперт ни за что не
